Именно так — человеко-волком. Сидевший на снегу, с босыми ногами, покрытый шерстью не являлся в полной степени ни человеком, ни волков. Это не был зверь, принявший человеческое обличие, что довольно часто случалось с монстрами, достигшими высоких ступеней пути развития и просветления разума.

Ни, человек, решивший предпочесть жизнь зверя, как в случае с ведьмой Нээн.

Перед Хаджаром застыло нечто иное. Находящееся на промежуточное стадии. На тонкой границе, где существуют одновременно в гармонии и вечном противостоянии сразу два начала.

Это одновременно ослабляло странное создание, но и давало ему сил.

— Значит действительно — отпустили, — вздохнул Хаджар.

Силу Лэтэя сложно недооценивать, но… Хаджар не считал себя самовлюбленным эгоцентристом, но, все же, в честном поединке он, скорее всего, одолел бы Падающую Звезду. Так что тот факт, что он не смог бы справиться даже с одним оборотнем, делало практически невозможным для Лэтэи сбежать от целой стаи.

Разумеется, у каждого адепта всегда хранилось пару тузов в рукаве, о которым не сообщали даже друзьям, но, все же, речь шла о стае.

— Пахнешь севером, генерал, — чуть оскалился оборотень, демонстрируя зубы-клыки. — Понимаю, почему Королева так к тебе относится тепло… Ха-ха! Тепло! — даже смех у существа оказался как-то лающий. Неприятный. — Хорошие одежды. Только…

Он потянулся и вытянул волосатую руку. Отогнув указательный палец, на котором тут же вытянулся длинный, металлический коготь, оборотень провел им по рукаву Хаджара.

Одежды, способные выдержать невероятные техники и магию, под когтем подданного Зимнего Двора оказались не прочнее простой марли.

Хаджар помнил наказ, полученный в предместьях ледяного трона Мэб. Его одежды станут надежным доспехами, способными сберечь от почти всего в этом безумном мире.

Ударение на почти.

Доспехи обладали двумя слабостями — являясь Зовом Хаджара, они не могли защитить его в момент использования Пути Среди Облаков или Звезд, чем удачно воспользовались стражи Чаш Духов.

Но это пол беды.

Куда больше опасности для Хаджара таил другой факт. Его доспехи созданы магией Тьмы и Зимы; сотканы руками самой Мэб — правительницы половины всего мира духов. И именно поэтому все те, кто относятся к её подданным и хранят в себе частицу магии севера и тьмы — могут абсолютно спокойно игнорировать эти самые доспехи.

— Красиво, — протянул оборотень. — чувствую ладонь королевы… гордись, смертный. Ты стал третьим, кому она что-либо шила.

— И кто же предыдущие? — решил поддержать беседу Хаджар.

До тех пор, пока волк не торопился нападать, Хаджар не видел смысла торопиться. Бадуру явно потребуется еще какое-то время, чтобы свалить дерево. А без него возвращение теряло всякий смысл. Артеус с Лэтэей замерзнут без очага.

— Тот, кем ты тоже пахнешь, — поморщился и ощерился оборотень. — Враг, да будет его имя забыто, а душа вечно страдает на Горе Черепов.

Хаджар немного удивился.

— Разве двор тьмы не сражался на стороне Черного Генерала в последней битве Небес и Земли?

Волк посмотрел на Хаджара, как обычно смотрят на маленьких детей, задавших глупый и наивный вопрос.

— За Врага сражались духи, демоны, боги и смертные, Ветер Северных Долин, — ответил волк. Его рычащие нотки словно скатывались в капающей слюне. Жуткое зрелище. — Из разных дворов, разных племен, королевств и небес.

Хаджар вспомнил, как вместе с учителем Травеса в далеком прошлом они сражались с духом огня, бившимся на стороне Черного Генарала. Война Небес и Земли действительно расколола мир на две половины.

— Второй, — продолжил оборотень. — мой отец — Феденрир, волк Тьмы. Пожравший свет Миристаль.

Хаджар невольно дернулся к мечу, но вовремя удержался от опрометчивого поступка. Он не разбирался в нравах и традициях севера, но само словосочетания «слово держать» подразумевало мирные переговоры. А в какой бы ты стране не находился, нарушить железом мирные переговоры — тяжелое бесчестие.

Смыть такое, порой, попросту невозможно.

— Если он твой отец, то…

Волк только усмехнулся, а Хаджар понял, что видит перед собой очередного Древнего. Благо, что у духов и их прямых потомков имелся один маленький нюанс. Они не могли развиваться. Духи, сколько бы не прожили в Безымянном Мире, всегда оставались на том уровне силы, как и при рождении.

Просто потому, что они не являлись живыми существами в привычном понимании этого слова. А, скорее, олицетворением сил природы.

Тоже самое касалось демонов и тех, кто был рожден богом.

Почти бессмертные, но столь же неизменные. Да, они могли развиваться, но несколько иначе. Скорее — они лучше познавали собственные силы, нежели становились могущественнее.

А в чем разница между этими двумя понятиями объяснят лишь мудрецы, к коим Хаджар не относился.

— Ты знаешь мое имя, сын Пожирающего Звезды, — ровным тоном произнес Хаджар. — Я не знаю твоего. Нет слова между нами.

Волк коротко рыкнул, а потом засмеялся. Он стучал ладонями-лапами по снегу и как-то странно дергал носом. Все в его повадках говорило о том, что Хаджар общается со зверем и лишь облик пытался обмануть сознание.

— Ты слышал, княжий сын?! — окликнул волк Бадура. — Смертный говорит, что между нами слова нет! Получается, не даром севером пропах! Или ты успел научить?

Княжий сын…

Ну почему, по какой такой причине Хаджар не может хотя бы раз в жизни найти в какой-то глухомани самого обычного лесоруба, а не очередную проблему на свою и без того седую голову.

— Южанин все по делу сказал, — буркнул Бадур и продолжил рубить дерево.

— По делу… ты дерево то руби, руби, княжья кровь, — улыбка волка из добродушной превратился в злобный оскал. — Сам знаешь — двое говорят, третий не лезет.

Хаджар этого не видел, но почувствовал, как топор, за мгновение перед тем, как в очередной раз вгрызться в древесину, застыл. Следом за секундной тишиной, поляну накрыла волна жажды крови. Хаджар какое-то время всерьез опасался, что Бадур не сдержит порыва и бросится на оборотня.

Все же не просто так дети правителей уходят жить отшельниками. Что-то такое оборотень знал о северянине, что едва не привело к кровавой бане.

— Вот и правильно, — собакой фыркнул оборотень, когда Бадур молча вернулся к своему занятию. — Что же, генерал, коли спросил, моя обязанность ответить. Меня зовут Гарк’алер, сын Феденрира из рода волков Тьмы и Севера. Теперь ты знаешь, как меня зовут и между нами есть слово.

Как когда-то давно, когда Мэб назвала цену своей помощи, слова Гарк’алера врезались в душу Хаджара. Как если бы она стала камнем, и некто невидимый высек их на поверхности сознания.