– Тебе будет хуже, если ты не сделаешь так, как я прошу. – Теперь Лавиани говорила жестко. – Это лихорадка. Надо лечиться. Выглядишь ты ужасно. Если хозяин вдруг решит, что у тебя нечто вроде зимней стужи, то нас выбросят на улицу всем трактиром. Люди боятся болезней, появившихся после Катаклизма.

– Это не стужа.

– Разумеется. Зрачки у тебя не голубые, а волосы не побелели. Но люди со страху разбираться не станут. Сейчас важно прогнать лихорадку. Пока ты не встанешь на ноги, мы не можем двигаться дальше. А значит, к Тиону ты точно не приблизишься.

Девушка с отвращением посмотрела на еду, но спорить не стала. Неохотно съела все, что было, несколько раз прерываясь, закрывая глаза и чувствуя подступающую тошноту.

– Молодец. А теперь спи, – сказала сойка, забирая опустевшую миску.

– Тэо. Он вернулся? – спросила указывающая, падая на подушку.

– Спи, – ответили ей, мягко толкнули в плечо, и Шерон провалилась в тяжелый сон.

На улице все так же мело. Ветер выл на открытых пространствах, и от тракта осталось одно воспоминание. Лавиани бежала в снегоступах, низко надвинув на лицо капюшон, но все равно то и дело порывы хлестали ее по обветренным губам. Был уже вечер, не самое лучшее время для того, чтобы покидать теплый трактир, но отсутствие акробата тревожило ее. Парень нарушил все сроки, застрял шаутт непонятно где, хотя до соседнего городка, куда он отправился, был всего лишь час пути.

За время путешествия на восток они проехали два герцогства и оказались у склонов Мышиных гор к концу месяца Василиска, на пороге долгой зимы. Не самая лучшая пора для тех, кто все время в дороге, но им не приходилось выбирать. Зимовать на одном месте не планировали – времени на такую роскошь у них не было.

Она вновь подумала о Тэо. Отвар из цветов, собранных на Талорисе, помогал ему, метка той стороны теперь росла куда медленнее, и его перестали мучить кошмары, но Лавиани видела, что болезнь никуда не делась. С каждым днем он шагал к тому, чтобы стать пустым.

И она врала даже себе о тех причинах, что заставили ее отправиться в дорогу со своими спутниками. Истинную и самую главную Лавиани знала, хотя и не желала о ней думать. Когда придет тот день и мальчик остановится на границе между светом и тьмой, ей надлежит быть рядом. Чтобы оборвать его жизнь, не дать циркачу превратиться в чудовище и причинить много бед.

Снег теперь падал сплошной стеной, деревья вдоль запорошенной дороги скрылись из виду, а где-то далеко-далеко раздался волчий вой. Сойка ругнулась и ускорила темп.

Две темные фигуры, тяжело шедшие ей навстречу, она увидела неожиданно, едва не врезавшись в них. У людей на плечах лежали настоящие сугробы, а на ногах не было снегоступов, поэтому они то и дело проваливались в снег чуть ли не по колено. Было видно, что путники стараются не задерживаться, опередить ночь и дойти до жилья, пока не стемнело.

Ее голову привычно сдавил стальной обруч, а сознание обожгло волной ненависти.

– Шестеро тебя забери! – сказал ближайший к ней, и сойка узнала голос акробата. – Откуда ты здесь?

Чувствуя одновременно злость из-за того, что за эти часы успела отвыкнуть от его присутствия, но и облегчение, что с ним не случилось ничего страшного, она буркнула:

– Рыба полосатая. Шла искать твой окоченевший труп. Где ты застрял?

– Снег, – коротко ответил тот. – Надеялся, что распогодится. Но больше ждать не стал, и мы пошли.

Это «мы» заставило ее перевести взгляд на незнакомца. Меховая шапка была низко надвинута на его лоб, а нижняя часть лица замотана серым шарфом. Были видны лишь глаза – ярко-зеленые и смеющиеся, несмотря на не слишком приятную обстановку вокруг. Из-за плеча человека торчала рукоять полуторного меча. Именно по оружию она узнала, кто перед ней.

– Фламинго.

– Сиора помнит название моего клинка, – глухо сказали ей из-под шарфа.

– Сиора даже после смерти его не забудет, – довольно грубо ответила она. – Что ты здесь забыл, парень?

Тяжелый плащ с теплым барсучьим воротником, наброшенный поверх стеганой куртки, скрыл пожатие плечами:

– Накун за перевалом. Судя по рассказу Тэо, не мне одному хочется перейти горы.

Лавиани скрипнула зубами, ожгла акробата злым взглядом. Растрепал, забери его шаутт! Вот чего уж она точно не переносила, так чтобы чужаки знали о ее планах.

Ни тот, ни другой словно не заметили недовольства женщины. Вновь завыли волки, и с запада им пришел ответ. Люди вслушивались в далекий вой, разлетающийся по зимнему лесу, несмотря на ветер. Затем Мильвио произнес:

– Стоит найти надежные стены. Если стая большая, то это серьезный вызов.

– Ну хоть у одного из вас есть мозги, – буркнула Лавиани. – Впрочем, я тороплюсь с оценкой умственных способностей. Какая причина не позволила вам воспользоваться снегоступами?

Тэо улыбнулся обветренными губами:

– Не нашли. Зато ты, как я посмотрю, где-то их раздобыла.

– Позаимствовала у какого-то олуха, – ничуть не смутившись, ответила сойка. – Если он не следит за своими вещами, отчего я должна беречь его собственность?

– Логично. – Ей почудилось, что мечник усмехается из-под шарфа. – К сожалению, на нашем пути не попалось такого простофили. Давайте поспешим, пока снег не замел ваши следы, сиора.

– Сиора и без следов знает, куда идти. – Она опустила лицо так, чтобы снежинки не попадали ей на ресницы.

Они пробирались через белую стену метели больше часа, хотя в нормальную погоду до стоянки рукой было подать. Вновь завыли волки, уже близко, и тон их голосов изменился. За спиной сойки раздался мягкий шелест, меч Мильвио покинул ножны.

– Расслабься, мальчик, – бросила она ему через плечо.

– Что-то не так, – ответил он, пытаясь разглядеть происходящее сквозь свирепствующую метель. – Это не они гонят добычу. А их.

– Откуда ты знаешь?

– Встречал волков и прежде. Они испуганы и говорят об этом всем, кто способен их услышать.

Сойка вздохнула, повернулась к нему:

– Мы не волки. Мы люди. И почему меня должны волновать проблемы блохастых тварей? Пусть они хоть наизнанку вывернутся или откусят себе хвост – наша задача дойти до трактира. Моя задача. И вот этого циркача – уж точно. Если тебе с нами не по пути, оставайся и слушай их песни.

– Ты не понимаешь.

– Чего же? – участливо спросила она.

– Волки – хозяева этих лесов. Тигры живут южнее, рысь и медведь не могут заставить бежать целую стаю. Представь, что будет, если тот, кто охотится за ними, обратит внимание на нас?

Она представила. И ей это совершенно не понравилось. Шаутт знает, кто живет в предгорьях. Со времен Катаклизма развелось достаточно много тварей. Пускай они и редки, но, как говорится, никто не поручится, что не столкнешься с чем-нибудь подобным в один из не самых приятных дней своей жизни.