Брэд вздохнул:

— Может быть, ты согласишься почитать роль романтического героя в этом мюзикле? — и протянул Мэтту экземпляр текста.

Мэтт не выходил на сцену с тех самых пор, как лет десять назад начал карьеру в кино, поэтому брови Брэда удивленно приподнялись, когда Мэтт взял текст. Однако Брэд счел за лучшее припрятать свое удивление и промолчал.

— Что ж, может быть именно это мне и нужно — услышать гул голосов живой публики, — вполголоса, как бы разговаривая сам с собой, произнес Мэтт.

— Деньги совсем пустяковые, — предупредил Брэд.

— Жизнь есть жизнь, да и кто бы жаловался? — отозвался Мэтт, укладывая текст в портфель. — Я позвоню тебе, как только прочту роль.

— Приходи к нам обедать, — с теплотой в голосе предложил Брэд. — Мойра и дети будут счастливы повидаться с тобой.

Выражение лица Мэтта снова неуловимо изменилось, и опять Брэду почудилась тоска в его взгляде.

— Непременно, — ответил Мэтт, — непременно приду. Я тоже буду страшно рад повидать их. Позвони мне, Брэд.

— Да, конечно.

Друзья обменялись рукопожатием, и Мэтт вышел из офиса куда более счастливым, чем входил туда.

Пиппа и Алекс не смели поверить в свою удачу — еще бы, не прошло и месяца с того времени, как пьеса, в которой они были заняты, сошла со сцены, а им уже прислали текст нового мюзикла.

— Ну разве это не здорово, что мы опять будем работать вместе? — в полном восторге воскликнула Алекс, читая текст «Куколки» за обеденным столом.

— Конечно здорово.

Пиппа не могла не согласиться с этим, поскольку хорошо знала, какие осложнения могли бы возникнуть, если бы одна из них нашла работу, а другая — нет, и в душе радовалась тому, что такой щекотливой ситуации удавалось избегать. Она по-своему любила Алекс и была привязана к ней, несмотря на непомерные сексуальные аппетиты своей подружки. Более того, она, пожалуй, ни в каких других условиях не чувствовала бы себя настолько хорошо, как теперь, когда они с Алекс жили в одной квартире. В отличие от Пиппы, Алекс вовсю пользовалась щедрой материальной поддержкой отца, у которого была единственной дочерью, поэтому для нее остаться без работы было бы не так уж и страшно.

— Какую партию тебе предложили? — невнятно спросила Алекс, набивая рот рисовыми хлопьями.

— Молли Браун, — с отрешенным видом отозвалась Пиппа, целиком поглощенная чтением текста.

По мере чтения ее все больше охватывало волнение. Роль действительно очень хороша. Не зря их театральный агент Долорес проявила столько энтузиазма в телефонном разговоре. Долорес считала, что партия Молли Браун может оказаться своеобразным трамплином, оттолкнувшись от которого Пиппа начнет уверенно двигаться вперед, — уж во всяком случае именно эта партия станет вполне достойной заменой последней роли Пиппы.

— Молли Браун? Это ведь довольно большая партия, да? Интересно, а почему мне не предложили попробоваться на эту роль?

В голосе Алекс послышалось раздражение, и Пиппа подавила невольный вздох.

— А что Долорес предложила тебе?

— Как всегда. Хор.

— Вот как?

Пиппа не нашлась что ответить. На самом деле, хотя Алекс и являлась вполне квалифицированной певицей и танцовщицей, в ней не было той изюминки, которая необходима сценическому актеру. Однажды Долорес в редчайшем порыве откровенности поделилась с Пиппой: «Понимаешь, дорогая, Александра — сплошная форма, в которой нет никакого содержания».

— Чертовски типично — Долорес вечно подыскивает тебе хорошие партии, а мне оставляет всякое дерьмо! Это несправедливо.

— Благодарю, Алекс, — жестко ответила Пиппа.

— Не думай, я вовсе не хотела сказать, что ты недостаточно хороша, — поспешила исправиться Алекс. — Я просто… ну, ты понимаешь.

Пиппа помедлила немного, а потом произнесла, тщательно подбирая слова:

— Успокойся, Алекс, и подумай как следует. Я бы не сказала, что хор лучшего театра Вест-Энда такое уж «дерьмо».

— Может, ты хочешь сказать, что это грандиозно?

Пиппа пожала плечами:

— Кроме того, я слышала, что роль Энтони собираются предложить Мэтту Джордану.

— Мэтту Джордану? Вот это да! Уж он-то будет собирать публику! Разве он поет?

— Полагаю, что может и петь.

Пиппа, сдвинув брови, размышляла, стоит ли доверять слухам, а если и стоит, то примет ли Мэтт Джордан предложенную роль. Конечно, для успеха театральным постановкам подобного рода требуется привлечь к участию какую-нибудь знаменитость. А тогда вполне может случиться так, что роль Молли Браун окажется тем самым переломным моментом, ради которого Пиппа долго и тяжело работала.

«Я хочу получить эту роль», — с жаром подумала девушка. Пиппа представила себе мать и отца в маленькой хертфордширской деревушке — именно в этой деревушке она провела свои детские годы. Как было бы замечательно отослать им билеты на «Куколку»! Как они безмерно радуются любому спектаклю, в котором она появлялась хоть на мгновение! Если бы они увидели ее в роли Молли Браун, то как трепетали бы от радости их сердца!

— Ну ладно, — прервал ее сокровенные мысли голос Алекс. — У нас в запасе еще несколько дней перед прослушиванием, надо подготовиться получше.

Пиппа с отсутствующим видом кивнула. Про себя она уже все решила. Она не просто хорошо подготовится. Ко дню прослушивания она станет Молли Браун.

Театр Конно располагался неподалеку от Пикадилли, в здании внушительных размеров, построенном в викторианском стиле. Перешагнув порог двери, ведущей со сцены в тускло освещенный лабиринт коридоров и лестниц, по которым можно было добраться до гримуборных, Пиппа почувствовала сильный приток адреналина.

Хористки прослушивались днем раньше. Александра пришла домой полная оптимизма и объявила, что у нее весьма неплохие шансы. Кроме того, слухи подтвердились: Мэтт Джордан действительно был приглашен на главную роль и должен играть в паре с Дайаной Джордж. Одно это обстоятельство говорило о многом: отбор актеров на второстепенные роли обещал быть чрезвычайно строгим.

В уборной позади сцены собрались несколько претенденток на роль Молли Браун. Пиппа кивнула и улыбнулась двум знакомым девушкам, но решила не вступать в общие нервные разговоры, чтобы не поддаться конкурсной лихорадке. Найдя местечко в самом углу, она постаралась расслабиться, взять себя в руки и оставаться спокойной и невозмутимой.

Для Молли Браун были написаны два номера, причем абсолютно разные. По мере того как на сцену одну за другой вызывали ее конкуренток, Пиппа вслушивалась в то, что они пели. Вскоре ей стало ясно, что большинство девушек посчитали за лучшее выбрать для конкурса один и тот же номер — дерзкий блюз, и никто не отдал предпочтения балладе. Все девушки исполняли свой номер очень хорошо. Пиппе оставалось лишь надеяться, что она не потеряла времени зря, разучивая балладу до изнеможения, пока сама не уверилась в высоте тона и тембре голоса. Может, режиссер попросит исполнить второй номер? Безусловно, она сможет спеть и блюз, однако Пиппа не сомневалась, что выгоднее всего ее голос будет звучать в более медленной песне.