«Прошлого не вернуть. Будущего нет. Нет?.. Да вот же оно, будущее: жить ради сына, пока он не станет взрослым, женится, у него начнется своя, далекая от тебя жизнь… А тебе, Елена Сергеевна, собственно, на том можно и помирать».

От этой мысли слезы подступили к глазам, спазм перехватил горло. Елена сглотнула и резким движением руки смахнула слезы. Ну нет, не дождетесь! Будем жить. Что бы ни было, будем жить! А память… Ну что ж, она останется, и никто об этом не будет знать, кроме нее самой.

– Кого подозревать! – криво усмехнулся Студенецкий. – Ну, вы же понимаете, при моем статусе недоброжелателей хватает.

– Конкуренты?

– И они тоже. Но вряд ли они стали бы заниматься такими штуками.

– Это верно, – согласился Михеев. – А кроме них?..

– Есть и другие, вплоть до уволенных. Мало ли среди них придурков… всякие там патологические правдолюбы, сутяги… ну, понимаете.

Против этого тоже не возразишь, и Артем задумался.

– Ну, – сказал он, – давайте порассуждаем, насколько знаком с вашим бытом предполагаемый Икс. Он знает, где вы живете, как ездите на работу…

– Ну, это невеликие секреты.

– Согласен. Но звонок домой – надо же знать ваш домашний номер!

– Знаете, мне только сейчас почему-то пришло в голову, – встрепенулся Глеб. – Был у меня когда-то компаньон. Хороший парень, разумный, работоспособный. Но соблазнился быстрым заработком: пустить деньги в оборот под проценты. В общем-то, там действительно светил хороший куш, но риск был велик. Он обратился ко мне за советом…

– Как его звали? – перебил его Артем.

– Андрей. Андрей Тропинин, – как-то странно посмотрел на детектива Глеб. – Я сказал: решать тебе, но я бы не рискнул. Он не послушал, вложился. И прогорел. Действия его были квалифицированы как мошенничество в особо крупном…

– Ого!

– До десяти лет. Прокурор на суде и просил десятку, судья нашел смягчающие обстоятельства, снизил до восьми. Но и это, сами понимаете, не праздник. Жаль парня. Но… – Глеб прервался, нахмурился. И после паузы добавил: – Но он вообразил, что это я его подставил.

– А смысл какой?

– В том-то и дело, что формально смысл был, – многозначительно усмехнулся Студенецкий.

И разъяснил, что в уставе компании имелся хитрый пунктик, предусматривавший при наступлении форс-мажорных обстоятельств переход всех активов выбывшего компаньона к другому. Эта мера была своеобразной страховкой, а вообще между Глебом и Андреем царило джентльменское согласие.

Приговор суда также присутствовал в перечне форс-мажоров, хотя оба были уверены, что с ними такого никогда не случится. Но вот – от сумы да от тюрьмы…

– Разумеется, я уверял его, что все его активы вернутся к нему в должной пропорции, и, ведя дела, строго отсчитывал его половину. Плевать мне, кто там что думает на этот счет! Да, формально мотив есть: ищите, кому это выгодно, классика жанра… Но тогда, черт возьми, у каждого мужа, каждой жены есть мотив, ибо им выгодна смерть супруга, не так ли?!

– Не так, – возразил Артем. – Но это к делу не относится. Теперь позвольте вопрос: правильно я понимаю, что этот самый Тропинин должен был уже выйти из заключения?

– Нет. – Глеб с вызовом взглянул прямо в глаза Артему. – Формально да, но… Он умер.

Тяжкое мертвое слово из уст Глеба упало как-то так, что и Артема при всем его жизненном опыте передернуло.

– Умер, – повторил Глеб. – При… не знаю, при каких обстоятельствах.

– Там, в зоне?

– Да.

– Как вы это узнали?

– Признаться, точно не помню, – пожал плечами Студенецкий. – Связь с ним прервалась, когда его увезли на этап…

– Где отбывал?

– Не знаю. – В голосе Глеба прорвалась досада. – В Сибири где-то.

– Стало быть, никаких достоверных подтверждений, что он умер, нет?

– Выходит, что так.

– И вы допускаете…

– Допускаю! И не только это. Вообще допускаю все, что угодно. Посему я к вам и обратился, как к одному из лучших детективов.

– Ладно, – сказал Артем, после чего пошел разговор сугубо технический. Он посоветовал бизнесмену усилить охрану и установить дополнительные видеокамеры близ дома и офиса – самые рутинные и дежурные меры. Ну и, сказать правду, дело захватило его. Но внешне это никак не проявилось: Артем Михеев умел владеть собой.

Обговорив детали, партнеры подтвердили свои обязательства.

– Значит, я надеюсь, что завтра аванс будет на счету? – перед тем как попрощаться, вежливо спросил Артем.

– К вечеру, – пообещал Студенецкий.

Артем знал, что впечатления должны перебродить, устояться в нем, прежде чем он возьмется размышлять. Поэтому он сначала отдохнул, растянувшись на диване и стараясь ни о чем не думать, а когда дневная усталость отступила, занялся основным этапом работы, то есть постарался скрупулезно, до мельчайших деталей восстановить в памяти диалог со Студенецким. И чем дальше, тем отчетливее Артем сознавал, что в разговоре Глеб играл – как артист в театре, и достаточно умело.

Но в чем подтекст? Михеев стал прокручивать в голове отдельные эпизоды разговора…

Стоп! Вот оно. Поймал!

Артем вскочил, в волнении прошелся по комнате и снова сел.

Он вспомнил момент, когда Глеб заговорил об Андрее, и совершенно ясно понял: коммерсант к тому и подводил, чтобы о нем заговорить. С самого начала, может быть все две недели, Глеб подозревал этого загадочного Андрея, якобы покойника, в странных событиях, происходящих с ним.

Стало быть, надо разузнать самому о судьбе некоего Андрея Тропинина, некогда осужденного за мошенничество в особо крупном размере. Это, конечно, можно, если подключить Львова… да тому-то какой резон этим заниматься! Своих дел выше крыши.

И здесь такая мысль озарила Артема, что он замер.

Елена поймала себя на том, что ждет возвращения мужа как что-то неприятное, но неизбежное. Ожидание было тягучим, нудным, оно словно высасывало из женщины силы – черт подери, уж скорее бы пришел, что ли!..

Странная лень овладела ею. Костя сидел в своей комнате за компьютером, прислуга возилась внизу… а хозяйка роскошного дома с унылым видом сидела в кресле, и песчинки времени бесшумно сыпались и сыпались на нее.

Наконец во дворе послышался звук подъехавшей машины, и Елена, преодолевая слабость, подошла к окну. Ворота уже закрывались, а черный «Инфинити» медленно заезжал на стоянку. Она решила, что тянуть нечего, и спустилась вниз.

Муж и жена встретились на первом этаже в колонном зале, предназначенном для торжественных приемов.