Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В коридоре Монк слабо спорил с Колдуном, пядь за пядью сдавая позиции.
— Монк, проводи гостя в красный кабинет! — крикнул Хадар, когда стало понятно, что Колдун и так пройдёт.
Он поднялся с пола, плотно запахнул халат и завязал пояс. Нужно, наконец, взять себя в руки и провести встречу с Колдуном, как ни в чём не бывало. Хотя он последний, кого Хадару хотелось видеть. Разве лишь для того, чтобы убить. Но Колдуна нельзя убивать, да и не так-то просто это сделать. Все, кто пытался, некрасиво умирали. А Хадар вчера уже умирал — не самое приятное занятие и не хочется превращать его в привычку.
Поэтому нужно запрятать ненависть подальше и принять Колдуна с распростёртыми объятиями. Он перевёл взгляд с горы кистей на груду смятых свитков и, заложив руки за спину, вышел из комнаты. Миновав длинный коридор, Хадар вошёл в комнату, мало чем отличавшуюся от той, из которой вышел. Тоже небольшая, прямоугольная, лишённая мебели и каких-либо убранств. Стены комнаты были задрапированы красной тканью. На стене напротив двери — длинный свиток с иероглифом «возмездие».
Колдун стоял к Хадару спиной, рассматривая свиток.
— Простите, что заставил вас ждать, — произнёс Старший агент, задвигая сёдзи1.
Про себя отметил: голос ровный, интонация доброжелательная. Пока полёт нормальный.
— Что означает этот знак? — спросил Колдун, не оборачиваясь.
— Здесь написано: видели всё на свете мои глаза — и вернулись к вам, белые хризантемы2, — ответил Хадар.
Между ними незримо стоял образ той, кого Колдун отнял у Хадара и предал смерти. Даяна любила хризантемы. Ими были затканы гобелены в её будуаре, похожие цветы выращивали специально для магини, тратя на полив драгоценную воду.
Колдун покосился на Хадара через плечо и уточнил:
— Такмного слов в одном знаке?
— Да, — скупо улыбнулся Хадар.
Колдун медленно повернулся к нему. На миг их глаза встретились, и Хадар подумал, что не будь он обработан, его не остановил бы ни сан, ни последствия нападения на Колдуна. Он выхватил бы из чехла на руке стилет и воткнул в горло Колдуна, а затем с наслаждением чувствовал, как его тёплая кровь течёт между пальцами.
«Ничего, — злорадно подумал он. — Скоро мои универсальные солдаты будут готовы, и первым, на кого я их направлю, будешь ты».
— Слышал, вы сегодня отбываете из Элсара, — сказал Колдун.
— Правильно слышали, — подтвердил Хадар. — А вы ещё надолго здесь останетесь?
— Планирую отбыть сегодня до потемнения Купола, — гость помолчал и добавил со вздохом: — Этот визит стал для меня трагическим
«А уж каким трагическим он стал для меня!» — подумал Хадар.
Однако вслух спросил:
— В чём, позвольте узнать? Разве с вами случилось что-то плохое?
— Я потерял своих зверей, — печально ответил Колдун: — Я привязался к ним, они были мне, как дети.
Агент бросил на него косой взгляд: неужели ящеры пожрали всех рыбок? Или рыбки пожрали ящеров?
— Соболезную, — вежливо произнёс он. — Что с ними случилось?
— Малыши заигрались и не заметили, когда игра закончилась, — грустно улыбнулся гость. — Я вам не рассказывал, как нашёл их?
— Нет.
— Путешествовал я как-то по западной части Леса, где полоса болот. И вдруг наткнулся на следы страшного побоища между мрохо. Так называются эти звери. Судя по взрытой земле и поломанным кустам битва была нешуточная, тут же лежали две обезображенных туши мрохо, а неподалёку находилось развороченная нора, из которой раздавался писк. Заглянув внутрь, я увидел детёнышей мрохо — слишком маленьких, чтоб передвигаться самостоятельно. Возможно, вы знаете, что лапы у них отрастают не сразу.
Хадар кивнул с самым наисерьёзнейшим видом, хотя знать не знал таких подробностей. Он был насквозь городским жителем и гадские флора с фауной Азара его не интересовали.
Про себя он гадал об истинной цели визита Колдуна. Ведь не печалью о смерти своих питомцем он пришёл поделиться, в конце-то концов!
— Я без труда восстановил цепь событий, — продолжал гость: — Крупный самец мрохо набрёл на нору, где скрывались мать с детёнышами и хотел полакомиться ими. Как любая мать, самка до последнего защищала детёнышей, — продолжал Колдун. — Убила самца, но и сама умерла от ран. Малыши были обречены стать добычей любого голодного хищника. Я забрал их с собой, вырастил. Знаете, это очень умные и безжалостные существа, они являют собой торжество силы над милосердием.
Хадар вспомнил рыбаящеров, их мёртвые глаза убийц, жадно открытые пасти. Он невольно поёжился. Да уж, действительно, торжество — с этими тварями нельзя договориться. Смерть одного против смерти другого, и побеждает сильнейший.
— Мира поплывёт с вами? — внезапно поменял тему Колдун.
— Да, — осторожно ответил Хадар.
Ну вот, кажется, они наконец-то добрались до истинной цели визита. Гость прошёл по комнате, ступая кожаными подошвами сапог, словно тигр мягкими лапами. Агент следил за ним краем глаза так, чтобы не выпускать из поля зрения.
— Лес плохое место, — произнёс Колдун. — В одиночку там легко заблудиться и пропасть. А Мира такая любознательная.
Хадар молчал, ожидая продолжения. Хочет попросить об опеке или, наоборот, помочь заблудиться? Колдун сделал ещё один круг по комнате и остановился напротив полотна с иероглифом.
— Вы нравитесь мне, Старший агент, — произнёс он. — Я вижу в вас будущее Азара. Великий Хранитель уже слишком стар, чтобы нести на своих плечах такую тяжёлую ношу, как Элсар.
Хадар прищурился:
— Вы предлагаете Старшему агенту безопасности государственный переворот?
Колдун ничуть не смутился.
— Ай, Хадар, не опошляйте нашу беседу. Не забывайте, возвращая вас к жизни, я узнал всё о ваших планах. В том числе, про армию совершенных бойцов.
Хадар внутренне подобрался.
— Не бойтесь, я вам не враг. Хотя и могу им стать, — сказал гость с широкой улыбкой, но глаза его притом остались холодными и мёртвыми, как у мрохо.
— Что вы хотите? — спросил Хадар как можно равнодушнее.
— Объединения. Мы создадим тандем силы и магии.
«Грамотный шантаж, — подумал Хадар. — Содрал шкурку и добрался до мясца».
— Что скажете, Старший агент? — спросил Колдун с ироничной усмешкой.
— Неплохое предложение, — ответил Хадар с ленцой в голосе. — Сила, помноженная на силу, даёт власть. Вот только я не смею претендовать на звание Великого Хранителя. Мало того, что я не принадлежу к великому семейству, так ещё и бывший мокрозяв. Есть вещи, которым мы должны подчиняться — вековые традиции. Когда вероломно покушаешься на них, даже бывалые враги могут на время объединиться и выступить единым фронтом. Поэтому, единственное, на что я могу рассчитывать, это опекунство над полоумным правителем Тиредом. Правда