Вздрагиваю, когда слышу его грозный и пьяный голос.

И понимаю, что лучше с ним не шутить.

Спрыгиваю со стиральной машинки, на которой всё это время сидела и открываю дверь.

И сразу же чувствую на своём теле его здоровенные руки.

Тёплые.

Нет, горячие.

Обвивающие талию и прижимающие к себе. Так сильно, что майка задирается, оголяя бёдра.

— Что ты?.. — хочу сказать что-то ещё, но замерев, просто напрягаюсь, находясь в его захвате.

— Пахнешь охуенно, — произносит своим пьяным голосом. Я ведь мылась его гелем для душа… — У меня даже встал на тебя, куколка.

А вот эти слова и упирающийся в мой живот член начинают пугать.

Так сильно, что даже опускаю ладони на его плечи, пытаясь оттолкнуть.

— Прошу, не надо, — говорю отчаянно, но сразу же получаю ощутимый и звонкий удар по заднице.

В этот раз тихо вскрикиваю, чувствуя покалывания на коже.

— Ты же сказал, что не тронешь, — очередная истерика рвётся наружу, пока Назар куда-то меня несёт. К кровати.

— Не ной, — отрезает и плюхается вместе со мной на мягкий матрас. — Я же сказал — не буду. Но с утра жду благодарственный минет за твоё спасение. А сейчас спи, калишь меня.

Вот так просто.

Лежит вместе со мной на кровати, прижимает к себе, нащупывая рукой одеяло.

А я чувствую его всем телом. Особенно той частью, где задралась майка.

И хоть я в белье…

Ощущаю его каждой клеточкой.

Его огромный бугор, упирающийся прямо в попу.

И чёрт возьми… Это и страшно и захватывающе одновременно.

Опасный мужчина так близко. Я никогда не лежала с ними вот так. А сейчас…

Назар держит сильно, не отпускает.

Только сопит.

Вырубился.

Быстро он…

Вообще странный.

Тащит меня силком, всем своим видом крича, что оттрахает меня, но на самом деле…

Обрабатывает раны и укладывает спать.

Своеобразным путём.

И даже несмотря на все странности, прикрываю глаза и мгновенно, вымотанная стрессом, засыпаю.

Назар

Вдыхаю охуительный аромат своего геля для душа вперемежку с естественным запахом тела.

Гремучая смесь.

Невъебенная.

Просто сводящая с ума.

Кажется, я ещё сплю.

Чувствую в своей клетке миниатюрную девчонку. Обвиваю её рукой, а второй неосознанно лезу под длинную футболку.

Она что-то завлекательно мычит, но крепко спит.

А я не сдерживаюсь от столь крышесносного запаха и провожу ладонью по резинке её белья.

Запускаю ладонь в трусики, проводя по гладкому лобку.

Обожаю выбритые киски. От кущей просто воротит.

А тут чистенькая, гладенькая… Сразу ассоциация с невинностью. Люблю таких.

Провожу пальцами по сомкнутым и мягким складочкам. Развожу их в стороны, погружаясь во влажный и источающий смазку бутон.

Да она ж течёт…

Возбуждающий стон срывается с аппетитного ротика, который вчера молил о пощаде. Повезло ей, что я был дико пьян.

Не любитель трахаться под алкашкой. Ощущения не те. Особенно когда ты пьян, а твоя партнёрша — нет.

Поэтому сейчас навёрстываю.

Погружаю один палец в её киску.

Мокрую, набухающую.

Интересно, что ей снится?

Судя по влажности в её трусах… Что-то пошлое, эротическое.

Хотел бы я заглянуть…

Привстаю и приподнимаю её бедро второй рукой. Ввожу пальцы глубже, испытывая нереальный кайф от тугих стенок.

Блять, душу дьяволу отдам, если спизжу, но она охуенная.

И снова её чарующий стон.

Пропитанный удовольствием. Прямо рвущийся из груди.

Член в трусах мигом каменеет. Наливается кровью, чуть ли не тараня ткань трусов.

Трахаться хочу.

Но, судя по всему… Девчонка не обработанная.

А это заводит ещё сильнее.

Но…

Надо показать этой девочке, что такое удовольствие хотя бы пальцами. Может, эта скромняга отблагодарит меня по-другому… Когда возьмёт мой каменный стояк в свой маленький ротик. Сомкнёт пухлые губки. И оближет головку члена…

Неосознанно двигаю ладонью в её трусиках.

Сначала медленно.

Давая ей привыкнуть. И себе. Наслаждаюсь её тугостью.

А потом ускоряюсь. Так, что даже пальцы немеют, стоит выйти и войти снова.

А она мычит, стонет, извивается во сне.

До тех пор, пока я не присоединяю второй палец, растягиваю эту узкую и требующую моего члена дырочку.

— Назар? — её сонный и возбуждённый голос накаляет атмосферу ещё больше.

Я и так на пределе. Хочу потрахаться так сильно, что яйца сводит в нетерпении.

— Что ты делаешь? — она шевелится, приоткрывает глаза, удивлённая такому «доброму утру».

Приоткрывает губки, и, несмотря на то, что ничего не понимает, поддаётся ласке.

— Делаю твоё утро счастливым, — наклоняюсь, шепчу ей в ухо, целуя маленькое и манящее ушко.

Ускоряюсь ладонью в её трусиках, вколачиваясь двумя пальцами, доводя её до состояния размазни.

— М, — эта девчонка просто изводит меня, издавая такие соблазнительные мычания.

Закусывает губы, резко сжимает мою руку своими бёдрами и мычит. Не стонет, сдерживая их в своём ротике.

Явно стыдится, что испытывает это. Возбуждение. Похоть.

Это ангелочек ещё раз не упадёт со мной в ад, испытывая этот сладкий грех.

— Давай, Дана, покричи, — шепчу ей на ушко. Она отрицательно машет головой, и я останавливаюсь.

Зря. Ощущаю её ещё лучше.

Какая же она…

Пиздец, аж башню срывает.

Но всё же остаюсь в ней, немного играясь пальцами, которые она так охотно принимает в себя.

И из-за чего в моих трусах настоящая дубинка. Стукни ею по стеклу — оно разлетится, нахуй, вдребезги.

— Я не такая, — скулит, но делает все наоборот, от того, что говорит. Сама вытягивается вверх, чуть высвобождая мою ладонь, и сама же дёргается вниз, насаживаясь на то, что сейчас трахает её киску.