сердца мы вглядываемся в сине-зеленый экран. Ничего теплокровного не обнаруживается. Движения нет.

— Это корпус корабля остывал, — предполагает Крис, чтобы разрядить обстановку.

И мы с радостью соглашаемся. Все посторонние шумы можно списать на остывающий металл, поток воздуха или воду в трубах. Что угодно, но не непонятный монстр, постучавший в дверь.

Марк при всех включает запись потасовки Пауло и Романа. И мы отчетливо видим, как резко изменяется выражение лица Ромы, как наливаются красным его глаза. Словно кто-то по щелчку переключил его мысли.

— Сегодня на дежурстве остаюсь я, — сообщает Марк. — Всем разойтись по каютам. Загляните кто-нибудь в изолятор, дайте Пауло разрешение отправиться спать.

Кто-то пытается возразить, но мужчина только смиряет их ледяным взглядом. День сегодня тяжелый для всех.

— И, да, — вспоминает капитан, что забыл сказать. — С этого момента ходите хотя бы по двое.

— А дежурить? — спрашиваю я. Сидеть за мониторами в одиночество после этих странных событий одному совсем не хочется.

— Да, тоже по двое. Алексей, останешься сегодня со мной.

Компания Марка это лучшее, что можно придумать. Я сразу опускаюсь на соседнее с капитанским кресло.

Остальная команда расходится кто куда.

Марк опускается на свое место и потирает переносицу. Если минуту назад он сохранял хладнокровное выражение лица, будто такие происшествия абсолютно обыденны, то сейчас маска словно упала.

— Я тоже слышу эти голоса, — признается он, взглянув на меня. — Алексей, мы знакомы с тобой уже семь лет. И я знаю, что могу тебе доверять. Не хотел пугать команду, но на корабле творится какая-то чертовщина. Я видел чью-то тень в своей комнате этой ночью. И кто-то звал меня к отсеку С-4. Шепот.

Капитан тяжело сглатывает.

— И я видел. И слышал, — он первый, кому я открываюсь.

И тут Марк словно захлопывает створки в свою душу — выпрямляется, лицо его становится каменной маской.

— У нас с тобой сегодня важная задача. Я смотрю трансляцию с дальних отсеков, а ты с ближайших. Любая странность — ты сообщаешь. Ясно?

— Да, капитан, — салютую ему, пытаясь разрядить накалившуюся атмосферу.

Я не успеваю включить экран, из коридора доносятся крики.

Марк вскакивает на ноги.

— Ты здесь. Камеры, — приказывает он.

— Нет, если нужна помощь? Поодиночке не ходим же.

Тогда он, соглашаясь, машет рукой. Мы выбегаем в коридор. Крики раздаются в стороне изолятора. Но у медицинского отсека пусто, а человеческие стоны продолжают усиливаться. К ним прибавляется эхо от стука наших ботинок по металлу.

— У С-4, — сипит Марк, покрываясь потом.

У меня перехватывает дыхание. У нас нет выбора. Мы направляемся туда.

— Помогите! — вновь доносится крик, а потом все стихает.

Мигает лампочка. Опять.

— Исин, что у нас с электроэнергией? — сурово спрашивает Марк.

— Небольшие сбои из-за магнитных полей снаружи корабля последние десять минут. Могут не работать лампы, камеры, нагрев воды, голосовые команды. В течение пяти минут все восстановится, — докладывает помощник.

Марк устремляется вперед к отсеку. Я следую за ним. Не доходя нескольких метров до С-4, мы замечаем два тела. Это Джон и Свен. Они отправились за Пауло в изолятор.

На полу кровь. И я не могу сказать, живы эти люди или нет.

Джон вдруг начинает стонать. Один жив.

Марк направляется к ним. Присаживается на корточки, проверяет пульс на шее у одного и второго. Переворачивает Свена на спину, и вдруг закрывает себе рукой рот. За его спиной мне не видно, что произошло, поэтому я подхожу ближе. Ужин внутри желудка делает сальто.

Лицо у Свена изодрано в клочья. В шее не хватает куска плоти. Кровь толчками все еще выходит наружу, видимо, повреждена артерия.

— Что за хрень, — только и могу выдавить я. Другие слова просто не приходят в голову.

Джон еще жив, он лежит рядом с телом Свена. Я вижу, как он дышит. Джона тоже надо перевернуть, вдруг и у него разодрана шея.

Руки трясутся, когда я прикасаюсь к белой футболке мужчины. Толчок. Переворот. Лицо Джона покрыто кровью, но видимых ран нет. Руки и часть футболки — все в алой субстанции.

— Я думаю, это не его кровь, — бормочет Марк. — Ран не видно.

— Джон, — трясу я его. — Что произошло?

Тот приходит в себя. Он кое-как садится, смотрит на свои ладони, футболку, забрызганную кровью, затем его взгляд падает на Свена.

— Оно его догнало, — бормочет Джон. — Чудовище. Из отсека… Оно напало на нас.

Его глаза наполняются слезами, и по окровавленному лицу пробегают две капли, оставляя светлые дорожки.

— Я пытался помочь Свену. Но оно вцепилось ему в горло и… — Джон издает какой-то нечеловеческий вопль и начинает мелко дрожать.

— Хватит, — приказывает Марк. — Исин, позови сюда Виктора и Вадима. А Лисса пусть приходит в изолятор. Алекс, отведи Джона в медицинский отсек. Лисса должна его осмотреть. Справишься?

Я киваю, хотя внутри все холодеет. Где-то здесь находится чудовище. И этот монстр вышел на охоту.

***

У Джона не обнаруживается никаких повреждений.

— Я пытался зажать рану у Свена, — бормочет мужчина. — Кровь его. Я в норме.

Лисса проверяет реакцию, делает снимок головы и отпускает Джона.

— Он точно в норме? — уточняю я.

— Судя по реакции, да. Просто сильно напуган. Алекс, скажи, на корабле монстр? — Лисса бросает взгляд на меня. Я не могу понять, напугана она или нет.

— Я не знаю. Джон говорит, что видел монстра.

— Мы опросим его завтра, когда …

Корабль дергается. Включаются аварийные красные лампы и сирена.

— Люк не был закрыт. Утечка кислорода. Шлюз не герметичен. Утечка кислорода. Внимание! Утечка кислорода. Внимание! Опасность!

Шум нарастает. Дышать становится тяжело.

Лисса прижимает руки к губам. Корабль снова вздрагивает. Мы теряем равновесие и падаем на пол.

— Исин, закрой люк! — ору я.

— Нет доступа. Нет доступа. Ошибка. Нет доступа. Люк можно закрыть только вручную.

— Закрывай шлюз! Протокол три. Закрывай коридор.

— В коридоре обнаружено два члена команды.

Бросаю взгляд на девушку. Она холодно кивает. Выбора у нас нет. И, я знаю, что сказал бы Марк. Я поступаю правильно.

— Протокол три, Исин. Выполняй.

Раздается скрежет. И вдруг все стихает. Мы пытаемся отдышаться.

— Восстанавливаю уровень кислорода. Кислорода хватит на десять дней полета. При новой утечке придется использовать воздух из скафандров и челноков, — сообщает помощник.

Поднимаюсь с пола. Только что мы потеряли двоих членов команды. Один из них — Марк.

Лисса садится и молча пытается отдышаться, опираясь рукой на металлический пол.

— Ты сделал все правильно, — говорит она. — Не решись ты, погибли бы все.

Я это понимаю.

Только это не мешает мне съедать себя изнутри за случившееся.

Второй человек после Марка на шаттле —