– Когда кормят в этом пансионе?

Карл подошел к телефону, заказал завтрак и сказал мне:

– Уйди пока в ту комнату, не нужно, чтоб тебя здесь видели.

– О'кей! – кивнул я.

Через пятнадцать минут мы с Карлом накинулись на завтрак. Он состоял из нескольких вкусных блюд и был великолепно сервирован!

– Официант был поражен количеством блюд, которые я заказал нам на завтрак, – со смешком заметил Карл. – Но я объяснил ему, что с детства был обжорой, и, по-моему, это объяснение звучало убедительно.

Я взял газеты, лежавшие на подносе, и начал их просматривать. Мои худшие ожидания оправдались. Первые страницы пестрели заголовками:

«ДВА ТРУПА В САМОМ АРИСТОКРАТИЧЕСКОМ КЛУБЕ ГОРОДА! КЛУБ „ФЛАМИНГО“ ПОСЕТИЛ МАНЬЯК-УБИЙЦА!»

И далее в том же духе. В газетах сообщалось, что два работника клуба были застрелены этой ночью в комнате прислуги на третьем этаже здания. Прочтя это, я пришел в ужас. Оказывается, эти двое были работниками клуба! Карл в это время вычитал в другой газете, что они были охранниками, которые занимались во «Фламинго» непрошеными посетителями. То есть я прикончил двух абсолютно невинных людей, которые выполняли свои должностные обязанности! Хотя… В голове начали всплывать события вчерашней ночи. Какие, к черту, охранники! Они же пытались похитить меня. Ловко же в газетах объяснялось присутствие этих головорезов во «Фламинго»! Далее в газете сообщалось, что этим делом занимается старший инспектор полиции Жермен Форестье, который очень хотел бы побеседовать на эту тему с господами Карлом Шомбергом и Бертом Мейном.

– Впутались мы в историю, – буркнул Карл.

– Нужно немедленно сматываться. – Я подошел к окну. – Поздно!

Внизу у входа в отель стояли две полицейские машины.

– Карл, – крикнул я, – полиция! В отеле есть черный ход?

– Они наверняка перекрыли и его, – ответил Карл. – Попытаемся удрать по крыше.

Я схватил со стола пистолет и патроны, сунул в карман непочатую бутылку виски и бегом направился к двери. Карл последовал за мной.

– Черт побери, – сказал я. – Я-то думал, что дня два на раскачку у нас еще есть. Очень подозрительно, что они так быстро нас нашли.

– Рассуждать будем потом, – отрезал Карл.

– Где грузовой лифт?

– Налево по коридору.

Только мы свернули за угол, как в коридоре раздались торопливые шаги.

– Это они, – тихо сказал я.

Коридорный как раз вкатывал в грузовой лифт тележку с грязной посудой. Я подскочил к нему, выхватив из кармана пистолет, и скомандовал:

– Быстро наверх!

Парень застыл, глядя на меня выпученными от ужаса глазами. Я втолкнул его в лифт и нажал кнопку последнего этажа. Лифт плавно двинулся вверх. Когда он остановился, я приказал коридорному повернуться лицом к стене и слегка оглушил его, ударив рукояткой пистолета по затылку. Мы выскочили из лифта и бросились бежать по ведущей на крышу лестнице. Вечерами на крыше работал ресторан, но сейчас помещение было пусто. Мы перелезли через ограждение и перебрались на соседнюю крышу. Впереди, грохоча ботинками по железной крыше, бежал Карл, я старался не отстать от него, сражаясь на бегу с развевающимися полами смокинга. Таким образом мы миновали пять или шесть крыш. Наконец Карл остановился.

– Надо спускаться вниз, – прохрипел он, тяжело дыша. – Скоро полиция будет здесь.

Я подошел к краю крыши и посмотрел вниз. Там было все спокойно.

Через маленькое окошко мы попали на чердак, а оттуда на лестницу жилого дома. На лестничной площадке верхнего этажа стояли какие-то бочки.

– Помоги мне, – сказал Карл.

Мы заставили бочками дверь чердака, чтобы перекрыть выход с крыши. Спустившись по лестнице, мы благополучно вышли из дома и оказались на улице. Яркое солнце слепило глаза. Мы являли собой забавное зрелище: впереди шагал коротышка Карл в рваном, испачканном мелом костюме, за ним я. (По-моему, я еще не упоминал о своем росте: метр девяносто.) Оборванные полы моего смокинга развевались при каждом порыве ветра, как пиратский флаг. К сожалению, экстравагантность нашего внешнего вида привлекала внимание прохожих, и мы поторопились, смешавшись с толпой, добраться до автобусной остановки. Я знал только одно место в Париже, где мы могли бы появиться в таком виде, не возбуждая ненужного любопытства, переждать денек-другой и решить, что делать дальше. Туда мы и направились.

Восточная окраина Парижа пользовалась дурной славой. В разрушенных войной домах нашли бесплатное убежище тысячи проходимцев всех мастей: преступники, наркоманы, проститутки… Две-три расположенные в этом районе забегаловки были заполнены всяким сбродом, только и ищущим повода для драки. А уж если драка начиналась, то без поножовщины тут не обходилось. Даже во времена оккупации здесь не показывалась ни одна полицейская машина, а уж теперь и подавно. Во время войны я скрывался здесь в течение месяца и знаю этот район, как свои пять пальцев. Сюда я и привел Карла. От смрадного запаха, стоявшего на улицах, он все время морщил нос: вот-вот начнет чихать.

Мы вошли в дом, расположенный в конце квартала, и по полуразрушенной лестнице поднялись на второй этаж. Кругом валялись куски штукатурки, битый кирпич… Одна комната, однако, показалась нам вполне пригодной для жилья, несмотря на провалившийся потолок – зато ничто не грозило обрушиться нам на голову.

– Располагайтесь, месье, – сказал я, – здесь вам будет очень удобно.

Карл кивнул, извлек откуда-то из-под мусора трехногую табуретку, сдул с нее пыль и уселся с гордым видом.

– У тебя много денег? – спросил он.

Я вынул бумажник и пересчитал:

– Три тысячи сто франков, да еще пять тысяч, которые я прихватил, когда обыскивал этого Фредди.

– А у меня не густо. Всего сотня и какая-то мелочь.

– Прежде всего нам нужно купить новую одежду – разгуливать в этой небезопасно.

– Согласен, – ответил Карл, – и лучше сделать это немедленно. У нас с тобой еще много дел.

– Кстати, – напомнил я ему, – если полиция и дальше будет работать в таком темпе, то в дневном выпуске газет появятся наши физиономии. Им ничего не стоит запросить министерство иностранных дел и снять копии с фотографий на визах.

– Это верно, – согласился Карл. – Значит, надо будет купить еще и грим.

– Ладно, я пошел.

Из осторожности я решил далеко не ходить и купить все необходимое тут же, в магазине, расположенном в квартале. Правда, меня здесь обдерут как липку, но я был уверен, что мое посещение останется тайной для полиции. Магазин находился между табачной лавкой и какой-то темной конторой по учету населения. Я вошел. На звук дверного колокольчика из соседней комнаты вышел лысый толстячок. Меня всегда удивляла память владельцев маленьких магазинов. Один раз зашел, и он будет помнить твое лицо много лет, да еще считать своим постоянным клиентом. Так и этот толстячок узнал меня сразу.