не двигаясь, прислушиваясь к себе и к звуку работающего двигателя. Минут через двадцать Кенн проверил уровень зарядки аккумулятора на сотовом телефоне. Его значение не изменилось, и Рэй облегчённо вздохнул. Тем не менее, ехать на машине дальше он не решился.

Выйдя из пикапа, Рэй прошёлся в обе стороны от дороги, подыскивая удобное место для стоянки. Вокруг громоздились гигантские, поросшие мхом валуны. Некоторые из них были выше человеческого роста и могли надёжно спрятать автомобиль, от случайного взгляда непрошенных гостей.

Кенн отыскал подходящую площадку ярдах в сорока от дороги. С неё можно было бы легко скатиться, если аккумулятор машины опять разрядится. Поставив пикап на прикол, Рэй достал из кузова большой кусок серого брезента и полностью укрыл автомобиль, придавив края ткани камнями. Теперь за машину можно было не беспокоиться. С удовлетворением окинув взглядом результаты работы, он надел рюкзак, повесил на шею карабин, и, положив на него руки, отправился к перевалу.

9. Бирнамский дуб

Путь до перевала занимает больше полутора часов. Сначала дорога петляет меж камней, но потом, когда они исчезают, она ровной светло-серой полосой устремляется вверх. Идти на удивление легко. Солнца нет. Небо затянуто однородным, монотонным серым покрывалом, достаточно плотным для того, чтобы скрыть солнечный диск, но слишком слабым для того, чтобы нести в себе капли дождя.

Постепенно склон становится более пологим, и, наконец, за линией перевала всплывают вершины гор, лежащих по другую сторону котловины. Ярдов сто дорога пролегает по абсолютно горизонтальной поверхности, после чего начинается спуск в долину.

Рэй выбирает место для отдыха. Прямо у дороги валяется старая шина. Судя по размеру, она принадлежала колесу серьёзного грузовика.

Присев на запылённый резиновый борт шины, Рэй достаёт из рюкзака тушёнку, хлеб, пару сваренных вкрутую яиц, головку лука, армейский нож и, наконец, большущий термос с горячим сладким чаем.

Нехитрый обед и недолгий отдых идут на пользу. Настроение улучшается, и Рэй бодро шагает вниз по склону, мурлыча под нос разухабистую весёлую песенку из популярного в этом году телесериала:

У Императора Нерона

Была сварливая жена.

Читала на ночь Цицерона

И выносила мозг с утра.

И быть бы ей царицей Рима,

Деля с развратником порок,

Не окажись живот Поппеи

Не слишком прочным для сапог5.

Через полчаса взору Рэя открывается вся котловина. Её неровная поверхность усеяна острыми скальными выступами разной величины. Здесь, в понижении, где холодные северные ветра теряют свою смертоносную силу, пытаются выжить корявые и низкорослые сосёнки, в окружении таких же уродливых и одичалых осин, кустов рябины и редкого ивняка вдоль берегов шумливых извилистых ручьёв.

Центральную часть котловины занимает большое, округлой формы озеро. Рэй останавливается и достаёт бинокль. Озеро накрыто тонкой сизой дымкой тумана, сквозь разрывы которого удаётся разглядеть водную гладь и заросшие ивой берега. На севере хорошо сохранившиеся остатки строений – это посёлок, специально построенный для съёмок фильма «Цветы гнева». Десятка два одно- и двухэтажных каменных домов, тесно прижатых друг к другу. В центре посёлка выделяется полуразрушенная церквушка. Креста на её куполе уже нет, и сама крыша зияет глазницами провалов.

В стороне от посёлка у западной кромки озера раскинул свои руки-ветви гигантский древний дуб. Иррациональность его присутствия в этом чужом для него мире пугает. Как и когда он здесь оказался? Был ли он один с самого начала, или это последнее из ушедших на юг деревьев «Бирнамского» леса? Ствол дуба скрыт в тумане, голая, с облетевшей листвой, крона – как торчащие мачты и реи с порванным такелажем выброшенного на берег забытого корабля, потерявшего в смертельную бурю свои паруса и команду. Ему, оказавшемуся здесь прибитым к далёкому и холодному берегу у подножья высокой горы, осталось только одно – доживать последние, тянущиеся столетиями, серые дни.

Рэй опускает бинокль. И гигантское дерево становится совсем крошечным рядом с другим гигантом – горой Айрантс-Гил – отрезающим выход из котловины с юга. Эта картина заставляет Кенна вспомнить строчки из когда-то прочитанного им «Макбета»:

Будь горд, как лев, не помышляй о том,

Где строят козни и кто пышет злом:

От всех врагов Макбет храним судьбой,

Пока Бирнамский лес не выйдет в бой

На Дунсинанский холм6.

Рэй снова подносит к глазам бинокль, чтобы на этот раз рассмотреть подходы к озеру и посёлку. Если не знать, что весь этот крохотный городок всего лишь бутафория и декорации к фильму, то, при желании, его можно представить живым, заселённым, берегом обетованной земли на краю света. Тем более когда… Когда в окуляр бинокля неожиданно попадает тонкий сизый дымок из трубы на крыше одного из брошенных зданий.

10. Из записей Икара

29 октября, 20:53

Сделал вторую вылазку. На этот раз выбрал маршрут по дороге от КПП к Центру через восточный перевал. С машиной рисковать не стал, оставил её задолго до перевала. В планах было добраться до заброшенного посёлка. Но от этой идеи пришлось спешно отказаться. Дело в том, что посёлок обитаем! В бинокль наблюдал дым из трубы одного из домов. Людей не видел. Сидел в укрытии часа полтора. Местность там вся открытая, поэтому остаться незамеченным, двигаясь с перевала по направлению к озеру, – практически невозможно.

4 комментария:

Атлас. 29 октября, 22:16

Одно из двух: либо заблудшие охотники, либо такие же искатели приключений. Военных, «сотрудников» Нац. парка, заплутавших гангстеров или неких коренных жителей псевдо-посёлка брать в расчёт, думаю, не стоит ))). Но, в любом случае, с походами в те края пока лучше завязать. Рискованно. Да и зачем? Чего там найти пытаешься? Или я чего-то не догоняю?

Ренегат. 30 октября, 00:11

Если тебе горит туда попасть, то самый безопасный путь в котловину, коль хочешь остаться незамеченным, – через южный перевал, западнее Айрантс-Гил. Дороги там нет, что даже хорошо. Сразу за перевалом сворачивай вправо: ярдах в ста от вершины, вниз по склону, начинается полоса курума – след от землетрясения, обвалившего северный выступ Айрантс-Гил. Хорошенько тряхануло в тех местах где-то года два спустя после окончания съёмок фильма. Поэтому в киноленте на северном склоне никаких каменных завалов ещё нет. Рядом с курумом – разлом, который постепенно переходит в овраг. В нижней части оврага, где на поверхность выходят ключи, за тридцать лет всё заросло осиной и берёзой. Дальше, от устья оврага до самого озера, места топкие и опасные. Ещё не болото, конечно, но всё же туда лучше не соваться.

p.s. Не люблю