— Что тебе?

— Иди сюда! Сядь вот тут со мной! Ты посмотри, кто к нам приехал.

— Кто?

— Разве не видишь? Ляльки наши! Куклы…

Дед достал из кармана очки, посмотрел на кукляшек и на всех остальных.

— Мои, не отказываюсь.

Я протянула ему кукол.

— Значит, это вы их сделали?

— Головы? Я. Из липки. Лес-то рядом. Много сделал, и ни одной не осталось.

— А почему они такие? С тремя лицами?

— Так обычных с одним лицом кто бы купил? Таких и в магазине полно.

— Ну, да, вы правы.

— Настасья тела им из ткани шила, набивала сухими травами, одежку шила. Так и жили… Тогда все выживали, кто как мог. Давно это было… Я пойду самовар поставлю.

Он пошел к сараю, а девчонки увязались за ним.

— А самовар, что это такое? А куда вы его поставите?

Бабушка тоже поднялась.

— Что же я сижу, сейчас на стол соберу! Гости у нас, а я растерялась!

— Баба Настя, как вас по отчеству?

— Не надо по отчеству, меня все село так кличет.

— Нам вас о многом спросить надо.

— Сейчас-сейчас, спросите еще!

Старушка ушла в дом. Мы с сестрами переглянулись. Дарья вышла из-за стола и стала осматриваться. Я подошла к ней.

— А за избушкой-то пристрой немаленький и из кирпичей. Его просто с дороги не видно.

— Интересно, на какие средства он построенный? Не на деньги же с продажи кукол?

Наташка нас пристыдила.

— Да что вы! Везде вам всякие страсти-мордасти мерещатся. Наверняка у них есть какие-то родственники, не одни же они на белом свете!

Тем временем стол наполнялся. Появилась дымящаяся картошка, яйца, огурцы и разная выпечка. Дед принес самовар, по дороге распугивая наших девчушек, чтобы не обжечь, которые сразу же с аппетитом набросились на еду. Старики с умилением на них смотрели.

— Давно у нас детских голосов слышно не было!

Наконец, с едой было покончено. Наши подопечные взяли своих трехликих лялек и оправились за дедом в сарай, где он собирался показать им станок, на котором эти игрушки делал.

Мы остались вчетвером, и Дарья, наконец, задала бабе Насте главный вопрос.

— Скажите, а вы помните, кому продали этих трех кукол?

Бабушка не стала делать вид, что у нее проблемы с памятью, хотя могла, а сразу же ответила.

— Молодой красивой женщине. Она сказала, что берет их для своих дочек.

— И когда это было?

— Так тогда же, когда мы и кукол этих перестали делать. Лет десять назад. Это были одни из последних наших кукляшек.

— А вы больше ее, эту женщину, не видели?

— Нет. Да, она еще сказала, что сейчас ее дочки с бабушкой, и она скоро к ним поедет.

— Вы так хорошо все помните?

— На память пока не жалуюсь! А зачем вы все выспрашиваете?

— Понимаете, девочки эти живут в детдоме.

— Вон оно как!

— Мать их, ее Ольгой зовут, пропала, и никто о ней ничего не знает. Бабушка растила их одна до школы, а потом, поняв, что нет у нее никаких средств на их достойную жизнь, написала заявление, чтобы их у нее забрали, а сама уехала куда-то в Кировскую область.

— В Кировскую?

— Да.

— Когда-то это вятская земля была…

— И мы приехали сюда, чтобы что-то узнать об их маме Оле. Понимаете, она назвала своих дочек, так же как зовут нас, Марией, Натальей и Дарьей.

— Как и вас?

— Да. Но получается, что приезд сюда никак не приблизил нас к разгадке, где сейчас их матушка. Тупик!

— А вы поживите пока у нас! Дом-то, как видите, большой и пустой сейчас стоит. Тут хорошо, девчушки на свободе побегают, я их домашней едой откормлю, куда вам спешить?

А тут вернулся и дед Костя с девчонками, и тоже стал нас уговаривать.

— У нас тут еще собака Жучка есть и кошка Мурка.

Девчонки завизжали от восторга.

— Ух ты! А где они сейчас?

— Гуляют, свои дела у них, но к вечеру все соберутся. В лес с вами мы как-нибудь сходим, только одни туда не ходите, а то заблудитесь. Вишня скоро пойдет…

Наши подопечные вопросительно на нас посмотрели, а старичок продолжал.

— А надоест, можете куда-нибудь съездить, тут и до Костромы рукой подать, и до Ярославля, да и до других городков. У нас здесь много разных интересных мест.

Мы с Натальей глянули на Дарью.

— Хорошо, остаемся. Операция «Золоток кольцо» продолжается. Тем более, что мы понятия не имеем, что делать дальше.

Девчонки бросились на шею старикам, но потом все-таки благодарно кинули взгляд и на нас. Я встала из-за стола.

— Ладно, пошли, Наташка, за машинами, надо их во двор перегнать.

— Пошли.

И наш деревенский летний отдых стартовал, и так мы прожили больше месяца.

Девочки очень быстро познакомились с местными ребятишками, и теперь мы их почти не видели, но и не особо переживали, что с ними что-то случится. Потому что быстро поняли, что жизнь в детском доме их закалила, и они не позволят себя никому обидеть, да это было и не просто сделать, все-таки их было три сестры, а не одна девочка.

Наташа же, конечно, ворчала, что не надо им давать такой большой свободы, ведь мы за них отвечаем, но мы с Дарьей держали нейтралитет и просто радовались за своих подопечных. Аппетит у них был прекрасный, и всякие блинчики-оладушки они уплетали за обе щеки, а также яичницу и жареную картошку с овощами, тем более, что к огурчикам на огороде, которым любовно занимался дедушка Костя, добавились еще и помидорчики.

Еще мы успели покататься со своими подопечными по ближайшим городам. В Костроме они восхитились металлическими котом и собакой на площади, а также маленькому памятнику Снегурочке с зайчиком и птичкой. В Ипатьевском же монастыре пришли в восторг от Единорога на колоколе Годуновых, после чего Наташка пообещала им купить что-то для школы с этим мифическим животным, что скоро и сделала.

В Ярославле им очень понравилось замечательное место у Волги, которое появилось к Тысячелетию города, и одной из причин этого было то, что они впервые поняли, что же такое полуостров. Также они без конца фотографировались в беседках на набережных и по одной, и парами, как, впрочем, и в Костроме в беседке Островского.

В Ростове Великом девчонки после того, как увидели Успенский собор в его сегодняшнем виде, все спрашивали нас, они же его точно починят, они же его отремонтируют, потому что внутри были остатки такой красоты, что хотелось плакать. И Дарья твердым голосом им отвечала, что, конечно, здесь все