Оказавшись в спальне, Лия прислонилась спиной к двери и постаралась сделать несколько глубоких вдохов. Что вообще происходит? Что-то здесь не так. Грегорио не только сдержал обещание, что они поговорят, но и заявился к ней, не скрывая, что по-прежнему желает ее. И предательские реакции тела трудно принять, тем более понять. Это же Грегорио де ла Круз, черт возьми.

«Когда это я перестала винить его в смерти отца?»

Этого не произошло. Ведь так? Нет, конечно, она продолжает его винить.

Грегорио сильный, безжалостный и безумно опасный мужчина. К тому же между ними разница в возрасте в десять лет. Боже мой, она и правда изголодалась по человеческому теплу, если испытала влечение к мужчине, которого должна ненавидеть.

– Вкусно?

Лия только и смогла, что промычать в ответ, опустив ломтик спаржи, которой наслаждалась, в расплавленное масло. Грегорио снял пиджак, ослабил галстук и завернул рукава рубашки до локтей. Лия надела узкие черные джинсы и серый свитер под цвет глаз, распустила волосы, они свободно падали на плечи именно так, как ему всегда нравилось. Если бы она узнала об этом, наверняка убрала бы их в тугой пучок.

Грегорио подержал еду в духовке, чтобы она не остыла, очистил стол на кухне, нашел необходимые столовые приборы для двоих. Лия, несмотря на то что объявила, будто вовсе не голодна, быстро управилась с сочными креветками и авокадо, стейком с пряной спаржей и молодым картофелем. Выпила два бокала вина, которое доставили к ужину. Грегорио специально выбрал марку не с виноградников его семьи. Кажется, Лии это понравилось. Еда из ресторана оказалась, как всегда, превосходной, но Грегорио больше наслаждался тем, как Лия с ее изысканными манерами и явным аппетитом ела перед ним.

На ее лице вновь появился здоровый румянец, глаза засияли. Последние два месяца она явно не уделяла должного внимания питанию. Конечно, не специально, просто в положении, в котором она оказалась, еда перестала быть потребностью. Грегорио собирался проследить за тем, чтобы подобное больше не повторилось. Она ела с таким наслаждением, а ему слишком нравилось за ней наблюдать, поэтому они мало разговаривали за едой. Возможно, к лучшему. Она испытывала непреодолимое желание спорить с ним всякий раз, когда они разговаривали.

Лия положила вилку и нож на свою пустую тарелку.

– Я и забыла, как мне нравилось в ресторане «Манчини».

Грегорио подметил, что она говорит об этом в прошедшем времени. Все потому, что ее мир перевернулся с ног на голову, и теперь она уже не могла позволить себе обедать в дорогих заведениях. Сейчас как раз подходящее для него время, чтобы поговорить с ней о смерти отца. Это явно приведет к тому, что они схлестнутся в новой битве, а еще она стала невидимой стеной между ними. Грегорио не мог позволить, чтобы что-то мешало их сближению, желая узнать все об этой женщине. Как в физическом, так и в моральном плане. Он хотел сближения с ней и чтобы она так же хорошо узнала его.

– Все было вкусно. Спасибо. Сегодня выдался тяжелый день, мне сейчас необходим сон.

Она и правда выглядела уставшей. Хорошо наевшейся, но уставшей. И что значит один день, если он уже так долго ждет?

Грегорио окинул взглядом беспорядок в квартире:

– Хочешь, я приду завтра, помогу тебе разобрать вещи?

– Чего это ты так любезен со мной? – Лия нахмурилась, чувствуя замешательство от ситуации.

– К такому человеку, как ты, нетрудно хорошо относиться.

Грегорио пожал плечами, еще более широкими без пиджака. Он выглядел сейчас более доступным и невероятно привлекательным. Может быть, этого и добивался? Сбить с толку бедную девушку, а потом неожиданно наброситься на нее? Кэти не поверит, когда завтра Лия позвонит ей и расскажет о том, как к ней пришел Грегорио и они вместе ужинали. Да верит ли она сама в это? Теперь трудно думать о нем как о монстре, который довел до могилы отца. Грегорио обращается с ней так по-доброму, с заботой. Как бы она ни грубила, он разговаривает с ней мягко и учтиво.

«Он просто пытается втереться в доверие и получить то, чего действительно хочет!»

Лия понимала, что стала предметом его желания. И, очевидно, ему нравится добиваться желаемого.

– Нет, я сама справлюсь, спасибо. – Она поднялась, намекая, что ему пора уходить.

Он проигнорировал намек, продолжая сидеть за столом.

– Мы еще не пробовали десерт.

– Можешь забрать его с собой. В меня уже больше ничего не влезет.

– Не могу лишить тебя шоколадного торта из «Манчини».

Лия вздохнула:

– Шеф-повар приготовил для тебя свой знаменитый шоколадный торт?

У того был секретный рецепт. Лия заказывала торт всякий раз, когда приходила в ресторан. У него богатый чудесный вкус. Просто райское наслаждение.

– Этот шоколадный торт он прислал для нас с тобой.

– Он же не знал, что мы ужинаем вместе.

– Ох, знал. Я разговаривал лично с господином Манчини и попросил прислать твои любимые блюда.

Ее глаза удивленно округлились.

– Ты сказал ему о том, что мы будем ужинать вместе?

Грегорио внимательно следил за ее реакцией.

– Какие-то проблемы?

– Не для меня, нет.

– И не для меня.

Он точно не обеспокоен тем, что кто-то узнал о совместном ужине с дочерью Фэрбенкса. Если учесть то, с какой скоростью из ее жизни исчез жених и друзья, поведение Грегорио казалось странным.

– Ты необычный мужчина.

– В плохом или хорошем смысле?

– Я еще не поняла.

Легкая усмешка смягчила суровые черты его лица.

– Когда это произойдет, скажешь мне?

– Ты не такой, каким я тебя представляла.

– В каком смысле?

– В тот вечер, когда ты поцеловал меня в ресторане, я подумала, что ты очередной высокомерный придурок, не привыкший к отказам.

– Отчасти это правда.

Лия не нуждалась в том, чтобы он это подтвердил. И его высокомерие несомненно. Но дело в чем-то другом. Что-то не вписывалось в образ безжалостного негодяя, которым она его считала. Возможно, это связано с тем, что на самом деле он пытается заботиться о ней, несмотря ни на какие причины.

– Ты сказал, что не всегда был богат.

– Верно. Когда окончил университет по специальности «бизнес», я вернулся в Испанию и узнал, что отец совсем запустил виноградники. Несколько лет были плохие урожаи, растения болели. Моим братьям еще только предстояло поступать в университет. Мне пришлось забыть о личной жизни и создавать им благоприятные условия.

– Поэтому ты основал бизнес-империю?

– Да.

– И по-прежнему игнорируешь личную жизнь?