всех жителей на следующем захваченном острове. Пусть хоть крики умирающих ненадолго развеют смертельную скуку бытия!

И вот небольшой мирный островок, живший своим укладом, был обращён в ад. Пираты выламывали двери домов и убивали всех подряд - стариков, женщин, детей... Разлившееся море крови на время утолило жажду Нейта.

Но радость зверя после удачной охоты быстро прошла. И снова его заполнила знакомая пустота. Всё это было лишь бессмысленное зло.

После очередного рейда Нейт всё чаще ловил себя на мыслях, что зря он покинул родные края. Там, по крайней мере, были цели посерьёзнее грабежа кораблей - хотя бы противостояние с Федерацией.

А здесь, в открытом море, не было равных ему противников. Да и свои люди, пусть и жестокие, были всего лишь послушными псами, готовыми по его указке разорвать друг друга. Нейт презирал их.

Он уже решил было вернуться в столицу, как в дозоре доложили об острове на горизонте. Мирном и беззащитном, судя по отсутствию укреплений и военных кораблей у берега.

"Хоть немного развлечёмся перед возвращением" - решил Нейт и приказал высадиться для "сбора припасов". Экипаж ликовал - предвкушая очередную бойню.

Небольшой остров и впрямь оказался тихой гаванью посреди бурных волн. Жители занимались рыбной ловлей, сельским хозяйством и ремёслами. Никакого гарнизона или ополчения - люди полагались на отдалённость родных мест от морских путей.

Когда разбойники Нейта высадились у берега и двинулись к деревне, мирные жители сперва приняли их за обычных путников или торговцев. Детвора радостно выбежала навстречу, а взрослые с интересом разглядывали незнакомцев.

Однако они быстро поняли свою ошибку. Первым от руки Нейта пал староста, поприветствовавший "гостей". А за ним посыпались тела остальных островитян...

Крики, визг, мольбы о пощаде - всё слилось для Нейта в привычную какофонию насилия. Алая пелена застилала глаза, горячая кровь брызгала на лицо. Нейт отдался жажде убийства... пока не увидел одну семью, сжавшуюся возле дома. И тут его словно молнией поразило.

Нейт застыл, не в силах оторвать взгляда от семьи, пытавшейся укрыться в доме. Отец закрывал собой жену и детей, а старший сын держал в руках нож, готовясь защищать близких.

Эта картина болью резанула Нейта. Ведь перед ним был как будто он сам много лет назад вместе с матерью и сёстрами... А отец готовился сразиться с безжалостным захватчиком ради их спасения.

Нейт пошатнулся, чувствуя, как в душе пробуждается давно похороненная совесть. Что он натворил? Сколько ещё невинных душ отправит в пучину небытия ради мнимого могущества, которое лишь усиливает внутреннюю пустоту?..

Но прежде чем он смог хоть что-то предпринять, юный сын бросился в атаку с ножом наперевес. Лезвие звякнуло о каменную грудь Нейта и отскочило, будто от скалы.

Нейт медленно опустил глаза на безуспешно колотившего его ножом парня. Тот был едва ли старше самого Нейта в ту пору, когда он впервые поднял руку на отца-тирана.

Нейту вдруг стало смешно. Горько и мерзко на душе от содеянного - но вместе с тем забавно от осознания собственного могущества. "У суки судьбы, отвратительное чувство юмора… А что было бы со мной, не найди я Семя Пути? Папаша, поди, забил бы уже меня до смерти… еще я мог подохнуть от голода и болезней как мои братья… А может вот такой же больной ублюдок, как и я, пришел бы и в мою деревню, готовясь пировать нашей посмертной силой…" - с отвращением подумал Нейт. - "Вот она уродливая правда нашего мира, ты либо станешь хищником, тем, кто пожирает чужие жизни, либо жертвой и тебя сожрут…"

Он схватил парня за горло и прошипел сквозь зубы:

- Куда ты бьёшь, идиот? У меня нет сердца...

И расхохотался в голос - настолько точно эта фраза отражала путь, который он прошёл. Путь чудовища, питающегося чужими душами ради призрачной силы.

Нейт с наслаждением впился взглядом в лица обреченной семьи. Как же сладостен этот ужас в глазах жертв! Все муки совести меркли перед абсолютной властью над чужими жизнями.

Он медленно подошел к дому, и родители инстинктивно закрыли детей собой. Нейт лениво поднял руку, усыпляя всех разом. Безвольные тела рухнули к его ногам.

Теперь можно было вдоволь насладиться их страхом и болью в кошмарах. Нейт склонился над беспомощными жертвами, поглощая драгоценную энергию страданий...

Когда всё было кончено, он машинально обмакнул пальцы в лужу крови юноши, чья гибель положила конец мукам совести. И начертал на двери знак, отдалённо напоминавший извивающегося змея.

Пираты, завершившие грабежи и убийства по всей деревне, потянулись к дому, где застыл их предводитель. Увидев знак из крови на двери, они один за другим стали склонять головы и хором скандировать:

- Кро...вавый! Кровавый! Кровавый!

Нейт обернулся к своим фанатичным последователям и довольно осклабился. Его новое имя родилось здесь и сейчас на пепелище очередных бессмысленных разрушений.

Кровавый... под этим прозвищем о нём будут шептаться с ужасом и трепетом, а алый змей на чёрном полотнище наполнит паникой сердца врагов.

Теперь Нейт и впрямь чувствовал себя легендой. Жестокой и бессердечной, как и положено истинному властелину Семени Сна. Его путь только начинался!

Глава 5

Нейт с трудом разлепил веки, возвращаясь из очередного яркого сна. В последнее время грань между реальностью и фантазиями становилась всё более зыбкой и неуловимой для него.

Он уже едва помнил ту прежнюю жизнь, когда был всего лишь безвестным юнцом, изо дня в день выбивающимся из сил ради куска хлеба в захолустном посёлке. Кажется, это было так давно... С тех пор он прошёл через столь многое, обретя и потеряв сотни жизней в своих нескончаемых снах.

Да, именно сны теперь были для Нейта истинной реальностью. Явь же казалась лишь блёклым, размытым отражением тех фантасмагоричных миров, что он исследовал каждую ночь... или день - так трудно было различить в этом туманном состоянии.

Временами Нейт пытался вспомнить, где он находится и что происходит вокруг. Он видел обшарпанные доски над головой и слышал чьё-то неровное дыхание рядом в полутьме. Иногда ему чудились тревожные стоны