– Ли, я так соскучилась по тебе.

* * *

Ли не замолкала, у нее была совершенно невыносимая привычка болтать без умолку.

Она вела свой старый шевроле по улицам Нью-Йорка, окутанным знойным маревом, испаряющимся от раскаленного за день асфальта, врубив музыку, и заодно перекрикивала басы и поглядывала на меня из-под изогнутых, тщательно прокрашенных ресниц. Я, конечно, ужасно по ней скучала, но сейчас мои мозги окончательно расплавились от царящей в городе будто бы июльской жары и от собственных мыслей.

– Матрешка!

Я повернулась к ней и натянуто улыбнулась.

– Просто устала за последние дни. Ужасно.

Ли надула губы и слегка убавила громкость музыки.

– Ты вообще представляешь куда мы едем? Ты никогда в своей жизни не была и не будешь на такой вечеринке, Катья. Никогда. Я сама чудом получила приглашение и для тебя одно выдрала. Ричард – жуткий скот и жадина, но я, мать его, заслужила, и он об этом прекрасно знает.

Ричард – начальник Ли, тварь еще та, притом неблагодарная. Я была с ним знакома. Из тех ублюдков, которые считают работников рабами и своей собственностью и выжимают из них последние соки. По принципу «незаменимых людей нет, но как подходит время твоего отпуска, ты – единственный и неповторимый». Впрочем, Ли умудрялась из него вытаскивать все, что ей причитается. Мы, иммигранты, хорошо изучаем права и законы той страны, в которой живем, потому что «отыметь» пытается каждый работодатель. Мне повезло, я работаю в муниципальном учреждении, где с правами работников носятся как с писаной торбой, Ли повезло намного меньше в этом плане, но она своего не упустит.

Я бросила взгляд в боковое окно – мы как раз проезжали мимо Центрального парка… Тело Аниты нашли именно здесь, она словно и не пряталась, как будто специально пришла и ждала, что кто-то ее остановит, помешает.

Я словно видела ее хрупкую фигуру вдали между деревьями, как она ходит там с плеером в ушах, на ней надета черная длинная юбка и свободная блузка. Ветер треплет ее светлые, длинные волосы. На нее никто не обращает внимание, а ведь она сжимает в пальцах стилет… и с него капает кровь. Медленно. Капля за каплей.

– Ты меня совсем не слушаешь!

Я вздрогнула и повернулась к Ли.

– Что происходит с тобой? Это все та пациентка, да? Которая порезала вены?

Я выдохнула и откинулась на спинку сидения.

– Да.

– Тебе нужен отпуск. Обязательно. Ты должна отдохнуть от этих невменяемых деток и их родителей. Хочешь, уедем вместе? Куда угодно. Давай к тебе на родину. А? Когда ты там была в последний раз?

Я усмехнулась. Родина. Как пафосно звучит. Я даже не помню, как выглядят улицы в моем родном городе, но помню запах сирени и цветущих каштанов. Помню двор с покосившейся березой и скамейкой, выкрашенной в синий цвет. Помню окна нашей квартиры… но… меня туда не тянет. Совсем. В отличие от моей матери, которая чуть ли не каждый день причитала о том, как ей хочется вернуться и при этом даже не звонила своим подругам и нашим родственникам. «Они попросят денег, Катя. Обязательно попросят, а я не смогу отказать. Все думают, что мы тут в золоте купаемся». Я так и не поняла – она хотела, чтобы они так думали или злилась на них за это?

– Куда мы едем? – я решила сменить тему.

– Наконец-то. Я уже думала, ты никогда не спросишь. В Вудсайд. В шикарный особняк на закрытую вечеринку. Ты даже не представляешь, с кем мы заключили сделку. Имя Данте Марини тебе ни о чем не говорит?

Я резко повернула голову и уставилась на Ли.

– Да, ты не ослышалась. Марини заключил с нами сделку еще несколько месяцев назад. Слышала рекламу: «Ола… ола… если он привел вас в “Домино” вы обязательно поиграете этой ночью, но совсем в другие игры…».

Смутно припоминала. Реклама сети ресторанов, которая совершенно не походила на рекламу, а скорее на трейлер к эротическому триллеру с высоким рейтингом.

– Да, это моя работа. Моя идея.

Я снова кивнула и от неожиданности судорожно сглотнула.

– И… какой он? Данте Марини…

Имя отскочило от языка, завибрировало, почему-то заставило сердце биться на пару ударов быстрее.

– Я с ним почти не общалась. Видела один раз. Он невероятный. Опасный, красивый, наглый и неприлично богатый сукин сын. О таких мечтают по ночам, закрыв глаза, ритмично двигая рукой у себя между ног.

– Ли!

Она расхохоталась и снова врубила музыку погромче.

– Сексуальный, умопомрачительный итальянский жеребец, который покрывает только самых дорогих кобылок. Эх… почему я не звезда экрана… Надеюсь, он сегодня будет на этой вечеринке, потому что я планирую подобраться к нему поближе.

Ли плотоядно облизнулась и посмотрела на меня.

– А как же новый бойфренд?

– Никак. Сексуальные у него только фантазии, которые он пишет мне в личку на Фейсбуке. Мы еще не встречались, а мне нужно тело. Молодое, сильное, голодное тело. Хотя этому телу вряд ли понравится мое, но попробовать стоит. О… мы почти приехали.

Я нервничала. Не просто нервничала, у меня даже руки подрагивали. Я несколько недель думаю об этом человеке, не зная, как к нему подобраться и сейчас вот так запросто еду на закрытую вечеринку в его особняк? Мне повезло? Или это совпадение?

Я увидела его сразу. Нет, не потому что искала, хоть и собиралась, а потому что его нельзя было не заметить. Есть люди, вокруг которых создается магнитное поле, невидимая затягивающая воронка дикого соблазна. К ним невольно обращены все взгляды, их голос будоражит каждый нерв, а мимика и харизма заставляют сердце пропускать по удару.

Вовсю орала музыка, на высоких столбах крутились разноцветные неоновые лампочки и струилась дымка сиреневого марева по мраморным черным плитам на заднем дворе особняка, оборудованном для вечеринки под открытым небом, на территории величиной с небольшое футбольное поле.

Я могла бы рассматривать толпу, великолепные фонтаны, бьющие зеркальными струями прямо в небо, барные стойки, украшенные сверкающими огоньками, как на дискотеке, но я видела лишь его. Я еще не отдавала себе отчет, что именно меня так привлекает: моя настойчивая маниакальная потребность докопаться до правды или он сам. Хотя, с каждой секундой, с каждым вздохом и пульсацией взбудораженной крови по венам, первое плавно перетекало во второе.

Ли что-то кричала мне на ухо, но я слышала только удары собственного сердца, чувствовала лишь бешеный всплеск адреналина.

Я смотрела и слышала свой собственный голос, который шептал восторженно: «О. Мой. Бог». Я не могла противиться этому короткому помешательству, оно было сильнее меня. Нет, еще вчера я даже наполовину не представляла себе, какой он – Данте Лукас Марини. Фотографии и на четверть не смогли передать ни его шарма, ни дикой животной сексуальности, ни дьявольской красоты.