покой, подобно тому как это бывает при полном выздоровлении.

Д. Судзуки в книге «Основные принципы буддизма Махаямы» отмечал, что Будда категорически отказывался понимать нирвану в духе пессимизма, цитируя его следующее высказывание при обращении к монахам:

Они страшатся бесконечной череды рождений-и-смертей

и страданий перерождения,

сердца их наполнены тревогами,

но они желают только безопасности.

Сидя в тишине и подсчитывая вдохи и выдохи,

они концентрируются на анапане.

Они созерцают отвратительность тела,

думая, насколько оно нечисто!

Они избегают пыли тройного мира

и в аскетической практике пытаются обрести покой;

неспособны они к любви и состраданию,

Ибо к нирване направлена их мысль.

Е. Рерих видела в состоянии нирваны максимальное раскрытие всех духовно-психических сил человека на данном этапе, определяла нирвану как качество вмещения всех действий, насыщенность всеобъемлемости. Она писала: «Нирвана есть те врата, которые вводят нас в ритм высшего огненно творящего и вечно расширяющегося потока бесконечного существования. Трепетом озаренности притекают истинные знания. Спокойствие есть признак, не выражающий сущность состояния» (из письма Е.И. Рерих, 5.08.1929).

О. Розенберг определял нирвану как состояние покоя, которое не может быть описано словами, но оно не есть отсутствие чего бы то ни было, оно не есть полное ничто. Это отсутствие суетного бытия есть действительно нечто непостижимое, какое-то сверхбытие.

Ф. Щербатской говорил о нирване как о конечной цели мирового процесса, последнем результате всех очищающих и одухотворяющих действий и усилий, результатом которых является полное угасание сознания и всех ментальных процессов. Нирвана это абсолют, который неодухотворен, даже если он есть что-то.

Иногда нирвана характеризуется как блаженство, но это блаженство состоит в прекращении волнения. Блаженство — это ощущение, а в абсолюте нет ни ощущения, ни представления, ни волевых актов, ни даже сознания.

На уровне нирваны пространство превращается в свою противоположность, то есть в «пустоту», а время — в «отсутствие времени», или в вечность.

Буддизм указывает на то, что нирвана может быть достигнута при жизни, а не только после смерти.

В «Вопросах Милинды» Нагасена говорит: «О нирване… нельзя сказать, что она порождена деянием, или причиной, или сроком, что она ставшая, или не ставшая, или породима, или прошлая, или будущая, или нынешняя, или воспринимаема зрением, или воспринимаема слухом, или воспринимаема обонянием, или воспринимаема вкусом, или воспринимаема осязанием. Кроме опять-таки апофатического толкования нирваны, мы видим из этого объяснения, что, во-первых (это уже отмечалось выше), лишь достигшему нирваны доступно восприятие ее природы; во-вторых, нирвана оказывается, в сущности, психическим состоянием. Иначе говоря, нирвана находится не вне индивида, который к ней стремится, а выступает характеристикой самого этого индивида, когда он отвечает определенным условиям».

Познав вершины и низины мира,

Ничем он в мире этом не взволнован.

Спокойный и нераздраженный,

Без всяческих проблем, желаний,

Он пересек рождение и старость.

Ананда сутра

Ученик спросил:

— Что есть Нирвана?

Мастер ответил:

— Не вверять себя порочному кругу рождения и смерти или удовольствия и боли есть великая Нирвана.

— Что есть порочный круг рождения и смерти, удовольствия и боли?

Мастер сказал:

— Желание Нирваны! Сейчас будь молчалив и почувствуй, что я имею в виду, говоря: «Желание Нирваны». И обрати внимание, я не говорю: «Думай об этом». Потому что думать — значит упустить. Чувствуй это!

«Буддийские притчи»

Дзен-буддизм

Для того чтобы раскрыть особенности наиболее современной школы буддизма — дзен-буддизма, существующей на современном этапе, полагаю более правильным обратиться к работе Вон Кьи-Кита «Энциклопедия дзен», согласно которой «дзен» представляет собой японское произношение китайского слова «чань», оно, в свою очередь, является транскрипцией слова из санскрита «дхьяна», точнее, из пали «джхана». В высшем понимании указывает на конечный абсолют или высшую реальность, «которая находится по ту сторону слов».

Срединное значение данного понятия выражает переживаемый человеком мистический опыт — «вспышка постижения, вне времени и вне ограничений индивидуального сознания. Этот мистический опыт обычно именуют пробуждением, либо сатори».

Символом дзен-буддизма выступает «энсо», олицетворяющий разум, освобожденный от мыслей, пустоту и форму, линию жизни, космос и вселенную в целом:

Э. Фромм отмечал, что цель дзена заключается в достижении просветленности, то есть состояния, при котором происходит прямое, нерефлекторное постижение реальности, свободное от аффективного загрязнения и интеллектуализации — сатори. В этом состоянии воплощается отношение индивида к универсуму. Человек, подобно ребенку, вновь постигает мир непосредственно, не подключая к этому процессу интеллект. Однако происходит это уже на качественно ином уровне. Разница в том, что сформировавшая индивидуальность человека основывается на завершившем эволюцию разуме и развитом чувстве реальности. Если детское переживание, будучи по своей природе непосредственным и целостным, не утрачивается до момента осуществления субъектно-объектной дифференциации и ощущения индивидом собственной отчужденности, то просветление достигается им уже после того, как он это испытает.

Один из ведущих специалистов в области дзен-буддизма — Д. Судзуки, определяя главную цель дзен, указывает на то, что дзен по своей природе представляет собой искусство погружения в суть человеческого бытия, он указывает путь, ведущий от рабства к свободе.

Можно сказать, что дзен высвобождает заложенную в нас природой естественную энергию, которая в обычной жизни подавляется и подвергается искажению в той степени, что неспособна реализоваться адекватным образом. Поэтому цель дзена заключается в том, чтобы позволить человеку лишиться разума и стать «безобразным». Под свободой человека он понимает возможность реализации всех внутренне присущих сердцу созидательных и благородных побуждений.

Сатори — душа дзен, и без него ничего не существует.

Д. Судзуки

В своем исследовании «Дзен-буддизм и психоанализ» Э. Фромм допустил возможность объединения дзен-буддизма и психоанализа, при этом выделяя их следующие различия: во-первых, психоанализ представляет собой научный метод, не имеющий отношения к религии. Дзен же с позиции западной культуры со своей теорией и методикой «просветления» человека выглядит религиозным, или мистическим, учением; психоанализ — это терапия душевных заболеваний, а дзен — путь к спасению души.

Человек никогда не сможет полностью понять дзен, если он не испытывал этого переживания.

Сатори по своей природе не является умственной аномалией. Оно не характеризуется потерей чувства реальности, как это происходит в состоянии транса. В то же время сатори не представляет собой нарциссическое состояние разума, являющееся характерным проявлением некоторых религиозных учений.

По мысли Иошу, «дзен — это ваше повседневное мышление… то,