напомнил он замявшейся экономке.

– Не живет она там! Просто время от времени ночует.

– Интересное кино, – обронил следователь.

– В этом нет ничего предосудительного, – принялась объяснять Прудникова, – просто Елена Валентиновна занимается репетиторством, и делает она это в той квартире. Никто из домочадцев не хочет, чтобы в семейное гнездо приходили чужие люди! – выпалила экономка на одном дыхании.

– Понятно. Непонятно другое, что заставляло Елену Валентиновну подрабатывать? Супруг держал ее в черном теле, прикарманивая все заработанные деньги?

– Ну что вы! – возмутилась Прудникова. – Эммануил Захарович ни в чем не отказывает Елене Валентиновне!

– Зачем же она занималась репетиторством?

– Просто она привыкла это делать! – вырвалось у экономки. Она все еще не обращала внимания на то, что следователь говорит о занятии Андриевской репетиторством в прошедшем времени. – Насколько я знаю, – сказала женщина, – Андриевские сначала жили небогато. Достаток пришел позднее, когда у Эммануила Захаровича бизнес пошел в гору.

– Однако он, насколько я понимаю, и после обогащения не стал настаивать, чтобы жена отказалась от репетиторства, – заметил следователь.

– Эммануил Захарович ни в чем не противоречил своей жене. – Экономка снова поджала губы. Только на этот раз не обиженно, а, скорее, недовольно.

– Это отчего же? – спросил следователь.

– Понимаете, – нехотя ответила женщина, – Елена Валентиновна намного старше мужа, и такие отношения у них сложились с самого начала.

– Понятно. Мне нужно поговорить с вашим хозяином. Дайте мне адрес его офиса и продиктуйте номер мобильника Андриевского.

– Ну что вы! – воскликнула экономка. – Я не могу так сразу!

– То есть? – нахмурился следователь.

– Сначала я должна проинформировать его. Вот сейчас я позвоню Эммануилу Захаровичу и сообщу ему о вас.

Наполеонов, решив по какой-то ему одному известной причине не спорить с упрямой экономкой, произнес коротко:

– Звоните. Только не сообщайте мужу по телефону, что его жена убита.

– Что? – ахнула женщина, и телефон выпал из ее рук.

Наполеонов предвидел такую реакцию и успел поймать мобильник на лету. Он сунул его обратно в руки Прудниковой.

– Ну что же вы, Тамара Михайловна, звоните.

– Нет, нет, – прошептала ставшая белой как полотно экономка, – вы уж лучше сами. – И она продиктовала адрес офиса Андриевского и номер его телефона.

– Спасибо, Тамара Михайловна, – поблагодарил следователь и попросил ласково: – А вы закройте за нами дверь и посидите пока тихо, как мышь под веником. Дверь никому не открывайте и никому не звоните.

– Не буду, – откликнулась пришибленным голосом экономка и разрыдалась.

– Ну-ну, – Наполеонов похлопал ее по мягкому круглому плечу и направился к двери, увлекая за собой оперативников, не проронивших за все это время ни единого звука.

Усевшись в машину, Наполеонов спросил:

– Ну что, ребята, прокатимся к Андриевскому? Возражения есть?

– Никак нет, товарищ следователь, – насмешливо ответил один из оперативников.

Второй согласно кивнул. Какие уж тут могут быть возражения.

– Вот и лады, – удовлетворенно заметил Наполеонов, проигнорировав иронию оперов. Чтобы успокоить их, добавил: – Офис Андриевского недалеко. Домчимся мигом. Поговорим со вдовцом.

– Безутешным, – вставил первый оперативник.

– Это еще надо посмотреть, утешный он или безутешный, – теперь уже усмехнулся сам следователь. – И по домам.

Глава 4

Судя по изумленной физиономии Эммануила Захаровича Андриевского, экономка сдержала свое обещание и не позвонила хозяину, чтобы предупредить его о визите полиции.

Хотя изначально хозяина кабинета могла шокировать невежливость следователя, который, не вникая в возражения секретаря, просто-напросто отстранил хрупкую девушку и вошел в кабинет владельца компании.

– Эммануил Захарович! – воскликнула она из-за спины следователя. – Я велела им подождать! Они из полиции!

– Это объясняет все, – проговорил Андриевский и, обращаясь к Наполеонову, спросил: – Чем обязан?

– Следователь Александр Романович Наполеонов, – представился, ни на что не обращая внимания, Наполеонов.

– Не могу сказать, что очень приятно, – ответил Андриевский. – Мое имя-отчество вы несомненно знаете, поэтому повторю свой вопрос: чем обязан вашему визиту?

– Эммануил Захарович, вы знаете, где сейчас ваша жена?

– В школе.

– Вы уверены в этом? Ведь она вчера не ночевала дома.

– И что с того? – пожал плечами Андриевский. – Лена вчера позвонила и сказала, что поздно закончила заниматься со своим учеником, устала, поэтому заночует в своей квартире. Но полиции какое до этого дело?

Проигнорировав вопрос хозяина кабинета, Наполеонов задал свой:

– Ваша жена часто так поступала?

– Как так? – начал раздражаться Андриевский.

– Не ночевала дома.

– Вам не кажется, что это не ваше дело?! – Андриевский повысил голос.

– Это не было бы нашим делом, если бы ваша жена не была…

– Что моя жена?! – резко перебил его Андриевский. – Я попрошу вас подбирать выражения, когда вы говорите о моей жене!

– Я стараюсь, – спокойно ответил Наполеонов, подумав про себя: «А не догадывался ли муж о том, что его жена занимается не только репетиторством, ночуя в своей личной квартире?», и завершил фразу: – Ваша жена убита.

Андриевский онемел. Он буквально превратился в соляной столб, как некогда жена Ноя.

Наполеонов некоторое время молча наблюдал за его реакцией. А потом проговорил:

– Именно поэтому мы и потревожили вас, Эммануил Захарович.

– Я вам не верю, – сказал Андриевский осевшим голосом.

– Я понимаю ваше состояние, – с сочувствием в голосе произнес следователь.

– Что? Что вы можете понимать?! – снова закричал хозяин кабинета, потом схватил свой мобильник и стал куда-то звонить. Куда, вернее, кому он звонит, у Наполеонова не возникало сомнений.

Наконец Андриевский отложил смартфон, впился в лицо следователю и попросил жалобно:

– Говорите.

Наполеонов прошел к столу и сел напротив мужчины. Андриевский до сих пор так и не удосужился предложить ему присесть. И только теперь, заметив свой промах, он прошелестел:

– Простите.

– Ничего, – ответил следователь и, тяжело вздохнув, произнес: – Я должен был сообщить вам печальную новость, ваша жена прошедшей ночью была убита в своей квартире.

– Но этого не может быть! – вырвалось у Андриевского. – Я звонил ей около полуночи!

– Она откликнулась?

– Да, сказала, что у нее все хорошо. Но она останется ночевать там, так как ей не хочется в эту пору выходить из квартиры.

– Вы не предложили жене приехать за ней?

– Нет.

– Почему?

– Потому что я знал ответ.

– То есть, – уточнил следователь, – правильно ли я вас понял, раньше вы предлагали ей такой вариант.

– Неоднократно, – с трудом ответил мужчина и стал рассматривать свои руки.

Следователь видел, как ему худо, но тем не менее был обязан продолжить задавать вопросы.

– Как давно вы узнали о том, что у вашей жены имеется личная квартира?

– С момента ее приобретения.

– Правильно ли я понимаю, что эта квартира куплена на ваши общие деньги?

– Правильно.

– И вы не возражали против ее покупки?

– Нет.

– Вас не интересовало, зачем она понадобилась вашей жене?

– Разве непонятно?

– Не очень, – признался следователь.

– Лена занималась там репетиторством! Не тащить же чужих людей в наше семейное гнездо!

– Это все?

– Елене нужен был также отдых от семейной рутины, – голос Андриевского на этот раз прозвучал раздраженно.

Наполеонов невольно представил, что все женщины захотели отдохнуть от своих семей и прикупили себе отдельные квартиры. Картинка получилась нереальной. Следователь смахнул ее, как паутину со своего внутреннего экрана, и проговорил:

– Насколько мне известно, у вас есть экономка. И, скорее всего, именно она выполняет всю домашнюю работу.

– Да, это так, – нехотя признал Андриевский.

– От чего же тогда было отдыхать вашей жене?

– Вы не