От ворот поворот, ну и пусть. Он безмерно счастлив. Он спускается в метро, едет в восьмой округ, входит в здание Елисейского дворца, поднимается на шестой этаж в маленькое ателье, где работают тридцать художников-ассистентов. «Мне нужна вся эта компания, и знаете почему?» Он сейчас уже почти не гнусавит, но нервный облик этого мальчишки восьмидесяти восьми лет с белоснежными волосами остается неизменным. В его кабинете с мебелью бутылочного цвета, где сочетаются стиль «Баухауз» и индустриальный дизайн, повсюду на стенах висят фотографии, свидетельства моментов его славы: Карден и Дэн Сяопин, Карден и Индира Ганди, Карден и Фидель Кастро, Карден со шпагой в окружении своих приятелей академиков и Карден, позирующий в одиночку для «Тайм», в 1973 году почти полностью обнаженный, с салфеткой цвета фуксии, обернутой вокруг бедер, и маленькими ножками в клетчатых носках с инициалами «PC». Вот он бойко семенит, и все спешат за ним. Карден рассказывает: «Было время, когда я представлял по четыреста образцов в каждой коллекции, я создавал собственную марку, я не хотел, чтобы это был ярлык. Вещи для украшения стола, для путешествия, для дома – мне приходилось посылать до пятидесяти эскизов каждого товара в разные страны. И никаких фотокопий, все делалось от руки. Мне всегда требовались рисовальщики, и я всегда охотно помогал молодым встать на ноги». Этот демиург вспоминает Жан-Поля того времени, одетого в белый пуловер, милого, неловкого, скромного, очень хорошо воспитанного и одаренного настолько, что ему дозволялось показывать мэтру свои дерзкие эскизы. «Не могу сказать, что мне нравится все, что делает Готье сегодня, – говорит великий модельер. – Например, обнаженные черные мужчины в розовых балетных пачках, этого я не понимаю. Но он – гений коллажей и визуальных компиляций – превратился в великого барочного мастера».

На службе у господина Кардена будущий великий «барочный мастер» накапливал опыт, запоминал, экспериментировал и учился. Отлынивая от занятий в лицее, он обретал знания в университете вкуса. Выпускной экзамен он, естественно, провалил, но все вокруг знали, что его судьба предопределена. Свой первосортный ручной работы диплом он выкроил себе сам с помощью угольного карандаша и ножниц. Бабуля Гаррабе, его отец, мать и друзья всё уже понимали. Никто больше не сомневался, что он станет кутюрье. Оставалось только узнать, как и насколько быстро. У Кардена он, прежде всего, осознал, как много пробелов в его образовании. Конечно, он держал в голове свои любимые «Дамские тряпки», шоу в «Фоли-Бержер», программы телеканала РТФ и имел приблизительное представление о правлении королей и королев Франции. Но во всем остальном он был еще на ученической стадии. Этому угловатому застенчивому юноше с прозрачными глазами сильно не хватало профессиональной сноровки, знаний и умения держать себя в обществе. Его образование было поверхностно, провинциально, сводилось к общедоступным штампам. Он совершенно ничего не знал о светской жизни большого города, об использовании name-dropping[29], неизбежной составляющей парижских салонов.

Между тем нашего дебютанта ждало одно весьма чувствительное переживание. Он послал тетрадь со своими школьными рисунками, которые уже получили некоторое хождение в столице, Иву Сен-Лорану. Ответ не был катастрофически отрицательным. Он оказался снисходительным, что гораздо хуже. Из дома на улице Марсо юному Готье дали знать, что наверху к его рисункам отнеслись благосклонно. Но зато его цветовые решения были признаны попросту жалкими. Так что отныне стоило забыть об учении у господина Диора, не зацикливаться на этом полупровале и полностью погрузиться в мир Пьера Кардена. Зенит его славы пришелся на шестидесятые годы, когда газета «Санди таймс» сделала Кардена лауреатом своей премии и когда его функция в мире моды была похожа на функцию оптического искусства в мире искусства. В его ателье родился тогда образ точеной молодой женщины, раскованной, дерзкой, современной, словно бы созданной в одной из художественных галерей Сохо. Она чаще всего предпочитает белое, дабы быть по вкусу Поллоку. Коко Шанель терпеть не могла «Парижанку» Кардена, но та стала так популярна среди самых состоятельных людей того времени и настолько изменила отношение людей к жизни и моде, что игнорировать ее было просто невозможно. Пользуясь достигнутым успехом, Карден проник во все сферы творчества и приводил в отчаяние своих поклонников. Ему уже мало быть признанным, узнаваемым, одеваюшим всех и всякого.

На рынок стали поступать носки, посуда, перстни, часы, пластиковые миски, табуреты и комоды с его фирменным знаком, множились «карденовские» рестораны, театры, машины и самолеты. Инициалы «PC», совпадающие с аббревиатурой компартии, но символизирующие философию, далекую от коммунистических идеалов, появлялись буквально на всем. Его коммерческая экспансия приняла грандиозный масштаб. Лицензии, франшизы… Неутомимый Карден шаг за шагом строил империю, был невероятно активен и ненасытен, выступая в роли демиурга, совершенно равнодушный к тому, что о нем могут сказать. Модный дом «Карден», созданный в 1970-х годах, стал своеобразным мегаполисом, где могли проявить себя молодые писатели, художники, скульпторы, актеры, театральные постановщики, композиторы, танцовщики и певцы. Карден стал щедрым меценатом, перекинувшим мостик между модой и искусством. В его орбите такие легендарные персонажи, как Марлен Дитрих или Шарлотта Рэмплинг. Он присутствует повсюду: в ночных клубах, на премьерах, на вернисажах. Его love affair[30] с Жанной Моро стала известна всем. Во всех сферах он моментально улавливает модные тенденции, обувает женщин в высокие сапоги из черного винила, создает коллекцию с марсианским названием «Космокорп», придумывает макси-манто и мини-юбки, платья, застегивающиеся внахлест, и покрой юбки в форме обруча и фартука. Параллельно он привносит юмор и в мужскую моду. На подиумах шествуют Бэтмены, жокеи и агенты «007». Он шокирует, насмехается и иронизирует так виртуозно, что в 1959 году буквально отправляет на покой гильдию кутюрье. Постоянно дерзающий художник, он осмелился устроить скандальный показ коллекции «прет-а-порте» прямо в торговом центре! Он везде повторял свой знаменитый слоган: «Одежда, которую я предпочитаю, это одежда, которую я создаю для жизни, она еще не настала, я ее придумываю для мира будущего».

В семидесятые Готье попал прямиком в сердце мира Кардена, чтобы наблюдать все из первого ряда. Более или менее осознанно он проникался духом кутюрье и впитывал его идеи. Он тоже научился использовать в работе все, включать весь окружающий мир в процесс творчества. Предвосхищать будущее, делать работу развлечением, свергать идолов, одевать звезд, жить бок о бок с ними, привносить диссонанс в мир условностей. Это не всё. Карден невольно создал образ кутюрье-знаменитости, культовой фигуры, и образ этот стал в последующие десятилетия обрядовым. По сути, он сам служил воплощением марки «Карден», и в итоге желания клиентов фокусировались на его собственной персоне. Это едва уловимое смещение акцентов, этот легкий поворот к личности художника-модельера постепенно изменил законы маркетинга, которыми оперирует мир моды. Теперь клиент не просто хочет носить вещи «от Кардена», он желает, чтобы «у Кардена» его обучали, одевали и продумывали его образ. Личность стилиста стала отныне дополнительным фактором, неотделимым от манекенщицы, одухотворяющей желанный наряд. Творец превратился в полубога. Окончательное формирование подобного отношения к нему связано с фигурой Карла Лагерфельда, который не устает повторять, что он так же известен, как Николь Кидман и Мик Джаггер. Такое смещение акцентов было, конечно, на руку фирменному знаку, но дело тут не только в коммерческой выгоде. То, что модный дом «Шанель» расширил свои продажи, когда там воцарился ставший безумно знаменитым Карл, не главное. Мода, дабы существовать, кроме традиционных вещей, таких как дефиле, фотосессии, статьи в популярных журналах, должна обладать еще и неким подобием души, олицетворяемой королем-творцом. И такой образ кутюрье, человека у всех на виду, раздираемого всеми на части по поводу и без, с причудливой речью и незабываемой внешностью, человека блистательного, популярного, желанного и полного желаний, образ кутюрье people[31] появился именно благодаря Пьеру Кардену.