litbaza книги онлайнДетективыЗаписки агента Разведупра - А. Ольшанский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 35
Перейти на страницу:

Так как по дороге к железнодорожной станции были расставлены воинские патрули, проверявшие документы, ехать в санях купца было надежнее, чем с Микко. Он и избрал такой маневр для отвода внимания.

«Купец» взял за дорогу в семнадцать километров три тысячи марок. Два раза осматривали наши документы бравые солдаты, все сошло благополучно.

Документы были на подлинных бланках сфабрикованы в Финской секции Коминтерна. На станции снова потребовали документы и, проверив наши, взятые у Микко, чемоданы с провизией, любезно извинившись, козырнули «шюцкористы» и впустили в зал.

Билеты до Выборга купил купец.

Я слыхал, как он пояснял стоявшему около кассы солдату, что едет на выборгскую ярмарку покупать «свояченице» корову. Итконен, однако, с нами доехал до первой станции и, распрощавшись, сказал, что Микко будет в следующем вагоне. На станции Мустамяки вошли в вагон двое статских — агенты политполиции.

Потребовали документы.

Спросили, куда едем, и, удовлетворившись моим ответом, отметили на «ленсманской» бумаге визу.

Перед самым Выборгом тоже, и второй этап прошел благополучно.

От Выборга до Гельсингфорса ехали вместе с Микко. Поздно вечером прибыли в Гельсингфорс.

Микко нанял такси.

Прибыли в Тээле — на конспиративную квартиру.

Хозяин квартиры, «портной» Якима, был, как потом оказалось, коммунистом — участником мятежа 1918 года и лишь недавно выпущенный из Катаянокской тюрьмы. Портным он фактически не был, но для прикрытия своей деятельности имел вполне оборудованную мастерскую и даже немалый запас тканей. Работали у него подмастерьями пять профессионалов портных, все члены Мопра и Комъячейки.

Финская секция выдавала ему ежемесячно 15 000 марок для содержания мастерской по изготовлению военного обмундирования.

«Клиентура» состояла из нижних чинов местного гарнизона и приезжих агентов шпионажа.

Сличив половину моего мандата, написанного на шелковой бумаге, «портной» предоставил нам комнату.

Микко произвел со мной окончательный расчет и попросил дать расписку в том, что «масло и сыр» получены, что означало условленное — благополучно прибыли.

После ухода Микко «жена» сказала:

— Содрали с нас немало эти парни, но доставили отлично.

Подсчитал деньги — оставалось пятьдесят девять тысяч. На перевоз ушло почти сорок пять тысяч.

Заглянул хозяин, предложил поужинать и сообщил, что утром придет особоуполномоченный. От ужина мы отказались — пережитое за эти дни настоятельно требовало отдыха…

Утром, после завтрака в нашу комнату вошел высокий, элегантно одетый господин и назвался Кирштейном.

Было ему лет под сорок — скуластое, упитанное корявое лицо, глубоко сидящие серые глаза и приплюснутый нос выдавали его «породу».

— Вы номер 794? — спросил он, развалившись в кресле и положив мясистую руку с искусанными ногтями на пальцах на стол.

— Да, — ответил я.

— Деньги у вас остались?

— Около шестидесяти тысяч есть и бриллианты, — ответил я.

— Здесь вы не должны оставаться, — начал он, внимательно разглядывая мою «жену», — это на первое время. Сегодня же вы снимете квартиру в Мункснесе. Это за городом. Там сдается особняк в три комнаты. Главное, соседей нет… Прислугу вам я нашел — партийка. Кого вы знаете из русской эмиграции? Знакомы вы с полковником Кондыревым? Полковника Фену знаете? Генерала Васильевского? Бывшего воинского начальника Балицкого, наверно, знаете? Вот мой совет — сегодня же не теряя времени поезжайте и снимите особняк. Но раньше оденьтесь. Это тряпье долой. Кстати, вашей супруге необходимы бальные туалеты. Пока ваши вещи придут — купите все. Теперь сезон… Белогвардейцы устраивают благотворительные балы. Ваше присутствие на них обязательно. Там можно многое «поймать». На этой же неделе вам дадут документы. Заготовьте фотографии — я завтра зайду за ними. На Александровской улице есть моментальная фотография. Вы же по-шведски говорите?

— Немного, — ответил я резиденту.

— Будете снимать квартиру — назовитесь коммерсантом. За квартиру заплатите вперед за три месяца. Попрошу вас позвонить мне около пяти часов вечера. Номер 4–04.

Вызовите Ингрид и скажите, что говорят по делу бумаги для экспорта. Подойду я. Если сняли квартиру — скажите: «могу представить сто тонн», нет — «заказано». Тут ведь телефонные барышни шпионят. Теперь займемся вами, товарищ. Купите платья, шикарной обуви и белья. Все теперь же. Денег не жалейте. После маникюра украсьте палец обручальным кольцом и на мизинец бриллиант. Забудьте, что вы из Советской России. Вы — эмигранты из Константинополя. Документы получите с визами. Все тип-топ. Я получу из полпредства план работ. Коренец приедет ночью. Это секретарь миссии. Наш организатор. Будете реализовывать бриллианты — скажите мне. У меня есть знакомый еврей-спекулянт. Платит хорошо и без риска. Ну, кажись, все. Главное теперь — осторожность и внимание. Купите несколько чемоданов, без вещей же не снимают барской квартиры, — сказал тип и, протянув мне руку, добавил: — Всего доброго.

— Началось, — произнесла устало «жена» после ухода резидента и нервно хрустнула скрещенными пальцами.

— Да, директивы даны. Пойдемте же покупать туалеты и перерядимся, — сказал я и, подойдя к ней, шепнул: — Это недолго же.

В первоклассном магазине Taylor мне выбрали пиджачную пару, смокинг, пальто с котиковым воротником, а «жене» — манто со скунсовым воротником.

Рассчитался новенькими, уже высохшими кредитками.

Кортонки со шляпами, пакеты белья, коробки с обувью, воротниками, галстуками, перчатками и носками обошлись в четырнадцать тысяч марок. Все покупалось лучшее и модное!

У Тилла мы купили обручальные кольца и, по указанию резидента, кольцо «на мизинец».

Вещи были доставлены на нашу конспиративную квартиру в Тээле.

IV

В ресторане «Катр» заняли стол одетый с иголочки господин и элегантная дама — агенты шпионажа…

Было жутко, необычайно жутко встретиться взглядами с теми посетителями, которые, не подозревая в нас агентов Разведупра, задерживали свое внимание на новых лицах шикарного отеля-ресторана.

В нем жил тогда генерал Маннергейм.

Я всматривался в лица гостей, но никого не было знакомых.

В оркестре один скрипач вызвал в памяти воспоминание: его я узнал.

Это был бывший полковник К.

С супругой мы перешли уже на «ты», но старались избегать разговора по-русски. Мы «офранцузились». Счет уплачен. Мы вышли.

Шумно на Эспланаде… Взад и вперед движется волна нарядно одетых дам, военных, учащихся, элегантных мужчин — преобладает шведская речь.

Зеркальные окна магазинов в огне электрических лампочек. Мчатся автомобили… Кипит жизнь, но нет все-таки того темпа довоенной Финляндии.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 35
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?