– Оки-доки! – радостно воскликнула Билле и, наклонившись ко мне, пристегнула поводок к моему ошейнику и потянула меня на улицу. А я идти не захотел.

Билле слегка дёрнула за поводок – и тут уж я упёрся изо всех своих щенячьих сил.

Нет, ребята, мне это не нравится. Гав!

– Билле, нужно это делать осторожнее, – объяснила мама. – Пауль ещё не умеет ходить на поводке. Он даже не понимает, чего ты от него хочешь.

Билле беспомощно взглянула на меня, потом на мать.

– И что мне теперь делать? Вернее, как это сделать правильно?

– Лучше всего это делать терпеливо и ласково, доченька. Ты примани его чем-нибудь, но за поводок не дёргай. Конечно, сначала нам будет с ним трудновато. Но ведь он ещё щенок, собачий ребёнок.

– Попробую, – неуверенно сказала Билле и наклонилась ко мне. – Пойдём, Пауль, пойдём со мной. Будь умницей! Милый таксик, пойдём же! – Она говорила ласковым голосом, а сама пятилась в сторону входной двери.

Ну что ж, раз ты со мной такая ласковая, тогда и я не буду упрямиться.

Шаг за шагом я поплёлся за ней, и Билле начала широко улыбаться. Но как только она начинала тянуть за поводок, я тут же садился на попу и с укоризной смотрел на неё: не надо, Билле. Мы так не договаривались.

Присоединившийся к нам Торстен озабоченно посмотрел на часы.

Я уже знал по моим прежним хозяевам, как выглядят люди, когда нервничают. Констанция фон Таксенвальд, к примеру, всегда так выглядела.

Хм… если подумать хорошенько, то я уже не понимаю, почему мне так хотелось остаться у моих прежних хозяев.

Ну да, из-за мамы и брата с сестрёнкой, а ещё потому, что до этого я нигде не был и, конечно, не знал, как живётся собакам в других местах.

Ну, в общем, Торстен сделал почти такое же лицо, как у Констанции фон Таксенвальд.

– Знаете, если мы и дальше будем двигаться такими же темпами, то и за три часа не обойдём вокруг квартала, – буркнул он. – Что, если немножко понести его на руках?

Дора закусила нижнюю губу. Я уже заметил, что она делала так всегда, когда ей нужно было что-то обдумать.

– Да, пожалуй, придётся так и сделать, – и она подхватила меня на руки.

Фипс тут же громко запротестовал – ведь он договорился с сестрой, что поведёт меня на поводке вторую половину маршрута. Но Дора пообещала ему, что немного погодя даст мне пробежать на своих лапах ещё немного.

– Зато теперь, Фипс, мы точно дойдём с Паулем до нашего дома.

Ночью мне снились гигантские косточки и гигантские коты. Косточки снились совсем недолго, а вот коты меня просто замучили. Тьфу, какие они мерзкие, даже в мои сны пролезли! Один кот, особенно драный, злобно сверкнул глазами и заявил: «Исчезни из моего сада!», а потом ещё и зашипел. И всё это было так близко от меня, что я вздрогнул и, проснувшись, испуганно огляделся. Нет, действительно это всего лишь страшный сон, а вокруг меня всё в порядке. Моя корзинка стоит возле двери террасы, в квартире совсем тихо. Луна светит на газон маленького сада, всё спокойно и мирно. Уф!

Я вздохнул, немного поворочался и хотел снова заснуть, но краем глаза заметил, как по газону промелькнула какая-то тень. У меня тут же засвербело в носу, и я моментально проснулся. Охотничий инстинкт – никуда от него не деться! Я не был бы таксой, если бы промелькнувшая тень не пробудила во мне любопытства.

Я прижал к стеклу зудевший нос и пытался что-то учуять. Но ничего не получилось. Совсем ничего. Сквозь стекло я вообще ничего не чуял, хотя газон был недалеко от двери. Грррр, гафф! Как глупо! Мне так хотелось понять, кто пробежал по саду. Может, нахальная белка? Или даже крыса? Помню, мама объясняла, как надо лаять на крыс и что наша задача – охранять дом от этих мерзких тварей. Я мог бы тут сразу показать себя с лучшей стороны и произвести впечатление на моих новых хозяев. Семья Швенке наверняка обрадуется, если я прогоню крыс из их сада!

Я ещё крепче прижал нос к стеклу, но ничего не изменилось – разве что моему чувствительному носу стало немножко больно. Дверь террасы, конечно же, не открылась. Я вглядывался в темноту, но разглядеть ничего не мог. Тень исчезла – скрылась за деревьями, окружающими дальний конец сада. Уф! Об охоте на крыс нечего и мечтать. Во всяком случае, сейчас. Но я твёрдо решил, что на следующее утро внимательно обследую газон. Может, мне повезёт и я обнаружу остатки ночных следов?

Уау, гафф! Я невольно зевнул. Да, точно, обследую. Завтра ведь начнётся новый день! С этой мыслью я лёг в свою корзинку – и сразу уснул.

Утром я открыл глаза и, увидев лучи солнца, на мгновение растерялся. Новая комната, новая корзинка, незнакомый маленький сад за стеклом.

Где я?!

Но тут же всё вспомнил. Ведь у меня теперь новая семья. И такая классная! Я, Поль (ну ладно, пусть будет Пауль) фон Таксенвальд, действительно попал к хорошим хозяевам! Я вспомнил своих брата с сестрёнкой, маму, и моё сердце немного сжалось от грусти. Но тут в гостиную вошла Дора и весело улыбнулась:

– Доброе утро, малыш Пауль. Ты хорошо поспал?

Ну, поспал-то я неплохо. Вот только те гигантские коты – ой-ой-ой, какие же они мерзкие! К счастью, это был всего лишь сон. И тут я вспомнил кое-что ещё: ведь ночью я видел не только сон про злых котов, но и чью-то мелькнувшую тень. Значит, нужно срочно сбегать на лужайку и поискать там следы.

– Гафф-гафф! – сказал я по-дружески, но решительно, и поскрёб лапой дверь террасы.

Дора присела на корточки возле моего лежака.

– Что, хочешь в сад? – спросила она. Верно, хозяйка! Сто очков! – Ладно, тогда я выпущу тебя ненадолго. Осваивайся на новом месте.

Она приоткрыла дверь, и я стремглав помчался в сад, держа нос у земли. Хм, странно. Ни крысами, ни белками не пахнет. Только кошками – но это понятно – ведь тут бродит тот самый облезлый злой кот.

Я разочарованно подбежал к ближайшим кустикам и снова потренировался поднимать лапу. На этот раз я сделал всё более ловко, чем вчера, и почти не шатался! Что ж, маленький, но успех! Потом я бегом вернулся в квартиру, где меня ждала Дора.

– Кажется, ты милый мальчик, – сказала она и почесала мне за ухом. – Прямо золотой. Только бы нам не избаловать тебя чрезмерным вниманием и лаской.