Осознавая, что тягостный разговор всё равно неизбежен, я решила, что лучше не откладывать его в долгий ящик. Стоило разобраться, что со мной произошло. И почему именно со мной. Если, конечно, на эти вопросы существовали ответы.

– Думаю, я готова. Пусть приходят, если это необходимо, – измождённо ответила я.

– Хорошо. Я позвоню в участок.

Рассматривая свои сломанные на руке ногти, я прикусила губу и спросила:

– Скажите, как я сюда попала?

Мой голос сорвался, будто ему мешали слёзы, но я их не чувствовала. Медсестра с сочувствием взглянула на меня.

– Мы нашли вас ночью у дверей приёмного покоя. Кто-то принёс вас. Позвонил в кнопку вызова и убежал.

Я потупила взгляд в пол, вспоминая свои ощущения. Некто нёс меня на руках.

– Кто-то?! – переспросила я. – Разве на территории больницы нет камер видеонаблюдения?

Девушка вздохнула.

– Есть. Но этот человек не попал ни на одну из них. Только в одном моменте его видно со спины.

Ну как же так?! Тот, кто меня спас – прямой свидетель произошедшего. Почему он пожелал не раскрывать себя? В чём логика его действий? Или ситуация обратная и на самом деле он… соучастник.

Медсестра достала мой градусник, убедилась, что температура в норме, и, улыбнувшись, сказала:

– Пожалуйста, не думайте о плохом. Вам сейчас нужно отдыхать.

Я согласно кивнула, и девушка вышла из палаты, тихо прикрывая за собой дверь. Опустив голову на подушку и полежав так пару минут, я потянулась к своему телефону, лежащему на тумбочке. Аппарат был выключен. Наверное, медперсонал специально это сделал, чтобы ничего не мешало мне спать. После нажатия кнопки «Включение» незамедлительно посыпались сообщения и оповещения о звонках от бывшей одногруппницы, Карины и… Дена?! Наскоро набрав текст: «Со мной всё хорошо. Я перезвоню», я отправила всем троим сообщения. Меньше всего на свете мне хотелось кого-то волновать, к тому же медсестра уже сказала, что серьёзно я не пострадала. А разводить панику ни к чему. Не люблю излишнее внимание, и уж тем более жалость. Единственное, что сейчас меня дико раздражало, так это то, что, закрывая глаза, я вновь оказывалась в том самом зловещем лесу, где опять и опять отбивалась от маньяка. Долго и мучительно сопротивляясь назойливым мыслям, я наконец-то провалилась в сон.

Сколько я проспала, не знаю, но за окном успело стемнеть. Меня разбудил тихий стук в дверь.

– Здравствуйте, можно? – в дверях показался мужчина лет тридцати пяти, одетый в форму полицейского.

Ещё не до конца проснувшаяся, я кивнула, подтянула подушку на кровати и села, облокотившись на нее и потирая глаза. Он прошёл вглубь палаты, бегло оценив обстановку, и поставил стул около моей тумбочки. Полицейский выглядел собранным и напряжённым и, после того как сел, выпрямил спину.

– Я капитан полиции Глеб Гилл. Мне поручено заниматься вашим делом, – сурово глядя на меня, сказал мужчина. – Мне необходимо узнать все подробности вчерашнего вечера. Вы помните, что произошло? – сверлил меня тяжёлый взгляд.

Опустив глаза, я вздохнула:

– Я расскажу, что помню… Но половина воспоминаний как в тумане.

Мой собеседник достал из кожаной папки большой блокнот и ручку, демонстрируя тем самым свою готовность записывать показания. Я сумбурно рассказала всё, что удалось вспомнить, начиная от момента, как угостила кошку сосиской, заканчивая тем, как очнулась в больнице. По мере моего рассказа мужчина задавал уточняющие вопросы и то и дело хмурил брови.

– Николь, мы ищем этого человека, – наверное, решил успокоить меня полицейский. – Он попал на камеры, установленные у вас во дворе, но поиск осложняется тем, что он закрывал лицо и был в капюшоне. Вам очень повезло, что какой-то парень вас спас. Но и его нам пока найти не удалось.

«Какой-то парень – эхом пронеслось в голове. – Ох! Ден же столько раз мне звонил! Может, это он – мой спаситель?!» – я так разволновалась от одной только мысли, будто уже решила, что это подтверждённый факт.

– Но, – задумавшись, спросила я, – интересно, как он нашел меня в лесу? – я вопросительно посмотрела на капитана, на что заметила неприкрытое удивление на серьёзном лице.

– Каком лесу?

Я замялась:

– Ну тот человек… маньяк, он же завёз меня в лес, пока я была без сознания?

От одного упоминания мне стало мерзко.

– Вы, наверное, сильно ударились головой, – поразмыслив, медленно ответил Глеб, – он затащил вас в деревья. В те, что напротив вашего подъезда.

У меня открылся рот и тут же закрылся.

– Оу, – только и смогла выдавить я.

В принципе, это возможно, ведь во дворе моего дома было огромное количество зелени, которую при других обстоятельствах я очень любила.

– Капитан, – я внимательно посмотрела на мужчину и громко сглотнула застрявший в горле комок, – мне надо бояться? Этот… этот урод может меня найти?

Нахмуренный полицейский, не раздумывая, ответил:

– Точно никто не скажет. Но моё чутьё говорит, что нет.

От стресса и травм неимоверно сохли губы, и я, облизнув их, вновь задала вопрос:

– Почему вы так считаете?

Мужчина что-то записал в блокнот и поднял на меня угрюмый взгляд.

– Его струсивший помощник или ваш спаситель здорово ему вломил. Он еле выполз из кустов, после того как вас унесли.

От сердца немного отлегло. Какая-никакая надежда на успокоение. Но искренне надеюсь, ему хорошенько попало.

Задав ещё пару вопросов, капитан вручил мне визитку с номером телефона, на случай, если я что-то вспомню. Затем попрощался и ушёл, оставив меня в ещё большей растерянности. Меня накрывала волна сомнений, опустошения и крайней беспомощности. Оказалось, я вообще плохо помнила вчерашние события.

В больничной палате я лежала одна – весь санузел был в моём личном распоряжении, и это была хорошая новость. Выпросив полотенце у медсестры, я залезла под горячий душ. С остервенением натирая себя мочалкой, я представляла, как смываю с себя все грязные прикосновения. Ещё чуть-чуть и я сняла бы кожу. Минут через тридцать морально стало легче, и я вышла из ванной. Разглядев в зеркале своё лицо, я ужаснулась: огромные, как у наркоманки из подворотни, тёмные круги под глазами, на щеках синяки, а шею украшали яркие кровоподтёки в виде лилового ожерелья. С трудом подавив приступ истерики, я вернулась обратно в кровать, прижимая к себе подушку. Зашёл медбрат и что-то мне уколол. Вероятнее всего, успокоительное, так как тут же стало сильно клонить в сон. Засыпая, я вновь и вновь прокручивала в мозгу злосчастный вечер и пыталась представить, как бы иначе я могла поступать и что сказать этому чудовищу. Чаще всего я рисовала в воображении, как избивала его до полусмерти. Но ещё я прекрасно осознавала одно – мне очень повезло. Я чудом избежала самого ужасного его замысла.