ему ответил, что, зная характер адмирала Эбергарда, я опасаюсь, что такая телеграмма может побудить его на самоубийство и что поэтому я настаиваю на своей просьбе.

Тогда генерал Янушкевич взял из моих рук телеграмму, посмотрел на меня с печальным сожалением и сказал:

– Хорошо, но за последствия я не ручаюсь.

И прошел в вагон великого князя.

Через несколько минут он вернулся, передав мне слова великого князя: «Когда дело идет о пользе родины и успехе военных действий, я не щажу отдельных личностей», и приказал отправить телеграмму без изменений.

К счастью, эта телеграмма не возымела того действия, которого мы опасались: адмирал Эбергард нашел в себе мужество перенести обиду во имя своего долга перед родиной в войне.

Этот случай ясно показывает то возвышенное понимание великим князем своего долга как Верховного главнокомандующего, из коего вытекали его отношения к подчиненным без различия положения, которое они занимали, а также высокое сознание своего военного долга со стороны некоторых благородных личностей подчиненного ему командного состава.

* * *

Но в вопросе смены высшего командного состава великий князь не был вполне свободен. Тут ему приходилось считаться с волей государя. А так как симпатии государя распространялись нередко на совершенно неспособных генералов, сумевших завоевать его благосклонность угодничеством и интригами, то в вопросе устранения таких генералов великому князю подчас нелегко было добиться своей цели.

Несмотря на то что, например, пользовавшийся расположением государя генерал Ренненкампф доказал в Восточной Пруссии в начале войны свою несостоятельность, его удалось убрать лишь после того, как он, к всеобщему негодованию, скомпрометировал успех Лодзинской операции, где мы – не будь его – могли бы сторицей искупить катастрофу самсоновской армии.

Нелегко было также доказать государю необходимость убрать генерала Сухомлинова[5], ответственного за недостаточное снабжение армии и обманувшего государя своими ложными докладами. И несмотря на то, что после смены Сухомлинова ясно обнаружились вся легкомысленная преступность его деятельности и весь причиненный им России вред, государыня старалась своим влиянием на государя смягчить ожидавшую генерала заслуженную кару.

Еще более тяжелым было положение великого князя, когда ему приходилось во имя успешного ведения войны поднимать вопрос о смене неспособных членов правительства, что составляло прерогативу государя.

Между тем трения, возникавшие между великим князем и государем в вопросах смены высших чинов военного и особенно гражданского управления, пользовавшихся расположением императора и поддержкой «темных сил», оставляли в скрытой и ревнивой к своим прерогативам психологии Николая II глубокий след и еще более отчуждали его от великого князя.

Так интригами, влиянием «темных сил» и работой разных лиц, снискавших себе недостойными путями расположение престола, создавались и углублялись трения между правлением страны и Верховным командованием ее вооруженных сил. А между тем в условиях современной войны «вооруженных народов», и особенно в тех условиях, в которых вела ее Россия, главным слагаемым не только успеха в войне, но и спасения государства должно было бы стать тесное единение этих двух органов верховной власти.

Глава 4

Личный состав штаба Верховного главнокомандующего

Ближайшими сотрудниками великого князя были начальник штаба генерал Янушкевич и начальники отдельных управлений штаба.

Генерал Янушкевич автоматически перешел согласно «Положению о полевом управлении войск» на должность начальника штаба Верховного главнокомандующего с должности начальника Главного управления Генерального штаба, которую он занимал перед войной и на которую был назначен Сухомлиновым главным образом благодаря покладистости характера, если не сказать более, и отсутствию свободы мысли.

Став начальником штаба Верховного главнокомандующего, он растерялся, но все же имел гражданское мужество осознать свою неспособность играть какую-либо роль, стушевался и уступил руководящую позицию в Верховном командовании генерал-квартирмейстеру Данилову.

Генерал Данилов, прозванный Черным за цвет своих волос (в отличие от другого, рыжего генерала Данилова – начальника тыла) был, несомненно, одним из самых образованных и знающих свое дело офицеров русского Генерального штаба. Строгий, требовательный в службе, он был грозой для подчиненных, но за искусственно созданной им самим несколько мрачной наружностью скрывался блестящий, правда, едкий, но всегда любезный собеседник.

Обладая твердостью характера, граничащей с упрямством, он, однако, не отличался особенной широтой взглядов. Во всяком случае, генерал Данилов был во всех отношениях отличным ближайшим сотрудником такого решительного вождя, как великий князь Николай Николаевич, который его ценил и уважал.

* * *

Все остальные ближайшие подчиненные великого князя также были на должной высоте.

Дежурный генерал П.К. Кондзеровский, в высшей степени симпатичный, вдумчивый человек, пользовался всеобщей любовью в армии и на своей должности распорядителя личного состава был безусловно незаменим.

Начальник управления военных сообщений генерал И.А. Ронжин, человек широких взглядов и блестящих способностей, был большим знатоком своего дела и опытной рукой управлял военными сообщениями.

Начальник военно-морского управления адмирал Д.В. Ненюков соединял в себе свойства большого сибарита с ясностью ума и высокой духовной культурой.

Управляющий дипломатической канцелярией Н.А. Базили, человек исключительно выдающихся способностей, считался с полным правом одним из лучших молодых русских дипломатов.

Начальники отдельных управлений штаба поддерживали между собой самые тесные отношения и были безгранично преданы великому князю, вследствие чего штаб представлял собой единое целое, одушевленное общими взглядами, и был отличным органом для проведения в жизнь воли Верховного главнокомандующего.

Особняком стоял по своему положению протопресвитер военного духовенства отец Георгий Шавельский. Редко можно было встретить среди иерархов церкви столь проницательного, мудрого и обаятельного по своим высоким качествам человека.

Прекрасно осведомленный о состоянии чувств и настроений народа благодаря обширной сети священников в армии, куда вливались люди всех классов общества, он внимательно следил за развитием общественных настроений, отдавал себе ясный отчет в крупных недостатках верховного управления государством, глубоко скорбел об этом душой и с тревогой взирал на будущее. Решительный противник Распутина и его приспешников, он мужественно предупреждал государя об опасностях, грозивших России в связи с разлагающим влиянием на правительство «темных сил».

Вследствие своих высоких умственных и душевных качеств и возвышенного патриотизма отец Георгий имел большое влияние на великого князя, которому он был чрезвычайно предан, видя в нем спасителя России. Влияние это усиливалось тем, что великий князь был глубоко верующим человеком и видел в отце Георгии выдающегося духовного пастыря.

Таким образом, в деятельности великого князя по ведению войны и в его заботах о благе России два лица, занимавшие место в непосредственной от него близости, могли иметь на него влияние. Это были генерал Данилов и отец Георгий.

* * *

Все офицеры управлений штаба в полной мере отвечали своим назначениям.

Среди офицеров управления генерал-квартирмейстера особенно выделялись своими способностями полковники Щёлоков, Скалой, Самойлов и капитан Андерс.