отбросив привилегии своего поста. С ее вновь затянутым песнопением работа пошла веселее и, оттирая доски от въевшегося жира, мне не хотелось думать о том, что творилось на палубе раньше.

Когда судно засияло чистотой, измученная и вымазанная непонятно в чем команда устроила помывку самих себя, воспользовавшись поднимающейся жарой. Леди, выйдя из своей каюты, тихо набрала воду в ведро и окатила им ничего не подозревающего Криса – того самого матроса, который ответил на мой вопрос в первый день. Леди с хохотом унесла ноги от опешившего парня. Алекс и Крок, включившись в игру, перехватили и повалили ее, Алан, коренастый полусумасшедший парень по прозвищу Лис, с восторженным визгом прилепился к ребятам, Крис налетел следом. Завязалась возня. В конце концов парни дружными усилиями выбросили второго пома за борт. Смеясь вместе со всеми, мне впервые за все это время удалось забыть о том, где я.

После всего этого дышать рядом с матросами стало немного легче.

Глава III

Так как к Тугу мы идем, огибая мыс Виттори, погода становится все лучше. Из холодно-серого океан превращается в тропический, приобретая все более теплые оттенки. Свободное время я провожу, сидя у бушприта “Людоеда” и глядя в волны, разрезаемые форштевнем нашего судна. Перед нами иногда несутся стаи дельфинов, соревнуясь друг с другом и выпрыгивая из воды. Страх вывалиться больше не сковывает меня, мышцы мои окрепли, хотя великаном меня все же не назовешь. От природы достаточно бледный, я неравномерно загорел и мои русые волосы, выгорев, заметно посветлели. Пусть от дома меня все еще отделяет приличное расстояние, я представляю лица своих друзей, когда они узнают, что со мной приключилось. Все-таки полезно хоть раз пережить что-то подо…

– Мечтаешь, мечтатель?

Из-за внезапно опустившейся на меня ладони я стремительно пошатнулся в направлении воды. Схватившись за ворот моей робы, Леди резко дернула меня назад.

– Извини. Напугала?

– Ничего… м-мэм…

Расхохотавшись, она обхватила меня за плечи.

– Расслабься, Меткалф! Свои.

В этот момент по еле заметному движению судна я понял, что мы поворачиваем.

– Что случилось? – встревожился я.

Леди всучила мне подзорную трубу.

– Гляди, что творится. Чуть не проморгали.

Только я поднес окуляр к глазу, как раздался грохот.

– Оххо-хо! Ничоси громыхнуло! – восхитилась Леди, поправляя съехавшую на глаза зюйдвестку. – Смотри быстрее, пока не закончилось!

Я послушался и моим глазам предстала картина сползающей с корабля дымовой завесы на расстоянии около кабельтова. То ли потрепанный вид, то ли что-то еще отличало судно от привычных мне военных кораблей.

– Чтоб нам провалиться на этом самом месте, если это не пираты, – со знанием дела произнесла Леди.

– Пираты?! – вскричал я, невольно покрываясь дрожью от мысли о кровожадных головорезах. Ведь кому не известны “подвиги” морских разбойников, кто не слышал кровавых историй о их похождениях?

– Они самые. Только вот нам не их надо опасаться.

– А кого?..

Она молча махнула головой вперед. Я проследовал за ее взглядом и вновь поднес стекло к глазу. В какой-то миг в моем поле зрения появились очертания следующего за предполагаемыми пиратами фрегата. В этот раз и мне была очевидна принадлежность корабля – над топом фок-мачты развевался красно-черный флаг нашего Отечества.

– Вы имели в виду их? Но почему?

– Во-первых, перестань “выкать”. Во-вторых, пиратам мы не к черту – что нас, ради китового жира грабить? А вот флотским наши ребята очень даже могут пригодиться.

– Зачем? – изумился я.

– Принудительная вербовка – слышал?

Прежде чем я ответил, военные дали новый залп. На носу фрегата распустился пороховой цветок и корма пиратов взорвалась щепками. Но в следующую секунду пираты стремительно повернули, белые полотна парусов заполоскались против ветра. Не ожидавшие поворота военные не успели уклониться от мощного бортового залпа.

От стоящего в воздухе грохота у меня заложило уши. Придя в себя, я наблюдал за тем как, подняв боковые паруса, пираты пустились в бегство. Поврежденный фрегат тяжеловесно повернул в погоню, хотя стало ясно, что им не угнаться за разбойниками.

– “Покоритель морей”, – прочитал я название на открывшейся нам корме фрегата.

Леди громко фыркнула.

– Глупое имя. Кто их придумывает?

– Почему глупое? Как по мне, вполне достойное столь героического корабля.

Краем глаза я заметил ее насмешливый взгляд.

– Потому что море нельзя покорить. Можно покорить человека, но не стихию. В любой момент нас, да и их тоже, может накрыть волной-убийцей или шквалом. И что мы, “покорители морей”, сможем сделать?

– Но ведь имеется в виду именно открытие новых земель, новых проливов, – попытался объяснить я. – Если смотреть так, как ты, то разумеется нельзя. Ведь море неживое!

Не поддержав мой смех, Леди пожала плечами.

– Для тебя, может, и нет.

– Но ведь ученые выявили признаки живого: рост…

– Это то, что наука никогда не сможет ни доказать, ни опровергнуть, – отрезала она. – Потому что нам неважно, правда ли то, во что мы верим, или нет. Важно то, что мы в это верим, и нам это помогает, и все.

Я был поражен той убежденностью, с которой это говорилось. Неужели я напоролся на философские задатки, и где!..

– Во что ты веришь? – поинтересовался я, ожидая в столь неожиданном месте встретить язычницу.

– В жизнь, парень. В природу, – ответила она с ухмылкой и повернулась, чтобы уйти.

Размышляя об этом, я заметил еще одну деталь в ее речи.

– Постой! – воскликнул я.

– Стою. – Она шутя вытянулась по стойке смирно.

– Почему ты всегда пропускаешь “я”?

– Что? – расхохоталась она.

Не смущенный ее насмешкой, я переспросил:

– Ты всегда говоришь “мы”, но никогда только про себя. Почему?

Леди пожала плечами.

– Не знаю, никогда не замечала. Может, просто ты не слышал?

– Может, – согласился я, про себя решив все-таки дождаться, когда она произнесет это слово.

Кивнув, Леди развернулась и, напевая и подскакивая, ушла.

Несмотря на очевидную роль заводилы, в кубрике разговор начинает не только Леди.

Вытянув на подвесной койке затекшие ноги, я случайно заметил изображение, которое Анару, красивый поджарый островитянин, достал из кармана. Это было лицо девушки.

Перехватив мой взгляд, Анару смущенно произнес с сильным акцентом:

– Моя невеста. Мы поженимся, когда я вернусь.

За деланной уверенностью в его голосе я услышал сомнение.

– Обязательно, – подбодрил я его.

Он дергано пожал плечами и спрятал портрет.

– А я один, – вздохнул Крок.

По кубрику прошел смешок.

– Неудивительно, если менять девиц так часто, – сказал Теноа, худой чернявый матрос.

– А у тебя самого-то кто-нибудь есть? – спросил, задорно прищурив глаза, Крис и тотчас получил тычок под ребра от смущенного друга.

– Девчонки! – фыркнул очнувшийся Скотт. – Да кому они нужны?