– Тогда зря мы не остались дома, – шепнула Кэролайн, наклоняясь ко мне.

– Может, ты с ней поговоришь, Кэролайн? – попросила Лора.

– Интересно, о чем?

– Ну, просто попробуй ее успокоить. Погладь ей ручку. Проверь, на месте ли пустышка и не сбилось ли одеяльце.

– Ну, прекрасно! Теперь из меня делают няню! Это что же, так будет все время? Если да, я буду уходить из дома на целый день!

– Кэролайн, что за тон? Не говори так с Лорой, – сказал Джулиан. – Прошу, просто дай Джессике ее пустышку. Может, тогда она хоть ненадолго замолчит.

Через некоторое время крики Джессики стихли, и я услышал смешное чмоканье, которое издавала у нее во рту эта штука, «пустышка». Мне было любопытно, какова пустышка на вкус и почему она не становится меньше, хотя Джессика сосет ее целыми днями. С радостью изучил бы ее поближе, но ее никогда не оставляли там, где я мог бы до нее дотянуться. Что ж, по крайней мере в машине воцарилась тишина. Кэролайн тоже молчала, я слышал только странное тихое дребезжание из маленьких штучек, которые она засунула себе в уши. Штучки были присоединены к плоской коробочке с экраном, которую Джулиан иногда давал дочери поиграть. Странные они все-таки, эти люди! Постоянно что-то запихивают себе то в рот, то в уши. Понять не могу, почему бы им не перестать издеваться над собой.

Мне все же удалось задремать, но довольно скоро я проснулся от толчка. Машина остановилась. Где мы, уже на каникулах? И когда меня выпустят из клетки? Я громко замяукал, просто на всякий случай – а то еще уйдут и забудут про меня.

– Все в порядке, Чарли, – отозвалась Кэролайн. – Просто у нас пикник.

Пикник? Это еще что за зверь? Удивительно, как много разных слов в человеческом языке. Что ни день, я узнаю все новые. У них намного больше слов, чем у нас в кошачьем языке, но, с другой стороны, люди умеют разговаривать только голосом, а не всем телом, как мы. Например, о множестве важных вещей мы сообщаем с помощью хвоста – как же иначе? А у людей вообще нет хвоста! И усов-вибрисс! А уши у них даже не двигаются! Подумать страшно…

Через прорези в потолке клетки я видел Кэролайн, она уплетала сэндвич. Он выглядел, как обыкновенный сэндвич, но, видимо, назывался теперь новым словом пикник.

– Можно и мне кусочек? – попросил я.

– Ой, Чарли же голодный! – сказала Кэролайн. – Можно я дам ему сыра? И можно ему хоть сейчас выйти и посидеть у меня на коленях?

– Ладно, если ты закончила, – смягчился Джулиан. – Только на время остановки. Но когда мы пойдем искать туалет, Чарли вернется на место.

– Все окна закрыты? – спросил Джулиан.

– Да. В сумке сухой кошачий корм, – добавила Лора. – Дай ему немного, а я налью в плошку молока.

Так-то лучше! Кэролайн отперла клетку и вынула меня. Сиденье Джессики пустовало – малышка лежала на руках у Лоры, которая ее кормила. Из окна я увидел множество других машин, выстроившихся рядами. Я съел корм и выпил молоко, которое мне налили в мисочку. Теперь я чувствовал себя намного бодрее и хотел побегать. К тому же…

– Мне нужно пописать! – мяукнул я, глядя на Кэролайн.

– Я только что подумала, – заговорила Лора, словно поняла меня – он напился молока и теперь захочет писать.

– Черт, об этом я не подумал, – сказал Джулиан.

– Зато я подумала, – спокойно ответила Лора. – Я взяла переносной лоток. Он в багажнике.

Так что, несмотря на все мои протесты, меня сначала «ради безопасности» упаковали в переноску, пока Джулиан выходил из машины и рылся в багажнике – это, как многие из вас, конечно, знают, задняя часть машины. А потом, когда он вернулся и снова закрыл дверцу, меня опять извлекли из переноски и запихнули внутрь странной штуки, которую водрузили на сиденье рядом с Кэролайн. Это было что-то вроде картонной коробки, на дно которой насыпали наполнитель для моего лотка. И они надеялись, что я буду тут писать? Да я бы скорее умер!

М-да… В общем, когда мы добрались наконец до Каникул, я чуть не лопался, малышка снова вопила, Кэролайн ныла, что ей скучно, а Джулиан рявкал на нее. И знаете, что? Я был готов расстаться с одной из своих девяти жизней, лишь бы немедленно оказаться дома в Малом Брумфорде, играть с Оливером или нежиться на своей любимой уютной лежанке.

– Все хорошо, Чарли, – успокоила меня Кэролайн и потащила мою клетку в странный дом, который они называли Дача. – Потерпи еще чуть-чуть, сейчас я тебя выпущу.

Мне совсем не нравилось сидеть в переноске, но к этому времени я уже ни на что не обращал внимания. Я хотел только одного: поскорее облегчиться, пока я не лопнул. И я был рад, когда увидел, что Лора помимо прочих вещей несет к дому мой старый привычный лоток – тот самый, которым я пользовался в раннем детстве и потом, когда вернулся из клиники после операции. Взрослые кошки лотки не любят и ни за что не станут ими пользоваться, если есть возможность сбегать на клумбу во дворе, но сейчас выбирать не приходилось. Как только дверь закрыли и меня выпустили из переноски, я через всю комнату метнулся к лотку. Только после этого я наконец почувствовал себя лучше и осмотрелся. Кэролайн отправилась исследовать дом, я бросился вдогонку, чтобы осматривать его вместе. Это заняло у нас совсем немного времени.

– Дом крошечный, – пожаловалась Кэролайн, когда мы спустились на первый этаж.

Джулиан улыбнулся.

– Тебе так кажется, потому что ты привыкла жить в большом и просторном доме. По обычным стандартам это вполне приличный дом.

– Тут всего две спальни!

– А сколько нам нужно, по-твоему? – спросила Лора. – Папа прав, мы очень избалованы. Твой отец всю жизнь работал, как вол, чтобы позволить себе такой дом, как у нас. Но этот коттедж очень мил, разве нет? Он, конечно, старый, но красивый и уютный. А какой вид из окна, ты только взгляни!

Лора обхватила Джулиана руками.

– Просто прелесть, дорогой. Чудесный выбор.

Кэролайн подошла к ним, выглянула в окно и ахнула:

– Вот это да! Море так близко! Кажется, можно прямо из окна в него прыгнуть!

Я вскочил на подоконник посмотреть, что всех так восхищает – и чуть не свалился на пол от страха. Кто-нибудь из вас видел когда-нибудь море? Нет? Тогда не знаю, как и описать его вам. Представьте себе большой пруд – тот, что рядом с Большим Домом. Ты же знаешь, Оливер, – тот самый, на берегу которого ты рассказывал мне кошачью легенду о том, что когда-то в него упала, спасаясь от лисицы, почтенная сиамская кошка по имени Старушка Зима и лишилась последней, девятой, жизни. Представили? А теперь вообразите, что этот пруд стал величиной с весь Малый Брумфорд. И вся эта вода еще и шевелится – туда-сюда, вверх и вниз, словно вот-вот подкрадется совсем близко и схватит! Сами понимаете, первым моим желанием было удрать, но я взял себя в лапы, ведь только жалкие трусы бросают своих людей в опасности. Мое сердце чуть не выскакивало из груди, я храбро двинулся навстречу страшилищу, выгнув спину дугой и рыча как можно более грозно. Но вода не обратила на меня никакого внимания и продолжала двигаться.