Бред? Вполне вероятно. Навряд ли Сандерс не понимал, что Итан будет землю рыть, чтобы найти его наследника. За такой обман и на плаху угодить можно. Но девицы нет! Хоть тресни!

— Святой отец, подскажите, юноши среди сегодняшних посетителей нет? Лет восемнадцати, с темными волосами и голубыми глазами с зеленоватым оттенком? — спросил Итан у монаха в гостинице.

Кстати, еще одна странность. В доме не нашлось ни одного портрета девушки, а прислуга описывала ее лаконично: очень красивая, с необычным цветом глаз.

— Юноша был, — подтвердил монах. Он разговаривал с Итаном сдержанно, но вежливо. — Ранним утром.

— И где он?

— Не знаю. Я его отправил отцу Дугласу в помощники. А где он теперь… — Он развел руками.

Итан стиснул зубы и глубоко вздохнул. И без того странное и мутное дело приобретало неприятный оборот.

— Могу я побеседовать с настоятелем, святой отец?

По понятным причинам, огласки надо избежать. Итан не желал становиться зачинщиком скандала, в который непременно втянут королевскую семью. Наследный принц с младенчества обручен… с парнем? Даже если это не так, то слухи уйдут в народ. Итан уже достаточно подставился: в монастыре знают, что королевский гончий кого-то ищет. Самое время поделиться с настоятелем какой-нибудь фальшивой историей. Разумеется, совершенно секретно.

Настоятель принял Итана незамедлительно. Видимо, ему уже доложили, что по монастырю рыщет гончий, потому как встретили Итана соответствующе: официально, тщательно соблюдая протокол.

— Смею надеяться, воистину важное дело привело оборотня на святые земли, — сухо произнес настоятель после приветствия.

— Скорее деликатное… и несколько… личное.

— Слушаю, ваше сиятельство.

— У меня есть все основания полагать, что на территории монастыря находится некий юноша. Он скрывается…

— Он совершил какое-то преступление? — перебил Итана настоятель.

— Нет. Он — важный свидетель одного преступления… и боится, что ему отомстят. Мне нужно найти его, чтобы защитить. Понимаете, мне не хотелось бы поднимать шум.

Настоятель понимал, и Итан получил разрешение на осмотр всех монастырских угодий.

Долго искать не пришлось. Отец Дуглас рассказал, где паренек, который с утра помогал в саду на сборе яблок. Запах, оставшийся на ручке корзины, подсказал Итану, что он на верном пути.

Осталось только придумать, как выманить беглеца с кухни и как забрать его без скандала и шума.

Итан размышлял над проблемой, когда его окатили помоями.

— Ой…

Мальчишка с пустым тазом в руках выглядел испуганным, но Итана это ничуть не разжалобило. Смотреть надо, что делаешь! Мало того, что он бегает по следу, как собака, высунув язык, так от него теперь еще и воняет!

Мальчишка попытался сбежать, но его поймал монах в поварском колпаке и фартуке.

— Куда собрался, чертенок? — Монах схватил его за ухо. — Напакостил — отвечай.

— Ай-ай! — заверещал мальчишка. — Я не нарочно! Я не хотел! Простите!

Итан поморщился: он не любил насилия. Наказать можно и без рукоприкладства.

— Позвольте, я сам! — произнес он и шагнул вперед.

— Забирайте, — согласился монах. — От него никакой пользы.

Он отпустил ухо и забрал у мальчишки таз.

— Где-нибудь можно привести себя в порядок? — Итан крепко схватил мальчишку за шиворот.

— Да к источнику сходите. Кого б вам дать в проводники…

— А этот не знает? — Итан слегка тряхнул мальчишку.

— Сомневаюсь, — сказал монах. — Он тут вроде первый день. — И крикнул зычно: — Ким! Ки-и-им!

На его зов из кухни выглянул послушник.

— Ким, проводи к источнику, покажи все. И быстро обратно! Одна нога там, другая здесь!

«Аромат» помоев перебивал другие запахи, иначе Итан сразу узнал бы знакомый. Пришлось наклониться к волосам, чтобы убедиться: он держит за шиворот того самого беглеца. Значит, все же не дочь, а сын. Забавно…

В том, что перед ним мальчишка, сомневаться не приходилось. Щуплый, маленький, он не выглядел на свои восемнадцать лет. А глаза, и правда, красивого аквамаринового оттенка. Одежда ношеная, но сшита добротно, и обувь крепкая. Волосы криво обрезаны. Была мысль, что девица могла переодеться в мальчика, но какая леди будет так себя уродовать? И лицо обгорело, а ладонь перемотана тряпкой. Леди не умеют трудиться на палящем солнце и берегут нежные ручки.

Не в штаны же ему заглядывать, в самом деле?!

Итан заглянул бы, чтоб уж точно, наверняка.

Источник располагался в живописном месте, за садом, в глубине реликтовой рощи. Оно и понятно, монастыри абы где не строились. Монахи считали, что горячая вода, бьющая из-под земли, это источник силы. Хорошо, что купаться в ней не запрещено даже оборотням.

Кстати, женщинам запрещено. Собственно, здесь им нельзя находиться под страхом сурового наказания. Итан покосился на мальчишку: точно парень? А вот теперь он его и проверит.

Источник образовывал небольшое озерцо, обнесенное деревянным бортиком. На берегу стояла избушка, и Ким сказал, что там можно взять чистое полотенце и мыльный настой.

— Озеро сточное, — пояснил он прежде, чем уйти. — Здесь все моются, а вода всегда чистая. И одежду постирать можно. Жара, быстро высохнет. Сейчас все на работе, вас никто не побеспокоит.

— Я даже знаю, кто будет стирать, — пробурчал Итан. И спросил мальчишку: — Ты кто?

— Леон… Сирота я.

— Если отпущу, убежишь?

— Нет. Простите, милорд. Я выстираю вашу одежду.

— Да уж, будь добр, — усмехнулся Итан.

Кажется, мальчишка не подозревал, что попался. Не спугнуть бы!

— А с рукой что?

— Ерунда, зажило уже.

Леон размотал тряпку и показал Итану чистую ладонь с розовым следом от пореза.

— А что было?

— Картошку чистил, нож соскочил.

— Когда?

— Да вот… на кухне.

Регенерация, как у оборотней? Еще одно доказательство, что Леон — ребенок Сандерса. Хотя нет… Это лишь говорит о том, что в его родне есть оборотни.

— Ты оборотень? — спросил Итан.

— Нет же! — возмутился Леон. — И на кухне тоже спрашивали…

Потрясающе! Сандерс не счел нужным рассказать сыну, кто его мать? Нет, надо доставить этого полукровку во дворец — и пусть его величество сами во всем разбираются.

— Возьми в доме, что необходимо, и стирай. Если сбежишь, поймаю и выпорю.

Итан расстегнул жилет и рубашку. Леон чуть ли ни бегом скрылся в домике. Искупаться в жару, да после беготни — это блаженство. Итан стянул сапоги, штаны, снял белье и спрыгнул в воду с мостков.