У Джесси стучали зубы. Ее ветхое рубище плохо защищало от зимнего ветра и ледяного крошева под ногами. Но она была даже рада этой лютой стуже — от нее онемело не только тело, «о и чувства, и мысли. И все равно на крыльце „Старой башни“ ее пробрала дрожь не столько от холода, сколько от страха перед тем, что предстоит сделать.

Жестокий порыв ветра впихнул ее внутрь и захлопнул дверь. Она прислонилась спиной к грубым доскам и осмотрелась: перед угасавшим очагом лениво развалились слуги и хозяйские псы. Почти все посетители разошлись, и только двое незнакомцев о чем-то оживленно шептались у задней степы.

Навстречу ей поднялась одна из служанок, и Джесси почувствовала, что сгорает от стыда. Она постаралась как можно ниже опустить капюшон своего плаща.

— Что вам угодно, девушка? — осведомилась служанка, и Джесси едва не стало дурно. Стоявшая перед ней особа была совсем юной, однако так выставляла напоказ пышный бюст и вызывающе покачивала бедрами, что на нее накатила новая волна ужаса. Вот что ее ждет, вот кем она станет…

Хинин! Это слово помогло побороть отчаяние и преодолеть страх.

— Меня здесь ждут, — просто ответила Джесси.

— Ого, — слащаво ухмыльнулась служанка и всмотрелась в нее повнимательнее. Повела плечом в сторону лестницы и уточнила: — Явилась к их милости, что ли? Ну-ну. Они там, наверху. Третья дверь от лестницы. Лучший номер в нашем заведении.

Джесси кивнула. Но не успела она двинуться и сторону лестницы, как служанка метнулась к бармену и зашептала:

— Вот дела, это же Джесси Дюпре! Представляешь? Та самая, которая почитала себя лучше всех! А вот сейчас пойдет и ляжет в койку к тому красавцу богачу, как любая из нас! — Служанка злорадно захихикала. Бармен хмыкнул в ответ, и Джесси почувствовала, как две пары глаз прожигают ей спину. — Значит, и ее припекло, а? Пусть теперь попробует задирать нос!

И оба издевательски расхохотались. Грубые двусмысленные шутки все еще сыпались ей вслед, пока Джесси поднималась по лестнице и шла по коридору.

Оказавшись возле двери, девушка распахнула ее, от страха позабыв, что следует постучать. Поспешно вошла внутрь, закрыл за собой дверь и замерла не дыша. Ну вот она и в спальне у мужчины, чтобы стать его забавой на этот вечер.

Нет, не просто в спальне у мужчины, напомнила она себе. Это же Роберт. Тот добрый, светлокудрый джентльмен. Она не умрет, если он даже обнимет и поцелует ее, зато выйдет отсюда с деньгами, которые выпросит или украдет, и притом сохранит свою девственность.

Ее тело инстинктивно впитывало тепло — в комнате горел камин. Но тут же она обратила внимание на царивший полумрак; дрова почти прогорели, и угли лишь слабо светились. Поначалу могло показаться, что комната пуста, и Джесси ждала, пока глаза привыкнут к темноте, закусив губу от страха.

Перед намином стояла большая чугунная ванна, наполненная горячей водой. Она ждала… ее, Джесси.

В отчаянии мелькнула мысль, что вряд ли удастся обшарить одежду мужчины незаметно, если сначала придется раздеться самой. А ведь до тех пор, пока она не залезет в эту ванну, не может быть и речи о том, чтобы разыграть сначала опытную соблазнительницу, а потом невинную дурочку. Такой джентльмен, как Роберт, не подпустит к себе служанку из таверны, пока не отмоет ее.

Девушка нерешительно шагнула в глубину комнаты и на цыпочках приблизилась к ванне, все больше недоумевая, куда же пропал тот, кто позвал ее для… услуг.

Джесси испуганно охнула, и сердце чуть не выскочило у нее из груди, когда на плечи легли две большие ладони. Бедняжка не посмела обернуться: она застыла на месте, как испуганная лань, мечтая лишь о бегстве и понимая, что бегство невозможно.

— Ваш плащ, госпожа, — раздался хриплый мужской голос из навалившейся на нее тьмы. — Вы позволите?

Джесси едва соображала от испуга. Он был здесь, у нее за спиной, и это оказалось свыше ее сил. Мрак в комнате стал еще гуще, все поплыло перед глазами, и она беспомощно обхватила себя за плечи. Но мало-помалу это прошло, и взгляд прояснился. Джесси покорно кивнула и потупилась. Попыталась еще раз напомнить себе, что пришла в комнату к тому самому светлокудрому рыцарю в золотых доспехах, который пришел ей на выручку в зале таверны, когда его приятель, этот мрачный верзила, накликал па нее беду. Джесси зажмурилась что было сил, представляя сияющий взгляд мягких голубых глаз. Таких ласковых, таких добрых.

— Вы замерзли — настоящая ледышка. Ванна и камин помогут вам согреться. — Мужчина говорил совсем тихо. Ухо едва улавливало слова, и оттого они пугали Джесси еще больше. В них чувствовалось некое напряжение, нетерпение. Пришлось опять напомнить себе, что она пришла в комнату к мужчине. К мужчине, который нанял на вечер шлюху.

Он прикоснулся к пей…

Плащ соскользнул с плеч как бы сам собой. Он погладил ее, и Джесси стоило большого труда не вздрогнуть от прикосновения сильных мужских пальцев.

Девушка невольно шагнула вперед.

— Эта ванна для меня?

На миг повисло легкое, ироничное молчание.

— Верно, барышня. Для вас. — И длинные пальцы опять легли ей на плечи, ловко управляясь с пуговицами на простом шерстяном платье.

Усилием воли Джесси заставила себя остаться неподвижной. Происходившее стало для нее полной неожиданностью. Кто бы мог подумать, что он вот так будет торчать у нее за спиной и доводить до исступления своими прикосновениями, ощущением близости большого, сильного тела и горячего дыхания!

Джесси прищурилась, всматриваясь в пар, плававший над ванной, и в огоньки углей в камине. Ах, если бы это было все, что предстояло ей увидеть нынче вечером, — и не более! Только окрашенный в алое туман, растворявшийся в густой тьме…

А его пальцы не останавливались, и вот уже платье соскользнуло с плеч. И Джесси снова едва не закричала: он наклонился и прижался губами к ее шее. Девушку поглотила волна жара, она принесла с собой новый приступ паники, но И разгоравшееся в нем пламя желания.

Джесси видела перед собой его руки — широкие, загорелые, они прижимали ее все сильнее. И девушка едва справилась с подступившей дурнотой.

И чуть не закричала: его руки обхватили ее груди и легли так, что кончики пальцев лишь едва касались сосков, торчавших под тканью сорочки, отчего показалось, что на ней уже ничего нет. Стиснув до боли зубы, чтобы не проронить ни звука, Джесси мысленно поклялась, что не сдастся и не сбежит раньше времени.

Но тут он как-то странно вздохнул, и его руки занялись шпильками в ее волосах. Тяжелый узел рассыпался, опускаясь девушке на плечи, и она опять подалась вперед, стыдливо потупившись.

— Пожалуйста… Я не могу их мочить. Я простыну на обратном пути.

За спиной раздался удивительно ласковый смех, и Джесси захотелось, чтобы он сам выступил наконец вперед из темноты и согрел ее взглядом своих добрых лучистых глаз.

Однако вряд она так уж хотела его увидеть. Нет, не сейчас. Ведь ей предстояло отринуть все правила приличия, все жестокие уроки, преподанные жизнью. Ей предстояло хотя бы на время забыть о шушуканье за спиной и злорадных сплетнях что, вот, мол, вечно задиравшая нос мисс Дюпре на деле оказалась самой обыкновенной шлюхой, хотя и по дорогой цене.