ее мысленное хранилище художественных образов. И занял там весьма достойное место.

А может, дело в чем-то совсем в другом — вот она протягивает руку, как будто хочет коснуться его волос, но тут же ее отдергивает.

В этот момент мужчина открывает глаза. Его ноздри вздрагивают. Он стремительно приподнимается, обхватывает ее, притягивает к себе и страстно целует. Она упирается в ложе руками, выгибается, уклоняясь от его лица, но вырваться не может — мужчина намного сильнее.

Внезапно она сама склоняется к его лицу и не то целует в щеку, не то шепчет что-то ему на ухо, и капкан его рук тут же размыкается. Руки безвольно падают, его голова снова надежно лежит на подушке. Лицо безмятежное. Он спит.

Она смотрит на него в смятении. Потрясена этой внезапной атакой. Прикасается пальцами к губам, словно проверяя, нет ли ожога.

На следующий день они ведут себя так, словно этого эпизода не было.

Утром женщина посмотрела на мужчину с некоторой опаской, но он, похоже, действительно ничего не помнит. Он выглядит бодрым и выздоровевшим. Они вместе занимаются обычными хозяйственными делами и напряженности между ними не видно. Кажется, что ничего не изменилось.

Однако когда настает время практики и Рисовальщица собирается, как обычно, удалиться — мужчина делает ей приглашающий жест, предлагая разделить с ним это занятие. Она колеблется, мужчина серьезно на нее смотрит, ждет.

Она принимает приглашение. Они садятся на один кусок ткани под деревом спиной друг к другу, выполняют дыхательные упражнения. Встают. Выполняют асаны. Это похоже на медленный странный танец. Они не видят друг друга, но их движения почти одновременны. У мужчины — отточенные, сдержанные. Женщина значительно уступает ему — видна ее напряженность и некоторая неловкость, но и в этом тоже есть своя грация.

Заходящее солнце освещает практикующих, превращая их в бронзовые скульптуры.

Это красивая картина.

Дальше. В другой день.

Работают. Совместно сооружают новое отхожее место. Старое, выкопанное женщиной в первые дни, уже утилизировано по всем правилам, засыпано золой. Женщина подает мужчине жерди от корзины, он их обрезает до нужной длины, обстругивает, чтобы сделать помост над новой ямой. Даже в изрядно потрепанной, заштопанной одежде, с отросшей густой шевелюрой мужчина выглядит изящным и утонченным. У него красивые, крупные кисти рук, ловкие длинные пальцы. Такие руки могут быть и у воина, и у музыканта. Работает сосредоточенно, неспешно. Его точные движения сейчас похожи на движения будущей Рисовальщицы у фрески, хоть занятия эти абсолютно разные.

Женщина смотрит на него и вдруг начинает давиться смехом. Он поднимает на нее серьезные серые глаза. Она делает ему жест: «даже и не проси объяснить». Вскакивает, убегает, чтобы не смущать его своим хохотом.

Он смотрит ей вслед все так же невозмутимо, неожиданно улыбается.

Перестает улыбаться. Возвращается к работе.

Дальше.

Они теперь каждый вечер практикуют вместе и Рисовальщица неплохо продвинулась. Конечно, ей все еще очень далеко до экономной размеренности и силы движений Аристократа, но видно, что ей нравится это занятие. Он ведет — она следует за ним. Танец на закате повторяется все более точный и красивый. А когда они медитируют, спина к спине, она уже легко сохраняет полную неподвижность.

Дальше.

Они понимают, что их не ищут и надо выбираться самим. Нога мужчины зажила и он тренирует ее, совершая вылазки в скалистую часть острова.

Дальше. Позже. Утро.

Они почти на вершине. Над ними — скальные зубцы и несколько сосен. Перед ними от небольшой каменной площадки начинается висячий мост. Полотно моста довольно широкое, но просветы между жердинами и плетеными ячейками полотна пугающе неравномерные, а веревки и узлы кое-где разлохмачены. Мужчина стоит, а Рисовальщица почти лежит у его ног, вцепившись в скалу. Рядом с ней — самодельные сумки из парусины. Перед ней — мост из ее страшных снов. Когда они поднимались сюда, она шла позади мужчины бледная, решительная, смотрела только на то место, куда он ступал и старалась идти след в след.

Мужчина смог натянуть над мостом веревку — несколько раз раскручивал и бросал, пока конец веревки с металлическими крючками на конце надежно не обвился вокруг дерева над мостом на противоположной стороне. Он проверяет веревку, закрепляет ее второй конец. Теперь можно идти.

Женщина паникует. Она не может встать. Лежит с закутанной головой, всхлипывает, пытается контролировать дыхание.

Дальше.

Мужчина идет по мосту, держась за верхнюю веревку. Проверяет мост. Он осторожен: шаг, правая рука крепко держит веревку, левая перехватывает ее немного дальше, еще шаг, левая держит, правая перехватывает. Мост и веревка качаются немного вразнобой, мужчина улавливает этот ритм, приспосабливается к нему. Его движения — скользящие, похожие не то на танец, не то на поступь хищника на охоте.

На верхнюю веревку надето гладкое металлическое кольцо, в которое продета еще одна, страховочная: ею мужчина обвязан, она же обвита вокруг сосны над площадкой, а конец этой страховки — в руках Рисовальщицы. Она осторожно стравливает эту веревку по мере его продвижения. Она все еще не может встать — сидит, вжавшись спиной в камень. Если мост не выдержит — мужчина повиснет на верхней веревке и она его постепенно подтянет обратно. Он не особенно нуждается в этой страховке. Возможно, что это его психологический трюк, чтобы вынудить женщину взять себя в руки.

Мост проверен, мужчина возвращается, забирает дорожную кладь и тщательно, словно бывалый альпинист, делает страховочную обвязку Рисовальщице.

Дальше. Переход.

Мужчина и женщина по разные стороны моста. Она уже стоит на площадке во весь рост, но ступить на зыбкое полотно над шумным потоком не в силах. Похоже, эта нерешительность продолжается уже довольно долго. Ситуация осложняется: появляются волокна тумана. Пока они совсем редкие и прозрачные.

Женщина начинает смеяться, сгибается от хохота. Мужская фигура не двигается. Он невозмутимо ждет. Приступ смеха закончился. Мужчина на противоположной стороне протягивает в ее сторону руку ладонью вверх — словно торжественно приглашая к танцу. Этот жест — полный антипод жесту Жреца.

И Рисовальщица ему подчиняется. Встает на самый край. Вцепляется в веревки так, что белеют костяшки. Ступает на мост. Ощущает ритм его колебаний. Идет очень медленно, не отрывая глаз от фигуры на противоположном конце. Теперь уже он страхует ее, подтягивая по мере ее приближения страховочный конец. Время от времени мужскую фигуру заслоняют волны тумана, тогда женщине кажется, что конец моста становится все дальше. Почти на середине мост окутывает туманное облако. Начало и конец пути исчезают. Мир кажется нереальным. Колебания моста здесь сильнее всего. Шум потока под ногами оглушает. Женщина