хотел их познакомить. Но теперь сестры уже нет в живых, а с Наэ я поссорился. После той ссоры в итальянском ресторане я больше не общался с ней. По сравнению с моей нынешней утратой та ссора уже казалась мне далекой и маловажной. Мне не хотелось общаться ни с Наэ, ни с кем-то еще. Я хотел, чтобы меня оставили в покое, одного в этом незнакомом городке.

Я зашел в цветочную лавку – поблизости от отеля «Кацураги» – и спросил у цветочницы лаванду, любимый цветок моей сестры.

– Мне жаль, но у нас нет лаванды, – сообщила цветочница. – Могу я спросить, по какому случаю вы покупаете цветы? Для кого?

– Для женщины, – ответил я после некоторых колебаний.

Ее лицо прояснилось.

– Для близкой вам женщины? Сейчас… – Она взяла букетик крошечных белых цветов. – Вот, посмотрите. Вам нравится? Они символизируют вечную любовь.

– Хорошо, я возьму. – Я улыбнулся.

Цветочница собрала букет и перевязала его атласной лентой.

Выйдя из лавки, я почувствовал дуновение холодного ветра. Вдалеке рокотал гром. Как я мог забыть, что уже июнь? Начинался шестинедельный сезон дождей. Я сунул руки в карманы и ускорил шаг.

Я прошел минут пятнадцать и очутился на широком, пологом склоне. С одной стороны виднелась глубокая долина, с другой – пышная растительность. Мимо меня не проехал ни один автомобиль, возможно, потому что был ранний час. С того места, где я стоял, казалось, что дорога уходит в бесконечность, но я видел карту и знал, что она потом свернет влево и сольется с автомагистралью.

В том самом месте, где погибла моя сестра, полиция выставила щит, объявлявший о розыске свидетелей преступления. Но если быть реалистами, каковы шансы их найти? Если кто-то видел убийство, он давно явился бы в полицию. Хотя, может, просто не хочет встревать в это дело. Ну а в таком случае никакое объявление не подействует.

Для меня жизнь – такая загадка. Кто бы мог подумать, что не кто-нибудь там, а моя сестра уйдет из жизни так рано и так трагически? Хотя за эти семь лет я ни разу с ней не виделся, она все равно оставалась самым близким для меня человеком. Никто не сможет заменить мне сестру. Моя жизнь никогда уже не будет такой, как прежде.

Я присел на корточки и положил букет на землю. За щитом я заметил белую струйку дыма, поднимавшуюся кверху. Что там такое? Я подошел ближе и пригляделся. На сырой земле лежала сигарета «Семь Звезд».

Моя сестра когда-то была влюблена в мужчину, курившего «Семь Звезд», хотя я никогда бы не догадался, что он курильщик, если бы не она.

Господин Цуда был моим классным руководителем и самым молодым учителем в нашей школе. Он был мастер на выдумки, и на его уроках всегда было интересно. Неудивительно, что его любили ученики. Сестра познакомилась с ним, когда пришла в школу, чтобы забрать мой табель успеваемости.

– Рен, ты молодец, – похвалила она меня, когда мы шли домой. Она всегда так говорила, какие бы отметки я ни получал.

– Спасибо, что пришла, – сказал я.

– Не стоит благодарности. – Она взъерошила мне волосы. – Так делают все старшие сестры.

– Ладно тебе, – отмахнулся я, зная, что она преувеличивает. Я ненавидел родителей, взваливших на нее эту обязанность, но не хотел огорчать ее, поэтому больше ничего не добавил.

– По-моему, твой учитель все понимает, – сказала она. – Он не стал задавать лишних вопросов, когда увидел меня.

– Угу, он неплохой.

– Господин Цуда выглядит слишком молодо для учителя. Ты случайно не знаешь, сколько ему лет?

– Тридцать три.

– Знаешь, он абсолютно мой тип. Высокий, приятный, с доброй улыбкой.

Я остановился.

– Не говори мне, что он тебе нравится.

– Слушай, ты ведь сказал, что он неплохой.

– Он слишком старый.

– Возраст не имеет значения. – Она пожала плечами.

– А еще он скоро женится.

– Правда? – Она вздохнула, хотя не казалась слишком разочарованной. – Жалко, но я думаю, что у такого приятного мужчины должна быть подружка. Было бы удивительно, если бы ее не было.

– Он не обратит на тебя внимания. Для него ты еще маленькая и сопливая.

– Не груби мне. – Она толкнула меня локтем.

Я сердито сверкнул глазами, но вскоре забыл про наш разговор. Потом кто-то из одноклассников сказал мне, что видел, как господин Цуда шел с моей сестрой.

– Ты наверняка принял за нее кого-то другого, – отмахнулся я. Но вскоре и другие ребята сказали, что видели их вместе. Однако я не верил, что она могла встречаться с ним. Ведь господин Цуда скоро женится. Моя сестра не из тех, с кем можно поиграть и бросить. Так что это наверняка какое-то недоразумение.

Но однажды я и сам увидел, как господин Цуда и моя сестра сидели в кафе на Коэнджи. Они оживленно беседовали и смеялись, не замечая, что я стоял на другой стороне улицы.

Я не знал, что сестра пьет кофе. А господин Цуда выглядел иначе, чем в школе. Вместо обычной строгой одежды на нем были джинсы и майка. Но больше всего меня обеспокоило выражение на лице сестры. Я никогда не видел ее настолько счастливой. Она была совсем не такой, как всегда, и мне это не понравилось.

Много позже я понял, что так смотрят влюбленные. Но в то время я этого не понимал. Я стоял на улице, вытаращив глаза, и мне казалось, что какая-то невидимая рука сжимала мой желудок. Я не мог подойти к ним. Мои ноги налились свинцом. Через некоторое время я как ни в чем не бывало вернулся домой, но эта картинка часто всплывала в моем сознании.

Когда я видел в школе моего учителя, та сцена тут же всплывала в моей памяти, и ужасное ощущение возвращалось. Я старался не думать об этом, но это не помогало. Тогда я решил поговорить с сестрой.

– Тебе все еще нравится господин Цуда? – спросил я.

Мы были с ней вдвоем и ели на ланч спагетти с говядиной. Мне показалось, что момент самый подходящий. Забавно, но после стольких лет я до сих пор помню, что мы ели в тот день.

На ее лице ничего не отразилось.

– Почему ты спрашиваешь об этом?

– Ты мне говорила, что он твой тип.

– Он и вправду мой тип. Мы с ним были бы хорошей парой, правда?

Я молчал, а она смотрела на меня, ожидая ответа. Она словно бросала мне вызов.

– Он старый. – Я ковырял вилкой спагетти. – Такое впечатление, будто ты ходишь на свидания с отцом.

– Не говори глупости. Для этого он должен был бы стать отцом в шестнадцать лет.

– Ты только что сама признала, что он вдвое старше тебя.

– Когда мы станем старше, разница не будет казаться такой большой, – настаивала она. – Скажем, женщине пятьдесят три года, а мужчине шестьдесят девять.

Я не верил своим ушам, слушая ее рассуждения.

– Но ведь тебе семнадцать, а ему тридцать три. Это нехорошо.

Она хмуро смотрела на меня.

– А еще он женат, – добавил я.

Сестра вскочила из-за стола и вышла. Я пожал плечами и продолжил есть. Мне казалось, что я остановил ее и не дал погрузиться еще сильнее в проблемные отношения. Такие вещи просто недопустимы.

На следующий