— Не надо, по…

Пинком в спину он столкнул ее со стены. Шербера не успела вскрикнуть, не успела разжать пальцы, и веревка, на которой она повисла, впилась в них, сжимая с такой силой, что из горла вырвался крик. Боль пронзила все ее существо до кончиков пальцев ног, которыми она безнадежно сучила, пытаясь дотянуться до такой далекой земли. Веревка все сильнее сжимала шею, перед глазами плясали красные круги, Шербера задыхалась, одновременно прося Инифри убить ее и сохранить ей жизнь, билась о камни, царапая спину и голову, а вокруг царила безмятежная тишина, и только кто-то наверху снова засмеялся в ответ на пьяную шутку товарища.

Сайам втащил ее наверх и отпустил, и она перевернулась на спину и лежала так, хватая ртом воздух, не в силах даже разжать пальцы, сведенные кровавой судорогой, не в силах издать и звука, не в силах сделать и движения, пока небо над головой вращалось в бешеной пляске смерти.

— Один.

— Пожалуйста, — прошептала она одними губами. — Господин, накажи меня иначе, господин, я умоляю тебя.

— Вы, акраяр, живучие твари, — сказал Сайам, наклонившись и пнув ее ногой в бок. — Поднимайся. Наказание не окончено. Ты еще не заплатила.

— Не на…

Сайам схватил ее за волосы и поднял, и она закричала и попыталась вцепиться в его руку, когда он потащил ее обратно к краю.

— Нет. Нет!

— Сайам, что опять натворила твоя акрай? — спросил кто-то от костра. — Это того стоит? Ты же убьешь ее.

— Ты требуешь от славного воина разъяснений, Элтар?

— Пожалуйста, господин! — выкрикнула Шербера отчаянно. — Пожалуйста!

Он снова скинул ее со стены, и на этот раз боль была такой сильной, что Шербера лишилась сознания.

Он облил ее водой, чтобы она пришла в себя, но Шербере потребовалось много времени, чтобы суметь перевернуться со спины на живот и уткнуться лицом в мокрые камни, пока Сайам твердыми и такими жестокими пальцами ощупывал рану на ее голове.

— Сегодня тебе повезло, акрай. Можешь отправляться к целителю. Наказание отложу на завтра. — Он пнул ее, и она охнула. — Где твоя благодарность?

— Спасибо, господин.

Голова пульсировала сильной болью, из носа текла кровь, из шеи текла кровь, из пальцев текла кровь, и Шербере показалось, что еще немного — и она вся истечет кровью, превратится в одну сплошную кровавую рану и просто умрет прямо здесь, на краю стены, рядом со смеющимися друзьями Сайама, которым безразлична ее судьба.

— Живучие как кошки, — заметил кто-то, когда она спустя вечность попыталась подняться… правда, тут же рухнула лицом на камни, потому как пальцы отказались слушать ее.

— Надо бы отнести ее к целителю, Сайам.

— Доберется сама, — сказал тот. — Доберешься — выживешь, акрай. Не доберешься, завтра мы продолжим прямо отсюда. Отдыхай.

Она почувствовала, как дрожит земля под тяжелыми шагами, и закрыла глаза. Инифри не позволит ей умереть. Акраяр были бы не акраяр, если бы умирали просто и быстро. Она должна полежать немного, пока пройдет боль, а потом подняться и добраться до палатки. Другие девушки не помогут — это было запрещено, и их самих могли жестоко наказать, а мужчины… четверо уже поплатились жизнью за попытку ее защитить.

Она слышала, как лагерь постепенно затихает, отходя ко сну, слышала, как все ленивее становятся разговоры, как появляются в речи отголоски сна. А потом шаги приблизились, и Сайам подхватил ее и перекинул через плечо так быстро, что она даже не сразу поняла, что случилось.

— Господин!

— Ты нужна мне, акрай.

Он был пьян и не соображал, что делает. Он умрет, если овладеет ей до рассвета, он умрет, если попытается принять в себя ее магию сейчас, когда в ней только бой и агония, но как бы она этого ни хотела, она не могла позволить своему последнему спутнику умереть по ее вине.

— Господин, я нечиста, ты не должен касаться меня сегодня.

Но он уже преодолел те несколько десятков шагов, что отделяли стену от палатки и вошел внутрь, в освещенное факелом пространство, где пахло травами и соитием. Проклятые постельные девки. Это они его раззадорили, заставили испытать похоть, а когда Сайам испытывал похоть, он хотел причинять боль. Он убил двоих своих девок в приступе дикой ярости, и с тех пор вымещал ее только на Шербере, понимая, что если кто и способен выжить после того, что он творил в припадке бешенства, то только она.

— Во мне плохая магия, — попробовала она снова, но он швырнул ее на пол и приказал поднять платье и не шевелиться.

Сайам был пьян, слишком пьян, чтобы до конца осознавать, что делает. Его руки путались в складках одежды, и ему пришлось кликнуть одну из девок, чтобы та помогла ему раздеться. Сайам обнажился перед ней до пояса, покрытый пылью боя, грязный, не удосужившийся даже смыть с себя кровь и пот.

— Не шевелись, акрай.

— Не… — снова начала Шербера, но он заткнул ей рот своей огромной рукой и навалился сверху, раздвигая ее ноги коленом, пытаясь овладеть ею, но терпя неудачу, потому как слишком много выпил, и его мужская часть уже не желала его слушать.

— Что ты сделала со мной? — Снова попытка, и Шербера закрыла глаза, когда во взгляде Сайама, затуманенном и одновременно остро-злом, полыхнул пьяный гнев. — Верни мне силы, акрай. Быстро, пока я не выбил остатки твоих зубов!

Но она не могла. Даже Инифри не могла бы, но Сайам уже не понимал этого, не понимал, что только его мужское бессилие сейчас спасает его жизнь.

— Порождение болот! — Он ударил ее по щеке и поднялся. Снова накинул ей на шею веревку и затянул крепче, не обращая внимания на мольбы. — Бесполезная. Бесполезное создание, девка, которая не может возбудить воина. Я убью тебя.

Он выволок ее из палатки и просто потащил за собой на веревке, не дав возможности даже привести в порядок платье.

— Я повешу тебя на стене в назидание другим, — рычал Сайам. — Я дал тебе возможность искупить свою вину, но ты, похоже, решила, что можешь смеяться надо мной.

Она задыхалась и молила его о пощаде, но в него словно вселилось безумие. Воины не должны были убивать акраяр, ведь они несли в себе магию: они помогали магам создавать карос, они возвращали силы и помогали быстрее оправиться от ран, они питали магов, создающих магический щит. Убив ее, Сайам лишит магии и себя, и других, он разгневает Инифри, которая может наслать на войско мор, как сделала в последний раз, когда двух акраяр по неосторожности убили