мне и ни тебе.

А рядом с тишиной висел

Потёртый плащ-старик,

Давно он был без важных дел,

Но уходить всё не хотел,

Наверно, к нам привык.

Вдруг плащ решил поговорить

С звенящей тишиной,

Он тайну захотел открыть

И тишину отговорить

Быть слишком уж немой.

Он предложил прогулку ей

И кофе с молоком в кафе.

И стало тишине теплей,

Вдвоём уж точно веселей

И радостней вдвойне.

И мягко тишина пошла

В потёртом том плаще,

Она молчала, как всегда,

Была она с плащом нежна

И совершенно хороша

В своей немой красе.

Вернулась тишина одна,

Когда уж спал весь дом,

Повисла на крючке она,

Расправила свои крыла

И молча счастье берегла,

Укрыла, как плащом.

Одна и та же тишина,

Как можем мы понять,

По-разному нам всем видна,

И не её совсем вина,

Что то зловещая она,

То так добра, нежна, мягка,

Что может нас обнять.

Ты пиши, если что…

«Ты пиши, если что…»

«А если что? —

Ты ответь, мой друг,

Солнце уж взошло,

Скоро ты уйдёшь,

А мне важно знать!

Если что, я могу тебе написать?

Почему же мне не напишешь сам?

Отвечай уж светлеющим небесам.

Скоро ты уйдёшь,

А мне важно знать!

Почему не можешь сам написать?»

Скучно смотришь сквозь.

Говоришь: «Пойду.

Я закрою и выход сам найду».

Я шепчу, прижавшись к закрытой двери:

«Даже если что… ты не приходи».

Осенний танец

Пройдя сквозь каменные дома,

Гуляя меж комнат бесстыже,

В наш город осень без спроса пришла,

Сметая лето листвою рыжей.

В потоках шуршащих листвы золотой

Неспешно плывут пешеходы,

Над ржавой от осени мостовой

Нависли уставшие неба своды.

И где-то медленный тихий блюз

Роняет на ветер ноты,

Я их в ладошку ловлю и клянусь —

Прослушаю до субботы.

Я сяду в уютном тёплом кафе,

Укутаюсь в кашемире,

И вдруг покажется, будто и мне

Есть тёплое место в осеннем мире.

И даже в потёртом стихами блокноте

Листы пожелтели будто,

В свободном странном красивом полёте

В слова опускаются буквы.

Я выйду прочь и тотчас закружусь

В листвы и людей хороводе,

То вниз, то вперёд, то наверх я помчусь

Навстречу мудрой природе.

И вроде бы каждый сам по себе

Ведёт свою партию точно,

Да только всё чаще кажется мне,

Танцуем мы танец общий.

Золотая лихорадка

В золотой лихорадке яркая осень,

Как приманку, нам листья цветные бросит,

Соблазнит на поиск бессметных богатств,

Которые с радостью даром отдаст.

Мы выходим сначала нехотя, озираясь,

Мягко ступая по листьям, едва их касаясь.

Деревья играют этюды на тонких скрипках,

Трава — в драгоценных золота слитках.

Вокруг деревья дружными семьями

Позируют на камеру, хвалясь нарядами осенними,

Цветов горчичных и охры их фэмели луки.

Фотографы греют замёрзшие руки.

Подбирая идеальные яркость и освещение,

Следуя правилу золотого сечения,

С жадностью обезумевших старателей

Глядят фотографы в видоискатели.

И, словно на золотых приисках побывав случайно,

Бьются за истинные шедевры они отчаянно,

Из гигабайтов отснятых мгновений ночами бессонными

Средь множества кадров пустых ищут чистое золото.

— Осень, ты ведь любимая всеми фотомодель.

Что же так часто роняешь слёзы? Вот и теперь…

Она, улыбаясь, ответит, щурясь от камеры яркой вспышки:

— Чтобы фотографам время дать для передышки.

Осенний пикник

Мы устроим пикник в осеннем лесу,

Пригласим к столу золотую лису,

И сорока на чёрном до блеска хвосте

Принесёт нам сказки о тёплой весне.

Вместо скатерти — жёлтых листьев ткань,

В вазе из свежей коры — герань,

В чашках, лёгких, как перья жар-птицы,

Ромашковый чай с имбирём и корицей.

Здесь сосновой смолы пряные ароматы,

Это место — твоё, и здесь все тебе рады!

Вот уж вишнёвый бисквитный пирог

Пушистый лис нам на стол подаёт.

И поручает задорным белочкам

Разложить пирог по тарелочкам

И украсить оранжевой облепихой,

Малиной спелой и земляникой.

Хвойную иглу я вставлю в граммофон,

Старую пластинку закрутит быстро он,

Закружатся лисы в чарующем танце —

Фокстротом назвали его иностранцы.

Станут сосны качаться музыке в такт,

Взгляни, с их макушек на нас глядят

Те, кто тоже когда-то пили тут чай…

Ты как вырастешь, ты по нам не скучай!

Приходи в этот лес, танцуй да пой,

В этом месте всегда мы будем с тобой.

Будем с лисами чай пить и громко смеяться,

А потом снова к небу ввысь подниматься.

Я вас любил

Он:

«Я вас любил…

А, впрочем, что я?

Я вас люблю!

Хоть вас не стою.

Хотя, постойте,

Стойте тут,

Я рифму новую найду,

Ох, эти древние устои.

Руку на сердце положа,

Я стою вас, а вы — меня».

Она:

«Вы