— О нет, состояние Егора пока стабильное, — заверил меня мужчина. — Сегодня мне звонил Артур Сергеевич Багров. Спрашивал о состоянии мальчика. Я сказал ему то же, что сказал около двух недель назад и вам…

Нашему врачу я рассказала в общих чертах об отце Егора и пообещала, что найду Багрова, а дальше будет видно. Сама я заблаговременно прошла все обследования и даже записались на консультацию к хорошему врачу репродуктологу. И если Багров даст согласие на сдачу своей спермы я готова была пойти на ЭКО и рискнуть.

— Я сегодня встречалась с ним. Он ничего пока не сказал по поводу своего окончательного решения, но пообещал провести тест ДНК на установление отцовства и, думаю, уже узнав положительные результаты будем отталкиваться от этого. Держите его в курсе всех анализов и состояния Егора, если он вдруг захочет об этом знать, — я поняла, что доктор просто перестраховывался и пришёл сказать мне о звонке Багрова и спросить имеет ли он право что-то говорить этому мужчине.

— Хорошо, я вас понял, — дружелюбно улыбнулся мужчина и ободряюще похлопал меня по руке. — Подождем результатов ДНК.

Егор спал, сжавшись в калачик на кровати. В такие моменты он казался мне обычным и здоровым ребенком… Я скользнула ласковым взглядом по красивому лицу сына и грустно ухмыльнулась, снова вспоминая об Артуре. Как же они похожи… Я никогда не видела детских фотокарточек Артура, но отчего-то была уверена, что Егор был его абсолютной копией.

За весь этот длинный и насыщенный день, наполненный разными эмоциями и событиями, оказавшись в знакомой и привычной за последние месяцы атмосфере, рядом с Егором, я немного расслабилась и пришла в себя. Каждый раз заходя в палату к сыну я боялась принести какую-нибудь инфекцию извне. Но и приходить к нему не могла, как и полностью оставить работу и быть с ним двадцать четыре часа в сутки. Понимала, что ходила по острому лезвию… Но помощи у меня никакой не было. И из родственников никого не осталось.

Присела на край кровати и поправила одеяло, какое почти сползло на пол. Егор во сне казался еще беззащитнее. Что же теперь с нами будет дальше? Мысли о Багрове и всей его жизни, что была у мужчины после меня, ворвались в сознание, словно ураган. Столько лет казалось бы прошло, а я все помнила до мельчайших подробностей: и наше знакомство, и его ухаживания, и первую близость… Неужели я все ещё питала к мужчине чувства? Или это все отголоски накативших воспоминаний? Взглянув в окно на сгущающиеся на улице сумерки мне вдруг сделалось одиноко. После отъезда из Орловска вскоре я узнала о свадьбе Артура. В тот момент из меня будто вырвали сердце. Меня захлестнуло такое сильное отчаяние, я очень переживала и на фоне этих волнений попала в больницу на поздних сроках беременности на сохранение и так до родов и не вышла из неё. Нет, домой меня потом, конечно, отпустили. Вместе с Егором. А теперь вот мы опять находились с ним в стенах больницы… А переживания меньше не стали, наоборот, возросли.

Наверное я все же задремала, потому что меня разбудила вибрация телефона в кармане джинсов. Я выхватила аппарат двумя пальцами и увидела на дисплее незнакомый номер, на автомате ответила на звонок. Клиенты часто обращались ко мне за консультацией, но подсознательно я ждала звонка от определённого человека.

— Добрый вечер. Исаева Виктория Александровна слушает…

— Я звонил лечащему врачу Егора, — услышав на том конце связи низкий мужественный баритон, сердце затрепетало в груди, а ладони вспотели. Почему я все ещё так реагировала на мужчину?

— Договорился взять анализ на установление отцовства прямо в больнице. Сегодня у меня не получается подъехать, но завтра утром я буду на месте и тебе советую отложить все дела и приехать. У меня к тебе будет разговор.

— Да, хорошо… — растерянно протянула я. Нет, я не собиралась быть мямлей и как в старые добрые времена растекаться перед ним лужицей. Но мне необходимо было снова от него забеременеть. И самый идеальный вариант через ЭКО, чтобы увеличить шансы на успех зачатия и рождения подходящего донора.

Во рту пересохло после коротких тридцати секунд разговора и мне захотелось сделать глоток воды. Не представляю, чем закончится новая встреча и разговор, но обратного пути нет, напомнила я себе. А зная и помня характер Артура на него лучше было не давить в принятии того или иного решения. Быстрее дойдёт до нужной кондиции и правильного решения сам.

Егор все ещё спал, а я подошла к окну и смотрела в темноту и зачем-то вспоминала свою молодость и нашу былую любовь с Артуром. Как вот так же несколько лет назад лежала в постели с маленьким Егором, а меня на части рвало от тоски. Мне все казалось, что Артур придёт, мечтала и представляла, что найдёт, разыщет меня, увидит с сыном и все поймёт. И не сбылись эти мечты. Ни разу не сбылись! А у меня жизнь пошла наперекосяк от этой любви. Мужчины и отношения были в моей жизни, немного, всего лишь один, но и тот не вызывал внутри и сотой доли тех чувств, что сегодня снова всколыхнул чопорный и отстраненный Артур. Почему иногда так сложно бороться с самим собой и своими чувствами к другому человеку?

Утро встретило рассветными лучами солнца. На небе не было ни единого облачка после затяжных дождей, что не прекращаясь шли последние дни. После переливания крови Егору я всегда брала выходной. Сегодня мне не нужно было никуда торопиться и я весь день собиралась провести с сыном, смотреть мультики, читать, играть с ним в лото и морской бой. Последняя игра увлекала его больше остальных. В будние дни Катя занималась с Егором школьной программой, но особого энтузиазма он к этому не проявлял, а я не настаивала. Мне важно было сохранить в ребёнке стимул к жизни и борьбе за нее, а не вконец подавлять его рутинными обязанностями.

— Мама, ты сегодня какая-то хмурая все утро и не собранная… Даже не обыграла меня ни разу! И по несколько раз повторяешь одно и то же, — заметил Егор моё напряжённое состояние. — Проблемы на работе?

— Пирожное хочешь? — я внимательно посмотрела в бледное лицо сына и слабо улыбнулась. Егор был на диете, но небольшие радости и вкусности врач иногда позволял.

— Нет, — он покачал головой. — Ты же знаешь я не люблю сладкое. Точно что-то случилось, раз забыла… — со вздохом протянул он.

Я погладила его по голове. Мой маленький взрослый сын абсолютно был равнодушен к сладкому и до болезни с ним практически невозможно было договориться убирать игрушки. Игрушки… Я подумала о том, что сама бы все собирала и делала все сама лишь бы повернуть время вспять и изменить будущее. Невыносимо тяжело переживать муки и болезнь собственного ребёнка.

— Я знаю, мам, подслушивать плохо, но две медсестры в коридоре вчера говорили о моем отце…

Егор редко о нем спрашивал. Но когда мы говорили о его папа, я всегда отвечала, что тот живёт далеко и у него уже давно другая семья. Увы, я не мастак в детской психологии, но врать про лётчиков, танкистов и космонавтов последнее дело.

Вопросительно вскинув брови вверх и всем видом показывая свою заинтересованность, я ждала продолжения.