– Да я его еще не успела постирать – от родителей только вернулась и в шкаф положила. Слишком теплый… – Лисса настолько озадачилась, что даже забыла о том, что по магазинам прогуляться придется с Таматином. – Ничего не понимаю.

Я красноречиво оттянула воротник мантии, демонстрируя, что под ней у меня синего свитера не завалялось. Лисса махнула рукой.

– Может быть, у Эдита забыла?

– Да я вроде бы его не надевала. Ну хорошо, потом поищу.

Сегодня с неба срывался снег, и хоть первые его снежинки таяли на незамерзшей земле, погода радости не вызывала. Как и Таматин, который ходил следом за нами и поминутно причитал. Сначала его раздражала сама необходимость покупки, и он решил, что об этом должны знать все, а не только я и Лисса. Когда мы вошли в первый магазин, Таматин понял, что покупать первое попавшееся платье я не намерена, и устроил бурное выступление на тему «Женщины – плод любви троллей и русалок». Нам даже любопытно стало, почему были выбраны именно эти расы. Как оказалось, на троллей пал выбор потому, что издеваться любят, а русалкам вечно надеть нечего, хотя они ничего так, симпатичные.

В общем, от мучительной смерти Таматина спасало только то, что в общественном месте нужно вести себя прилично.

– Вот это платье точно подойдет, – Лисса радостно приложила ко мне простое платье винного цвета, длиной чуть выше колена. – Самое то для знакомства с семьей жениха.

Я недовольно скривилась. Меня вообще раздражал ассортимент товара – ранее-то приходилось одеваться в эксклюзивных бутиках, но деваться некуда.

– Померяй, – Лисса не сдавалась, несмотря на мое выражение лица. – Ты же ничего не меряешь, только ходишь и носом воротишь.

– Какое меряй?! – возмутился Таматин. Он уже выглянул из-за плеча Лиссы и посмотрел на ценник. – Ты видела, сколько это стоит? Нет, Ляля, моя невеста может одеваться и в местах попроще.

Тут уж я всмотрелась в платье повнимательнее.

– Твоя невеста, может быть, и сможет, а я – нет. Думаю, померить все-таки стоит. – И, не дожидаясь возражений непризнанного гения, отправилась в примерочную.

Платье действительно отлично село – не обтягивало, не отвлекало от меня какими-то рюшками или узорами, которыми пестрили другие наряды в этом магазине, в общем, я осталась довольна.

– Берем, а то опоздаем, – возвестила я, выходя из примерочной. – Прямо в нем и пойду – Таматин, расплатись пожалуйста.

– И не подумаю. – Гений сложил на груди руки. – Это очень дорого.

– Таматин, ты ведешь себя так, будто вы с Лялей всю жизнь женаты, – возмутилась Лисса. – Да тебе же все родственники завидовать будут – ты посмотри, какая она красотка.

– Изначально, задачи вызвать зависть у меня не было!

– А теперь есть!

– Нет!

– Ты бы лучше про скидку спросил, – влезла я в разговор, пока Таматин и Лисса не сошлись врукопашную.

Таматин опешил и перестал пожирать Лиссу взглядом.

– Точно! Они уступят половину стоимости, когда узнают, кто я такой!

И Таматин убежал к кассе требовать скидку. Не знаю, чем он ее аргументировал, но скидку нам все-таки сделали. Скорее всего, исключительно из-за наглости непризнанного гения.

Теперь от Кряхса с чистой совестью можно было избавиться и продолжить прогулки по магазинам. Мы выбрали для Лиссы несколько обновок, оставшиеся от ее стипендии деньги отправили родителям, и затем я сдала подругу на руки Эдиту, а сама вернулась в Академию. У главного входа меня уже ждал Таматин.

Так как Академия власти расположена далеко в горах и даже до ближайшего города Зангирада удобнее добираться через портал, посещение родных студентами было затруднено. Именно поэтому по выходным портал работал не только на то, чтобы перемещать студентов в Зангирад и обратно, но и для того, чтобы отправлять их на узловые дорожные пункты, откуда они смогут добраться домой. Те, у кого в семье была денежная возможность или возможность собрать вместе хорошо подготовленных, сильных магов, могли перемещаться точно наведенными порталами.

У родителей Таматина такая возможность, несомненно, была – портал открылся прямо на крыльце Академии ровно в полдень, и это наводило на определенные мысли: то ли семья нашего гения не так уж и проста, то ли все в ней и впрямь такие талантливые. Таматин очень волновался – взял меня за руку, и я вся ходуном ходила, настолько моего временного парня трясло.

Я остановилась прямо перед порталом и поправила гению шапку. Она меня, кстати, бесила – ноябрь месяц, а он меховой мешок на себя нацепил, который ему еще сантиметров пятнадцать в высоту добавляет.

– Ты чего волнуешься? Сам говорил – просто познакомимся с твоими родственниками, пообедаем и вернемся обратно.

– А вдруг ты моей маме не понравишься? – у Таматина даже голос от волнения сел.

– Не понравлюсь – и отлично. Ты, как любящий сын, меня сразу бросишь – можно даже прямо на обеде.

– Ага, надо мной тогда братья смеяться станут. Скажут, что я маменькин сыночек.

Я глубоко вздохнула, взяла гения за руку и мысленно принялась уговаривать себя не злиться.

– Хорошо, тогда ты скажешь маме, что подумаешь, как решить эту проблему, вернемся в Академию, а потом ты меня бросишь.

– Какую это проблему? – Таматин впервые туго соображал, и я сама начала волноваться – что ж там за семья такая?

– Любую, – как можно мягче ответила я. – Все проблемы можно решить, так что на все, что тебе скажет мама, отвечай – я все решу, я же мужчина.

– Хорошо, – Таматин затравленно кивнул и зажмурился. – Пошли.

Я с минуту за ним понаблюдала – все это время гений стоял не шевелясь и не открывая глаз, а потом разозлилась и первой шагнула в портал. Таматину на прицепе – я-то его за руку держала – пришлось идти следом.

Вышли мы в небольшой прихожей, где нас встретил пожилой подтянутый мужчина. Я недолго понаблюдала за его общением с Таматином и решила, что это дворецкий. Странно как-то, Таматин вроде бы на аристократа непохож, но дворецкого себе даже не каждый министр может позволить. Становилось все интереснее.

Пока Кряхс разговаривал с дворецким, я осмотрелась и прихожей осталась довольна – богато украшенная старинная мебель, но нет ощущения затхлости и загруженности помещения, на стенах красивые, со вкусом подобранные полотна. Если честно, мне казалось, что дом Таматина должен быть похож на огромную лабораторию, а не на обиталище аристократа.

– Пройдемте в столовую, вас уже все ждут. – Дворецкий забрал нашу верхнюю одежду, и Таматин мигом бросился к дверям. Пришлось громко покашлять, напоминая о себе. Гений вернулся и покорно взял меня под руку.

– Дорогой, я так волнуюсь, не