и каждый раз Кошка справлялась. Справится и сейчас. Нужно только выбросить мысли из головы, вдохнуть поглубже, прислушаться, и медленно натянуть тетиву, когда придёт время. Рано… Ей нужен всего один выстрел, одно попадание в такую близкую мишень, и всё закончится. Представить рост волколака и линию глаза… Она получит щедрое вознаграждение, на которое они с сестрой смогут пережить ещё одну зиму. Напрячься и натянуть тетиву со всей силы, чтобы кости заскрипели… И будут жить дальше!

Стоило поднять веки, как перед ней обманчиво медленно начала появляться чёрная морда. Эрио, почувствовав в пальцах лёгкую отдачу от удара сердца, плавно расслабила их. Без малейшего промедления, краем глаза заметив сбившуюся с шага жертву, она подбросила лук вверх и рванула за ним по скользким от грязи корням. Оружие начало падать раньше, чем ей хотелось, отчего пришлось ловить его за тетиву уже на самом верху. Ладонь прорезало болью, зато в следующий момент Кошка уже ступила ногами на облезший ствол и побежала без оглядки. Ужасающий вой заморозил тело на секунду, достаточную, чтобы споткнуться.

Эрио успела добежать до середины ствола, как раз к тому месту, где начинались ветки, когда подлое колдовство волколака заставило её упасть. Из груди вышибло весь воздух, но Кошка удержалась, перевернулась на задницу, перехватила лук, выхватила стрелу и послала перед собой, а затем ещё одну, и ещё, и ещё, пока колчан не опустел. Грозный рык, полный боли и ярости, заставил волков отступить. Единственный глаз, направленный точно на Эрио, горел всепоглощающей ненавистью.

Мокрая от пота, выстукивающая зубами и дрожащая Кошка смотрела в спину удаляющейся смерти, которая в этот раз смилостивилась и прошла мимо, но обещала скорое свидание. Не в силах больше подавлять эмоции, Эрио поджала ноги, опустила голову на колени и разрыдалась.

— Дьявол, парни, я начинаю чувствовать свою неполноценность!

Наёмники продирались сквозь лес, словно стадо разъярённых быков, больше не пытаясь играть в охотников.

— Хей, нелюдь, спускайся, они уже ушли!

Кошка вытерла лицо рукавом, выдула с ноздрей слизь, и присмотрелась к ноющей руке. Ладонь пересекала вытянутая тёмная клякса из крови и грязи. Порез оказался неглубоким, но всё равно дарил боль при любом движении, выдавливал багровые капли. Ничего, вроде бы она видела совсем недалеко одинокую ель, немного смолы поможет закрыть рану.

— Не-елю-юдь! Сдохла там, что ли?

Лагот постучал по стволу рукоятью меча, вырвав Кошку из хоровода мыслей.

— Не дождётесь.

Пробурчала она. Закинув лук за спину и придерживая его нижнее плечо, Эрио побежала вниз, ловко приземлившись на листву. Наёмники тем временем осматривали туши, не забывая поглядывать по сторонам. Года же выдёргивала стрелы из глазниц волков, не побрезговала даже вскрыть ножом грудину, чтобы достать застрявшую. Закончив, она подошла к Кошке и сунула ей в руки шесть оставшихся — последние три летели в спины и не поразили ничего жизненно важного, как и самая первая. Но ни одна не прошла мимо, чего Эрио никак не ожидала, учитывая скользкие пальцы и неудобную позу.

— Отличная работа, как для соплячки. Ты точно уверена, что демон теперь не скроется в глуши зализывать рану?

Кошка приняла стрелы, присела, и начала стирать с них кровь листьями, поплёвывая на наконечники, прежде чем вернуть в колчан.

— Уверена. Вам шкуры нужны?

Женщина окинула её взглядом, прежде чем ответить.

— Деньги лишними не бывают. Хамон, обработай рану и помоги со свежеванием. Остальным готовиться к ночёвке. Мне нужно, чтобы до самого утра вокруг горели костры. Но не вздумайте отходить дальше, чем на тридцать метров и ворон считать. Вперёд.

Года раздала приказы и потеряла к Эрио всякий интерес. А вот Хамон снял перчатки, небрежно бросил на землю, присел на колено и взял её за руку. Осмотрев ладонь, он снял бурдюк и полил на рану.

— Неглубоко. Сможешь сама вымыть руки?

Эрио кивнула, стиснула зубы и, стараясь не тревожить порез, привела ладошки в благоприятный вид.

— Отлично. Теперь придётся чуть потерпеть.

У него одного с собой имелся не поясной мешок, а целый рюкзак, из которого доносился терпкий и горький растительный запах. Некоторые травы удалось распознать, но большинство сливалось в слишком ядрёную смесь. Эрио знала одно — этот мужчина кое-что понимал в травничестве, а может и врачевании.

— Мх…

Из груди вырвался тихий стон, когда Хамон обильно нанёс жгучую мазь вдоль всего пореза. Кошка скривилась и даже попыталась одёрнуть руку, когда боль стала невыносимой, однако крепкие пальцы не дали двинуться. За пару секунд, пока мучения не притупились, она вновь покрылась испариной, окончательно промочив одежду.

— Зато согрелась, да? Ха-ха-ха!

Вдоволь позубоскалив, разбойник достал свёрнутую полоску ткани и принялся обматывать попеременно вокруг ладони и запястья. Закончил он отвратительно несимметричного вида узлом. Несмотря на вид, перевязь получилась в самый раз — не слишком беспокоя рану, в то же время фиксируя кожу.

— Дня два не снимай. Но если начнёт сильно болеть — говори сразу. Не смотри, что царапина, и не от такого приходилось хоронить напарников, понятно?

Эрио кивнула и протянула здоровую ладонь.

— Можно вон тот нож?

Кошка показала пальцем на небольшой ножик, висящий на поясе.

— Ну бери, раз нужно.

Мужчина усмехнулся, отцепил кожаные ножны, и бросил ей. Эрио посмотрела на слегка изогнутое короткое лезвие, даже короче её ладошки. Странная форма, похожая на коготь, удивила.

— Выиграл в кости у Лагота, а тот у одного заморского торговца. В бою ещё ни разу не пригодился, а вот в пьяных разборках и в готовке он весьма хорош.

Пояснил Хамон, увидев её любопытство. Кошка стиснула рукоять раненной рукой, ожидая острой боли, но мазь явно имела обезболивающий эффект.

— Спасибо. Можешь нарубить палок?

— Для растяжки? Эт легко.

Мужчина выхватил короткий топорик и пошёл выполнять задание. Эрио вновь почувствовала холод из-за влажной одежды и поспешила заняться делом, чтобы не замёрзнуть.

Голова волка не представляла особой ценности, так что Кошка сразу отрезала лишнее. Заточка ножа не замечала мягких тканей, с лёгкостью разделяя их, вплоть до связок на хребте. Затем она обрезала кожу вокруг коленного сустава, и провела с обеих сторон до грудины. От шеи до паха, от задних лап к промежности. Закончив разметку, она взялась у самого кончика липкого лезвия и принялась мелкими надрезами отделять кожу от мышц. Дело спорилось быстро, подогревая тело и азарт. Позволяло отвлечься от нависшей угрозы, и отдаться мечтам о Шель, как она накормит сестру до отвала свежим мясом и хлебом!

— А ты шустрая, да? Как понимаю, ты из семьи охотников?

Хамон сбросил целую охапку длинных палок, и принялся сыпать вопросами.