продолжаю держать в объятиях Настю, которая, похоже, тоже не заметила его завершения.

– Молодой человек, неприлично заставлять даму ждать. Напоминаю, что вы обещали мне танец! – хищно улыбнулась мне княжна, подойдя ближе, и перевела взгляд на Нарышкину, – Прошу прощения, дорогая, что вынуждена украсть твоего кавалера…

Глава 3

– А вы, я смотрю, приглянулись девушке. Если бы она могла поджигать людей взглядом, то я была бы уже испепелена, – хрипло рассмеялась мне на ухо княжна, пока мы кружились в танце.

– Вы преувеличиваете, – поморщился я, невольно принюхиваясь к её духам, силясь уловить знакомый запах, но сегодня он определённо был другим, и тяги к ней у меня не было, – Во-первых, мы только-только познакомились, а во-вторых, вряд ли ей так уж сильно будет интересен безродный сверх.

– О, а вот тут ты ошибаешься, милый, – проворковала Шантарская, теснее прижимаясь ко мне, – Сейчас ты интересен очень многим родам, которые не упустят возможность прибрать тебя к рукам, так что готовься к осаде. Ведь самый лучший способ привязать человека к роду, это женить или выдать замуж его.

– И вы тоже хотите прибрать меня к рукам? – прямо спросил я, скривившись в усмешке, – Поэтому использовали вчера на мне магический афродизиак, что, вообще-то, незаконно?

– А вот тут ты меня слегка разочаровал, – укоризненно покачала головой она, – Не проверяешь информацию, прежде, чем кидаться столь серьёзными обвинениями. Незаконны приворотные зелья, а магические афродизиаки вполне законны. И да, естественно, ты мне интересен, но… В род свой я тебя затаскивать не собираюсь, не переживай. Да и муж подобного не поймёт. Я просто люблю разгадывать загадки, которыми ты просто переполнен. Вот как ты смог распознать афродизиак, не имея при себе никаких артефактов? Весьма любопытно, знаешь ли…

– Ничего сложно, – небрежно ответил я, – Обычные внимательность и логика. Уж простите меня, княжна, но я буду говорить прямо. Вы намного старше меня, и, хоть и привлекательны внешне, не в моём вкусе, а значит, бурная реакция моего тела на вас была неестественной. Дальше я просто включил логику. Вряд ли это было приворотное зелье, так как я ничего не пил перед этим. Только шампанское, но оно было из закрытой бутылки, и пил его я не один, значит, оставался вариант только с афродизиаком. Видите, всё просто.

– А вы хам, молодой человек, – тихо рассмеялась Шантарская, – Любая другая девушка обиделась бы на вас за такие слова, и прервала бы с вами всякое общение. Не всегда стоит быть столь откровенным с дамой, и говорить ей, что она не в твоём вкусе. Поверьте, женщины бывают весьма злопамятны, и не прощают подобного.

– Прошу прощения, если мои слова задели вас. Не хотел вас обидеть, – соврал я, так как именно на это и надеялся. Что она психанет, и отстанет, наконец, от меня. Надоели мне её хороводы вокруг меня.

– Ничего страшного, дорогой, я не обижаюсь на детей, – мило улыбнулась она, явно постаравшись уколоть меня.

– Я рад, – ухмыльнулся я, ничуть не задетый сравнением с ребёнком, – Но всё же не вполне понимаю ваш интерес к моей скромной персоне, помимо не вполне понятного желания разгадать меня. Ничего особенного во мне нет, уверяю вас. А даже если бы и было, не думаете же вы, что я вот так взял бы, и вывалил вам все свои секреты? Мы не настолько хорошо знакомы для этого.

– Так давай познакомимся поближе? – промурлыкала она, опять теснее прижимаясь ко мне, и моё молодое тело и без всяких афродизиаков вполне определённо отреагировало на это. Проклятые гормоны. И, кажется, она почувствовала мою реакцию. Вон как торжествующе улыбается.

– Спасибо за танец, но сейчас я вынужден откланяться, – поклонился я ей, тихо радуясь, что этот казавшийся бесконечным танец, наконец, закончился.

– Я пока отпускаю вас, но напоминаю, что вы мне должны ещё два танца, и я обязательно спрошу с вас этот долг. Через два танца мы встретимся. Не теряйтесь, – улыбнулась она напоследок, отвернулась от меня, и протянула руку для поцелуя какому-то офицеру.

***

– Да ты сегодня, смотрю, пользуешься успехом у дам, – подначил меня Демидов, когда мы снова увиделись с ним, спустя где-то часа полтора после нашего прихода сюда.

Я уже успел ещё раз потанцевать с княжной, всё также сыпавшей непонятными намёками, от которых я уже прилично устал, но вот с Настей мне пока больше ни потанцевать, ни пообщаться не удалось, хотя мы и пересекались периодически взглядами, и всё внутри меня сжималось, когда я тонул в её бездонных глазах, а волосы на затылке вставали дыбом при виде каждого нового кавалера рядом с ней. Увы, но график танцев у неё был плотно расписан, да и мне не давали прохода девушки, кружившие вокруг меня как стая акула вокруг тонувшего тела.

– Ну нафиг такой успех, – проворчал я, перехватывая у официанта бокал с минералкой, – Я уж взопрел весь и ноги отваливаются. Столько, сколько сегодня, я никогда в жизни не танцевал, даже в школе танцев! Идиотское какое-то увлечение, честно говоря. Не понимаю я такого. Ладно бы ещё два-три танца, но я уже раз десять станцевал, и еле вырвался сейчас! Там ещё сразу две девушки рвались пригласить меня, я еле-еле сбежать успел!

– Ничего ты не понимаешь, – бросил он на меня снисходительный взгляд, – Танцы – это же язык тела! Великолепная возможность дать понять понравившейся тебе девушке, какие чувства ты к ней испытываешь, и наоборот, девушка тоже в свою очередь может намекнуть тебе, что ты ей понравился. Где ещё ты сможешь прикоснуться к той, кто тебе нравится? Приобнять её, дотронуться до кончиков её пальцев…

– Ого, да ты романтик, я так смотрю, – ухмыльнулся я, – Вот только что-то не видел я, чтобы ты хотя бы пару танцев с одной и той же девушкой протанцевал, каждый раз новая была. И кто же та, кто смог пробудить в тебе столь романтические чувства?

– Ну, я пока в поиске, – смутился он, – Тут столько красивых девушек, вот как среди них можно одну выбрать? С одной танцуешь, смотришь в её глаза, ощущаешь трепет тела, сердце начинает бешено колотиться, думаешь, вот она – та самая! Единственная! Неповторимая! А потом танец заканчивается, приглашаешь другую, и всё повторяется… И так раз за разом!

– Нет, ты не романтик, ты – кобель! – осуждающе покачал головой я, и рассмеялся.

– Сам такой! – ухмыльнулся он, – Думаешь, я не вижу, как ты на Нарышкину заглядываешься, а танцуешь при этом с другими?

– Но-но-но, не путай горячее с тёплым! Я бы и рад только с ней танцевать, но сам же знаешь, что тут нельзя так. У каждой из дам целый список с расписанием составлен, где за каждым танцем закреплён определённый человек. Я только понять не могу, почему другие девушки в любой момент готовы со мной танцевать? Тоже кого-то сдвигают в очереди? Идиотская какая-то система. И так это чудо какое-то, что Настя мне целых три танца компанию составляла, наверняка обидев этим кого-то…

– Да пусть обижаются. Пустые личности. Только и могут, что о себе любимых рассказывать, – насмешливо фыркнул вдруг за моей спиной голос Насти, я медленно повернулся, и увидел её, стоявшей под руку с какой-то брюнеткой, по-видимому, подругой.

– В остальном же я с тобой полностью согласна, – доверительно в полголоса произнесла она, улыбнувшись, от чего на её щёчках опять появились так понравившиеся мне ямочки.

– Тупая система. Я тоже понять не могу, почему я должна танцевать с какими-то незнакомыми людьми, а не с тем, с кем мне нравится. Не поверите, господа, но мне этот список сам дедушка составлял. Мол, нужные люди, какие-то! Сам бы тогда и танцевал с ними, раз они ему так нужны. Впрочем, за одно имя в этом списке я ему всё же благодарна, – лукаво улыбнулась она мне.

– Я ему тоже благодарен за одно имя в вашем списке, уж не знаю, об одном и том же имени мы говорим, или нет, – рассмеялся я, и мельком глянул на её молчаливую подругу, а потом на своего приятеля, – Дамы, позвольте представить вам своего друга, Сергея Демидова. Сергей, познакомься с самыми прекрасными девушками в этом зале Анастасией Нарышкиной, и… – замялся я, вопросительно глянув на подругу Насти.

– Елизавета Глинская, – правильно поняла она мой взгляд, и сделала реверанс.

Глинская, значит? Её фамилия показалась мне знакомой, но у меня до этого было столько дуэлей в школе, что я уже не помнил, был среди них Глинский или нет. А то может как-то неудобно выйти, если был.

– Господа, я надеюсь, мы не сильно помешали вам своим вторжением, и не нарушили никакие ваши планы? – вопросительно