Как только Итан зашел в конюшню, Лили сразу это почувствовала. Изменилась атмосфера. В этот момент она убиралась в конюшне рядом с Тинкером, и конь внезапно запрокинул голову и начал ржать.

За одни лишь сутки Лили умудрилась по уши влюбиться в Итана Маршалла. Это казалось абсолютной глупостью, но тем не менее было правдой. В конце концов, что плохого во влюбленности? Пока она не начнет тешить себя иллюзиями и грезить о несбыточном, ничего плохого не случится. Лили была реалисткой и знала, как устроен этот мир и свое место в нем. Она могла точно так же влюбиться и в какую-нибудь недостижимую кинозвезду.

Однако это чувство доставляло ей радость, Лили уже долгое время не позволяла себе ничего подобного.

Лили услышала, как Итан поздоровался со своим конем, и улыбнулась. Все лошади были драгоценными питомцами семьи. Их держали не для соревнований или шоу. Насколько было известно Лили, не родился еще такой Маршалл, кто не сходил бы с ума от лошадей.

Закручивая крышу от бутылки с моторным маслом, Лили вышла из стойла Герцога. Итан заметил ее и лениво улыбнулся, отчего у нее защекотало в животе. Затем он увидел бутылку с маслом.

– Герцог опять грызет стойло?

– Да. Думаю, ему нужно лечение. Или антидепрессанты. Ничего из того, что мы делаем, ему не помогает.

– Финн сказал, что приедет на следующих выходных. Возможно, Герцогу станет лучше от его присутствия.

Лили знала, что так звали младшего брата Итана. Безумец, живущий в Лондоне и снимающий кино.

Тинкер в нетерпении стучал по двери стойла.

– Ты следующий в очереди на подковы, так что стой смирно. – Представив, как Итан жаждет прокатиться на нем, она добавила: – Извини. Мы сегодня запаздываем. Все с ног на голову.

– А бывает по-другому?

– Вообще-то нет.

Лили поставила бутылку с маслом на землю и открыла стойло. Зайдя внутрь и потеряв из поля зрения Итана, она смогла расслабиться. Лили начала стелить на пол чистую подстилку.

– Если хочешь, я могу позвонить в дом, когда Тин кер будет готов, – бросила Лили через плечо.

– Не беспокойся.

Голос Итана раздался совсем рядом, заставив ее подпрыгнуть от испуга. Она обернулась, удивленная, что он пошел за ней, очевидно желая смутить ее. Но затем Лили увидела в его руках вилы.

– Хм… – Удивление и смущение переросли в абсолютное изумление, когда Итан стал укладывать подстилку, как настоящий профи. – Э-э-э, что ты делаешь? То есть я знаю, что ты делаешь, но я хочу узнать, почему ты это делаешь.

– Ты сказала, что сегодня полный переполох в поместье, и я решил помочь.

Итан Маршалл, убирающий конюшню. Это никак не укладывалось в голове Лили.

– А если кто-то увидит, что ты выполняешь мою работу?

– Дорогуша, я убирал эти стойла тысячу раз.

– Правда? – Лили была слишком растеряна при виде движений его мощных плеч, пока Итан укладывал подстилку.

– Да, правда. – Он ухмыльнулся. – На самом деле у меня это даже лучше выходит, чем у тебя, – заметил Итан, словно проходил собеседование на работу. – Бьюсь об заклад.

Лили уже не знала, куда деваться от смущения, пытаясь осознать происходящее.

– Если ты ждешь Тинкера…

– Мне это не повредит. Я провел слишком много времени, сидя за рабочим столом. Я становлюсь вялым.

«Вялый» совершенно точно отсутствовало в списке тех слов, которыми Лили описала Итана. Напряженные бицепсы под его футболкой; бедренные мышцы сокращались и сгибались под потертыми джинсами, облегавшими тугой… Лили подошла к вен тилятору и закрыла глаза, пока прохладный воздух обдувал ее лицо.

– Ты в порядке? – Итан остановился и озадаченно посмотрел на Лили.

– Да. – Она принялась тыкать вилами подстилку, бесцельно передвигая ее по земле, будучи не в силах сконцентрироваться.

– Летом, когда мне было пятнадцать, здесь работала племянница управляющего конюшней. Она, наверное, была старше меня, но она была самой красивой девушкой, которую я когда-либо видел. Ее тоже поразило то, как я справляюсь с конюшней. Тем летом я поставил рекорд по уборке стойл.

– Чтобы произвести на нее впечатление?

Потому что внешности, обаяния и денег оказалось недостаточно? Эта девушка была сумасшедшей. Лили могла только гадать, как выглядел Итан в пятнадцать лет.

Он рассмеялся с сожалением:

– Она просто хотела, чтобы кто-то выполнял за нее ее работу, но да, я считал, что каждый день сводил ее с ума.

Лили задумалась, могут ли ее уволить за то, что Итан тратил свое время на ее дела. Она не могла рисковать.

– Если я скажу тебе, что поражена, ты остановишься? – спросила она.

– Ты не хочешь, чтобы я тебе помог?

– Не хочу. Я предпочитаю все сделать самой.

Итан странно на нее посмотрел, но поставил вилы:

– Пожалуйста.

Лили вздохнула с облегчением:

– Спасибо.

Возможно, влюбленность в Итана была не такой уж и хорошей идеей, как она себя убеждала. Она выставляла себя полной дурой.

Вместо того чтобы покинуть конюшню, Итан прислонился к стене. Неужели у него была куча времени и не нашлось лучшего места, куда бы он мог пойти? Лили пыталась притвориться, словно его здесь нет, и просто закончить работу, но Итана невозможно было игнорировать. Тинкер прислонил голову к стене и уткнулся носом в его плечо. Итан рассеянно похлопал коня.

– И откуда ты? – вдруг поинтересовался Итан.

Это был совершенно невинный вопрос, но Лили ненавидела его. Затем всегда следовало еще больше вопросов.

– Из Миссисипи.

– Вот почему у тебя такой акцент. Из какой части?

Лили старалась говорить равнодушно, пожимая плечами и спасаясь уже заученными ответами.

– Мы постоянно переезжали, поэтому я не могу назвать одно определенное место.

– Как ты попала в Вирджинию?

Борясь с внезапным приступом тошноты, Лили произнесла:

– Мне хотелось увидеть другую часть страны.

– Это, наверное, непросто – быть так далеко от своей семьи.

Лили сдержала смешок:

– Я справляюсь.

– Глория сказала, что ты живешь в квартире над офисом.

Лили старалась сконцентрироваться на уборке, надеясь, что он поймет намек.

– И тебе нравится жить в Хилл-Чейз? – продолжал Итан.

Она заметила легкое раздражение в его голосе, возникшее, скорее всего, из-за ее рассеянных ответов, но Лили хотелось поскорее закончить неприятный разговор.

– Не сочти меня грубой, но почему ты задаешь мне все эти вопросы?