— Как у вас интересно! Если бы так могли студенты-медики учиться, то к врачам на прием больные бы перестали ходить. Если что не понял в диагнозе — иди книжку почитай.

— Ну зачем вы, Герман Николаевич, такие параллели проводите? Отсутствие знаний по культурологии не принесет человеку ощутимого вреда. Ну не будет он знать, кто такой Леонардо да Винчи или спутает его с Леонардо Ди Каприо, не велика беда. А вот если у врача не будет медицинских знаний, это катастрофа. Думаю, вы со мной согласитесь.

— Соглашаюсь и удивлен, что вы до сих пор тему несданного реферата помните.

Евгения Олеговна пожала плечами.

— Да что тут такого! Помню, потому что память профессиональная. Фамилию студента могу не вспомнить, а реферат — пожалуйста. А еще, я его попросила назвать библиографию, ну хотя бы одного автора, который написал по этой теме — о роли алхимии в судьбе человеческой. Отправила его опять почитать, но он так и не сориентировался, ничего мне про Рабиновича не сказал.

— Какого Рабиновича? При чем тут Рабинович?! — Архипов снова начал смеяться.

— Да что же тут смешного! — возмутилась Евгения. — Вадим Рабинович — главный исследователь этой темы, у него про роль алхимии несколько книг.

— Рабинович? Алхимия? Нет, это невозможно! — Герман смеялся так заразительно и весело, вскидывая не прикованную к трубе руку и вытирая ею слезы от смеха.

Потом они смеялись вместе и не услышали, как в замке заскрежетал ключ и стальная дверь гаража потихоньку открылась.

За месяц до происшествия

«Не будет ничего плохого, если я прислушаюсь к чужим советам. Порой они могут быть весьма дельными. Ведь я же хирург, в конце концов, а не строитель», — Герман Николаевич Архипов, главный врач городской больницы, заметно нервничал.

Федеральные деньги, выделенные министерством, запаздывали, а строители требовали предоплату. Герман едва дожидался положенного времени — четыре часа разницы с Москвой, чтобы позвонить чиновникам и спросить.

— Ребята, у меня ремонт стационара под угрозой срыва. Что там с деньгами? Если я на этой неделе не проплачу, строители просто уйдут с объекта.

Московские чиновники отвечали лениво, с неохотой, мол, деньги на счет больницы должны вот-вот поступить и что-то там с казначейством, которое эти деньги не пропускает.

— Ну разберитесь со своим казначейством!

Ему ответили, что казначейство Министерству здравоохранения не подчиняется, и пока внутри казначейства сами не разберутся, деньги «зависнут».

— А мне что прикажете делать?

Герман недоумевал. Чиновники ни за что отвечать не хотят, а все шишки свалят на него. А у него сроки, люди, обязательства.

Главный строительный куратор и посоветовал:

— Направь письмо и в свое министерство, и в Министерство финансов, иначе деньги в положенный срок шансов получить нет. А на объект без финансирования работать никто не пойдет. Куда ты своих больных девать будешь?

— Пока не знаю. Все-таки надеюсь, что деньги скоро придут.

Куратор посмотрел на него грустно.

— Доктор, вы с какой планеты?

— А заметно, что я не местный?

— Заметно. Я в строительстве не один десяток лет кручусь. Чиновники в столице без взятки не чихнут. Они от вас ждут «отката», вся страна на этом живет.

— Взятки я давать не собираюсь и не умею, — решительно заявил Герман. — Мне же никто за операции взятки не дает.

— Не дает, потому что знают, что не возьмете. А другие берут.

— Вы хотите сказать, что в нашей больнице берут взятки? — нахмурился Архипов.

— Еще как, доктор, — усмехнулся строительный куратор. — Я сам давал взятку вашему врачу, и было это год назад, когда еще ремонтом стационара не пахло.

— Зачем давали? Такие, как вы, и развращаете наших врачей!

— А у меня был выбор? — возмутился куратор. — Жена сломала руку, поступила в отделение травматологии, заведующий мне сначала долго рассказывал, что врачи получают мало, а ему очень хочется в отпуск, жаловался, как он устал. Про больную, то есть про мою жену, у которой перелом со смещением, — ни слова, пока я сам не спросил. Оказалось, надо заплатить за металлическую пластину.

— Как заплатить? — растерялся Архипов. — Это расходные медицинские материалы, они для пациентов бесплатные.

— Ну, это вы так думаете.

— Зачем вы платили?

— За здоровье платил, за здоровье своей дражайшей супружницы. Она мне еще пригодится.

— Понятно, — Герману было неприятно слышать такое о своих коллегах и подчиненных.

Разве завотделением травматологии Окуневский мало получает? Да хоть сколько бы получал, брать с больных деньги немыслимо!

— Вы зря ему заплатили, — упрямо проговорил Герман.

— Не зря, не зря. Дал деньги в конверте, а он не моргнув глазом взял. Но скажу честно, что жене операцию хорошо сделали.

Да, крыть Архипову было нечем. В клятве Гиппократа об оплате ничего не сказано. Авиценна, врач и философ, придворный врач эмиров и султанов, считал, что у доктора должен быть самый лучший дом, лучший скакун и роскошный халат, чтобы мысли о хлебе насущном не отвлекали его от лечения пациентов. «В какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы больного». Врачи действительно берут на себя ответственность за жизнь человека и получают за это совсем немного.

Врачей готовят шесть лет в институтах, чтобы потом ходить на вызовы на пятый этаж без лифта, собственноручно носить больных на носилках и многое другое. Архипов вздохнул. Половина его курса в медицине не работает, нашли более оплачиваемые места в других областях. Есть тут над чем подумать, но принуждать пациента или родственника давать деньги врачу — последнее дело.

Герман не сказал правды строительному куратору: говорили ему про отделение травматологии, что берет там заведующий взятки, только вот как доказать? Снять с заведования? Так Окуневский пошлет «доносы» во все мыслимые и немыслимые инстанции.

И в онкологии тоже есть эта проблема, только там взятка звучит как «благодарность в конверте», а благодарить медика можно и в кавычках, и без. И ты, жесткий и требовательный Архипов, не можешь уволить зарвавшихся. Да, все говорят, что Коля Окуневский — хороший врач. Но взяточник не может быть хорошим врачом.

Архипов вдруг вспомнил, как однажды Окуневский высокомерно говорил больному:

— Если вас что-то не устраивает в лечении, то я вас не держу.

Тогда он пригласил травматолога в свой кабинет и отчитал. А может, Окуневский и тогда намекал на взятку, а главврач не понял этого, не увидел? А должен был!

Архипов поежился, ему вообще последнее время казалось, что он многое упускает, причем рядом с собой, очень близко.