Растопив баню и дав указания, как мне ее не спалить, оставила мужчин самих разбираться со своими делами. И так все утро тут потратила, и не ела, и дел никаких не сделала. Расставшись с командиром варваров, побежала на другую, солнечную сторону двора, где летом располагался небольшой огород и стояла ткацкая.

Тазур

Дом мне понравился. Небольшой, чистый. Уютный. Впрочем, и земли были хорошие. Может, не так ухожены и обработаны, как хотелось, кое-где на полях валялись камни, некоторые заборы по дороге повалены, но на такую малость и не смотрел. Если взяться, за неделю-две все поправить можно. Если люди не взбунтуются. Хотя, по деревням проехали тихо, мимо пустых дворов и закрытых окон.

Мужчин совсем мало. Во дворе стояло человек пятнадцать, и из тех опытным взглядом можно было выделить от силы пятерых. Оружием никто не махал и криков не поднимал. Была у меня надежда, что без крови сегодня спать ляжем.

— Нападать не советую. Тогда, быть может, нам удастся сохранить мир

Мужики хмурились, но кивнули. Не дураки. Если можно не умирать, то не стоит и торопиться.

К моему удивлению, женщин было еще меньше. Шесть старух и молодка с острыми внимательными глазами. Она следила за мной, анализировала. С удивлением увидел не просто разумную, а, кажется, умную и образованную женщину в этом забытом краю. Маленькая ростом, хотя какой-то болезненно серый цвет в ее лице присутствовал, она не была тощей, как девицы в соседнем княжестве. Но с «булочкой» Кастан, конечно перегнул. Я видел, как темные глаза молодой женщины полыхнули, а лицо скривилось. Но смолчала.

Когда стали смотреть домовую книгу, пришлось удивиться еще раз. Не как в прошлом княжестве, в ее книгах были не просто цифры, а подписывался каждый участок: с какого сколько собрали, сколько засеяли. Жаль, пока не мог соотнести цифры с названиями, но это можно будет посмотреть завтра. Может оказаться ценной работницей, если не привирает и считает верно.

Когда я понял, что от меня несет, как от болотного черта, стало не по себе. Будь женщина только красивой, может и не подумал, а вот выглядеть неряхой перед этой как-то не хотелось. Но и получить информацию тоже было нужно. Трудно работать с неизвестным. Женщина говорила по делу, на меня стараясь не смотреть, что и забавляло, и немного задевало. Пусть влечения к ней у меня не было, но все же мужская гордость. Отчего-то хотелось, чтобы оценила.

Когда темноглазая вернулась за одеждой, тщеславие проснулось с новой силой. Она замерла в дверях, не зная, то ли сбежать, то ли собирать вещи. Захотелось ее немного кольнуть, чтобы обратила на меня свое внимание, как на мужчину, а не как на завоевателя.

И куда же подевались все женщины этого дома?

Первый раз за долгие месяцы отоспавшись на нормальной кровати и будучи чистым, проснулся полный сил и желания что-то делать. В кухне уже хлопотали две женщины, вздрогнувшие при моем появлении.

— Уже почти все готово, лард, — взволнованно произнесла она из них, судорожно теребя передник.

— Не торопитесь, я пока пройдусь. Готовьте скромно, я неприхотлив. Где Анна?

— Кто? — женщины переглянулись, словно не понимая о ком речь.

— Девушка, что книгами домовыми занимается.

— Так мы ее еще не видели сегодня.

— Спит?

— Она рано встает, — покачала головой кухарка. — Может, в ткацкую пошла или в сырные кладовые. В доме ее нет.

Кивнув, вышел в свежее утро. На дворе вовсю кипела работа. Леран, довольный жизнью, расхаживал между чанов, над которыми поднимался пар, свежим ароматом хвои разносясь по округе.

— Это что у вас?

— Стирку затеяли, — фыркнул хар, почесывая бороду, — скоро баня готова будет. Но ты, я вижу, уже успел себя в нормальный вид привести.

— Где чаны и мыло взяли? Кладовые обнесли?

— Да ну, что такое говоришь? — праведно возмутился военачальник. — Девушка выдала. Практически под роспись. Мыло — и то под счет дала, и все обратно заперла. Занятная.

— Анна? Умная и сообразительная.

— Не только. Думаю, не простая она.

— Ты о чем? — мы шли по лагерю, проверяя как устроились воины. Между палаток уже натягивали веревки, развешивая первую партию стираной одежды. Мужчины ходили полуголыми, надеясь поскорее попасть в баню. Леран поднял брови.

— Благородная, скорее всего.

— С чего мысли такие? Какая благородная станет простым именем зваться и белье в стирку таскать, — признаться, в словах друга был резон. Уж очень на деревенскую, даже обученную, она не походила.

— Говорит и ведет себя не так, как девки другие. Думаю, баронская компаньонка. Или родственница бедная. Только непонятно, с чего ее тут оставили.

— Может, провинилась чем. Выспросить нужно. Отряды еще не приехали?

— Один вернулся. По следу шли до болот, там он резко оборвался. Чуть в стороне груда камней валяется. Словно кто-то телегу разгрузил и по тем же следам обратно вернулся. Лошадь не подкована, след слабый. Остальные два еще в пути.

— Как вернутся, ко мне с донесением. Первые, кто себя в порядок приведет, пусть готовятся, в деревни поедем. На люд местный посмотрим и на поля. Анна эта куда делась? Не видал?

— Савр за ней приглядывает. Туда, за дом ушли с полчаса как. Пока не возвращались.

Оставив воеводу с его делами, отправился искать девушку. Нужно было посмотреть карты и сопоставить с цифрами из ее книг.

Савр, прислонившись спиной к дому, что-то ковырял ножиком, поглядывая на низкую постройку у самого края двора. При моем приближении парень вытянулся.

— Где Анна?

— В тот дом пошла. Пока не возвращалась.

— Свободен можешь быть.

— Велено за ней все время смотреть, — отозвался парень, вопросительно подняв бровь. — Чтоб не обидел кто.

— Я сам дальше.

Постройка была необычной. Низкая, явно не старая, из чуть потемневшего дерева с большими окнами в полстены, каких в местных домах не бывало. Обойдя здание кругом, нашел небольшую дверь. Толкнув, вошел внутрь, поразившись тому, как здесь тепло и светло. Это был один зал, заставленный небольшими деревянными станками. Ткацкая. Станки все были новые, непривычной конструкции. На некоторых все еще оставались натянутые полотна, вытканные разве что на половину. В дальнем углу черным зевом темнел камин. Девушка, встрепенувшаяся и вздрогнувшая при звуке открывающейся двери, стояла у одного из станков, что-то высчитывая.

— Доброе утро, — прищурившись, рассматривал ее, признавая, что Леран, прав. Не может она быть простой деревенской бабой.

— Доброе ли? — тихо произнесла она, чуть отступая. Похоже, сегодня страх, несколько осевший после нашего общения, вернулся вновь.

— Это уж как сама захочешь. Что тут делаешь?