— Пока ничего, — нервно оглядываясь по сторонам и проверяя, не услыхал ли кто заминки, отозвалась я. — Три дня ничего делать не станем, а там, если что, Раит придет, возьмет что-то.

— Все же учтено! До последней хлебной крошки посчитано! Вами же, — встревоженный шепот женщины щекотал и так натянутые нервы.

— Знаю. Но что прикажешь? Идти записи править? Или правда думаешь, что Он пойдет сыры в кладовых считать?

— Такой может и пойти, — женщина протерла руки полотенцем, отставив в сторону готовую кашу. Она орудовала у плиты ко мне спиной, пока другие женщины перебирали зерно в другом помещении. Крупу мы выменяли в том году, но ее осталось совсем мало. Больше все корнеплоды. — Вам бы к Корин, а как все уладится — вернуться. Спокойнее было бы.

— Корин — это кто? — усидеть на стуле, услыхав за спиной голос Кастана было не просто. Я едва не подпрыгнула до потолка, не заметив, когда он там появился.

Ченни, не менее шокированная, чем я, медленно обернулась.

— Корин — это старушка в соседней деревне, — уверенно и четко отозвалась экономка, глядя прямо на рыжего, — она приболела и просила помощи.

— И с кем Анна должна отправиться?

— С Хазетом, обычно он из поместья кого надо возит. На дорогах неспокойно, — видя замешательство Ченни, поддакнула я, не поднимая глаз. — Нужно лекарство Корин отвезти.

— Ну, раз надо, то вперед.

Рыжий широко махнул рукой, улыбнувшись, вот только глаза смотрели внимательно и остро, словно насквозь видели.

Не найдя способа как-то замять ситуацию, вышла из кухни, прихватив небольшой саквояж из кабинета. Кастан, не оставляя без внимания, все время ходил за мной, буквально не спуская глаз.

Выйдя на двор, я уже было собралась искать Хазета, чтобы достоверно изобразить путешествие в деревню к воображаемой больной старушке, как прямо перед моим носом замер один из огромных коней.

— Давай руку. Думаю, я лучше справлюсь с ролью провожатого, чем ваш тощий стражник. Ему бы поспать да поесть нормально. Пару месяцев. Вот тогда из него вновь воин, может, и получится. А пока со мной поедешь. Говорят, тут разбойники водятся.

— Говорят, — тихо, зло бормотала я себе под нос, пытаясь придумать, как избавиться от рыжего, — Если бы я знала, что так будет, ни за что бы не сказала.

— Давай руку, Булочка. Прокатимся, — улыбается, а у самого глаза горят таким опасным огнем, что невольно шаг назад сделала.

— Что у вас происходит? Концерт для всего двора? — Появлению ларда я неожиданно обрадовалась, отступив от Кастана за более надежную спину.

— Да нет. Вот Булочку в деревню хочу сопроводить. Там кто-то заболел.

— В деревню? Мы как раз туда собирались. Со мной поедешь. Заодно и поговорим, — спокойно и уверенно произнес лард, беря под уздцы коня, подведенного одним из воинов.

Плесень болотная! Даже не знаю, с кем хуже ехать. С тем, кого боюсь, или с тем, кого обманываю.

Легко запрыгнув в высокое седло, Тазур повторил:

— Со мной поедешь. Каст, дай свой плащ, иначе Анна себе весь… округлости отобьет, пока мы доберемся, — недовольно хмурясь, кинув на меня почти злой взгляд, Кастан, тем не менее, подал требуемую деталь одежды.

С некоторым недоверием наблюдая, что будет дальше, я очень слабо представляла, как запрыгну на спину этого зверя и как смогу там сидеть. В наших краях вдвоем на лошади разве что дети ездили. Хотя, стоило отметить, что наши лошади все же на порядок меньше, чем те, что прибыли из-за перевала.

Сложив плащ несколько раз, Тазур положил его как подушку перед собой, укрывая выпирающую переднюю луку седла. Оглядев двор, лард медленным шагом подвел коня к лестнице.

— Иди сюда, девушка. С земли тебя не закинуть, высоко очень. Давай, время идет. Солнце почти в зените, а дел, как сорняков в огороде.

Скрипя зубами, про себя костеря собственный длинный язык, я поднялась на несколько ступеней, все равно не представляя, как смогу запрыгнуть так высоко.

— Каст, подай, — невозмутимо приказал-попросил лард. Не успела я сообразить, как меня легко подхватили за талию, высоко приподняв над землей. — Ногу перекидывай, пока не упала.

Кое-как закинув ногу, я с ужасом поняла, что меня вот так, на весу, передают из рук в руки, рискуя уронить прямо под копыта этого огромного зверя. Широко распахнув глаза, тут же ухватившись за длинную гриву, я попыталась чуть более устойчиво устроиться.

— Не ерзай и отпусти Слюду, — чуть ворчливо пробормотал лард, прижимая к себе, — со мной не упадешь. Ехать нам не слишком долго, так что сильно не устанешь.

Пришпорив и резко развернув коня, отчего я едва не скатилась вбок, лард быстро выехал со двора.

— Мои люди нашли следы разбойников. Только, судя по всему, их в банде не пять-шесть, а с два десятка будет точно, — Тазур начал без предисловия, пока мы ехали вдоль черных полей.

Я мало смотрела по сторонам, стараясь как-то удобнее устроиться в столь некомфортном положении. Плащ, сложенный в несколько раз, все норовил съехать, почти сразу начали болеть спина и бедра, которыми я пыталась держаться за гладкие бока, укрытые попоной.

— Не знаю. Как вы появились — разговоров о разбойниках больше и не было. Только о варварах из-за перевала, которые вырезали семью князей Анадских… — не успев подумать, с кем разговариваю, я вначале произнесла фразу, а уже потом зажала рот ладонью, в ужасе втянув голову в плечи и ожидая, что будет дальше.

Тазур только хмыкнул, быстрее погнав коня, немного отрываясь от сопровождения.

— Это не так. Да, князя пришлось отправить к праотцам, но он бы не сложил оружие. А вот его вдову и дочь отправили к дальним родственникам. После того как княгиня подписала отказную под печатью короля.

— Неправда! Сигед не мог отдать вам свои земли так просто! — возмущенно вскрикнув, я даже полуобернулась в седле.

— Но он отдал, — проникновенный шепот, от которого по телу прошла холодная дрожь. В белозубой улыбке было столько снисхождения, что невольно возникало желание разбить первый попавшийся горшок об эту темную голову. Желательно ночной. Только под рукой такового не было. Помолчав несколько минут, чуть придержав коня, лард добавил уже с более спокойной интонацией: — Не просто так, как ты выразилась, но довольно дешево.

— И что же король попросил взамен? — пытаясь представить, во что могла обойтись наша жизнь и свобода в понимании Сигеда, я даже на время забыла о неудобном положении.

— Неважно, Анна. Он получит свое сполна. Что это за место? — Тазур остановил коня у узкой тропы, извилисто уходящей вниз в чащу. Обычно эта тропка привлекала мало внимания, а местные и вовсе старались обходить ее стороной.

— Там топи. Только знахарки ходят. Очень опасное место. Гиблое, — я почти не лукавила. За те пять лет, что я живу на землях баронства, эта топь проглотила не один десяток человек.