Джирран полез в сумку, висевшую у него через плечо под накидкой. Вытащив горсть аккуратно обрезанных прямоугольников меха и кожи, он схватил за рукав мужчину в оливковой куртке, который стоял за козлами.

– Эй, что ты думаешь об этих?

– Думаю, что я продаю, а не покупаю, приятель. – Торговец провел мясистой рукой по бороде. – Убери свой поеденный молью хлам с моих товаров.

Покраснев от возмущения, Джирран наклонился, чтобы спрятать образцы.

– Тебе же хуже, дурак!

Проталкиваясь сквозь людские массы, он направился к следующему торговцу мехами, человеку с острым лицом и копной седых волос, откинутых назад с проницательных карих глаз.

– Чем могу служить, друг? – Роясь в кармане фартука, мужчина кинул на Джиррана быстрый взгляд, другой рукой смахнул волосок с рукава куртки.

– Вы бы не хотели купить превосходные меха? – Джирран протянул шелковистую белую полоску. – Лучшего качества, чем любые из тех, что есть у вас здесь.

– Это горная лиса? – Человек взял мех и понюхал его, переворачивая, чтобы увидеть выделку, – Сколько ты просишь? – Его глаза просматривали толпу.

– Десять марок за шкуру, и у нас с собой хороший запас. – Джирран торжествующе кивнул Кейсилу.

– Цена гильдии – пять марок шкура, и то лишь за высшее качество. Сюда, сударыня, вот мех, который прекрасно подойдет к вашему платью или капюшону, счастливого вам праздника. – Торговец резко повернулся к ним спиной, предлагая пушистую беличью шкурку женщине с колючими глазами в голубом плаще, чья служанка уже была нагружена покупками. – В любом случае, горец, я не заключаю сделок за пределами Дома мехов! Думаете, я идиот? Да, сударь, что вы ищете?

Нетерпеливые покупатели оттеснили их от торговца и его недвусмысленного отказа. Кейсил недоуменно нахмурился, но Джирран упрямо выпятил челюсть, приглаживая взъерошенный мех вокруг руки.

– Пошли, попробуем вон там.

Селерима, Западный Энсеймин, Первый день Весенней ярмарки, после полудня

– Я увидела все что хотела, но, может, тебя что-то интересует? – Я повернулась к Узаре.

Маг улыбнулся немного стыдливо.

– Там, сзади, один человек утверждал, что у него есть василиск…

– Давай поглядим, – любезно согласилась я.

Посмотрим, сумеет ли маг разгадать этот старинный фокус. Напор тел отодвинул меня в тень меж двух рядов палаток. Я хотела вернуться в главный проход, но громоздкая туша преградила дорогу.

– Привет, милашка! – плотоядно осклабилась туша. – Веселого тебе праздника.

– И тебе веселого праздника, – кивнула я с натянутой улыбкой и попыталась обойти мужлана.

– Приехала поразвлечься, а? – Он потянул ко мне грязную руку с обкусанными ногтями. – Волосы – будто осенние листья, глаза – зеленые, как трава, стал быть, ты – Лесная девица.

Вынужденный шаг назад завел меня глубже в проход между глухими парусиновыми стенами.

– Просто путешественница и здесь проездом. Позволь мне вернуться к моим делам, приятель. – Скромно сложив руки, я развязала манжету, готовая подкрепить свою просьбу маленьким кинжалом, который ношу в ножнах над запястьем.

– А что ты скажешь, если мы отпразднуем с тобой вдвоем? – Мужлан облизнул мясистые губы, похоть блестела в его близко посаженных глазах, как пот на небритой роже. – Покажи мне, что вы, девы, умеете, и я куплю тебе связку лент, будет гостинец с ярмарки.

– Спасибо, конечно, но я здесь с друзьями.

Я без труда изобразила сожаление, ибо, мгновенно взглянув назад, обнаружила, что путь к отступлению отрезан кутящими подмастерьями, которые смотрели, как их приятеля выворачивает наизнанку.

– Почему бы…

Какое бы искушение ни вздумал предложить мне этот хам, оно утонуло в рукоплесканиях и восторженных аханьях. За спиной моего обожателя разгорались желтые огни. Он повернулся, и я стремительно юркнула в щель между палатками. Перепрыгивая через одеяло с безделушками, я торопливо извинилась и пошла бы дальше, но путь загородили люди, разинувшие рот на Узару, который жонглировал горстями пламени, его худое лицо светилось непривычным озорством. Огни изменяли оттенок – от желтого к оранжевому, потом к малиновому и обратно, – взлетая выше и выше. Маг сплел пылающие цвета в ослепительные узоры, и народ заморгал, одобрительно крича. Я схватила треснувшую миску, выброшенную под скамью гончара, и пробилась сквозь толпу.

– Счастливого вам праздника.

Как только я протянула миску, признательная публика с отрадной поспешностью полезла за кошельками. Некоторые воспользовались случаем, чтобы избавиться от четвертушек и половинок монет, разрезанных для сдачи, но большинство нашли представление стоящим целых пенни, пусть в основном и медных.

– Вы – Лесной Народ? – Один торговец в практичном сером плаще не глядя сунул мне в ладонь серебряное пенни, не в силах оторвать глаз от зрелища.

– Это мой брат, милостивый государь. – Я провела рукой по голове и указала на песочные, хоть и редкие волосы Узары. Его способность сойти за Лесного жителя в случае необходимости была одной из причин, заставившей мага оказаться здесь. Я перешла на более мягкий говор восточных городов, в которых провела эту зиму. Достаточно экзотичный для местного слуха, он выдаст меня за чужеземку. – Мы приехали, чтобы потешить вас нашим искусством.

– Как он это делает? – выдохнула почтенная дама, прижимая руку к пышной груди. Ее глаза были такими же широкими, как у ребенка, цепляющегося за ее охровые юбки.

Я низко поклонилась.

– Древние магии леса, сударыня, доставленные, чтобы озарить ваш праздник!

Это было чистое вранье, но никто здесь о том никогда не узнает.

Я увидела перья на шлеме стражника, направляющегося к нам, и бросила медный обрезок в середину усложнившегося огненного узора.

– Кончай, – приказала я.

Высоко подбросив сгустки пламени, Узара потушил их хлопком в ладоши. От последней, раскаленной добела вспышки публика стала моргать и потирать глаза. Я смотрела в другую сторону, поэтому схватила мага за рукав и потащила к реке, пока никто не спохватился и не стал выяснять, куда мы ушли.

– У тебя был такой вид, словно ты сам наслаждался.

Я выгребла монеты из миски и, поглядывая по сторонам, не интересуется ли кто нами, быстро подсчитала заработок.

– Знаешь, да, – удовлетворенно изрек маг. – Что ты делаешь с моими деньгами?

Я подняла голову и в удивлении расширила глаза.

– Делю пополам, разумеется.

– Я дам тебе десятую долю, – предложил Узара. – Это справедливо, ибо я делал всю работу.

– А если бы я не была начеку, ты б остался ни с чем да еще платил бы стражнику из собственного кошелька. – Я ухитрилась изобразить обиженное негодование.