— О, нацепил наконец, — неясно откуда нарисовался довольный Ромка. — Так, распорядок рабочего дня… С семи до одиннадцати — работа, потом до двенадцати — обед. Потом еще два часа работа, затем час сиесты. С пятнадцати до девятнадцати — снова работа. Не, Лень, нет у тебя никакой фантазии, типовой распорядок по компании написал. Ладно, что с тебя взять, ты еще мастер-новичок. Так, ночные… Тоже знакомо, с двадцати семи до нуля — первая смена, с нуля до трех — вторая, «собачья», с трех до шести — третья. В первую смену дежурят пока трое, во вторую — трое плюс мастер, в третью — трое плюс маркшейдер. Потом мастер с маркшейдером просто местами меняются, а смены идут по кругу. Нормально. — Ромка повернулся к мастеру. — Лень, а ты когда теперь по девкам ездить будешь? Ведь по воскресеньям здесь остаются только или мастер, или маркшейдер с одним из рабочих. Зарубин же женат и вроде как на выходные к семье ездит?

— Мы с ним уже договорились, и Виктор у Поплавски утвердил, — усмехнулся Леонид, — он вместо меня будет одну ночь дежурить в ночных сменах посреди недели, а я на эти ночи буду мотаться в «Конец путей» и там титьки мять. Все равно у Виктора работа в основном сидячая, да и ночные вахты для нас сам знаешь какие: сидим в вагончике и обходы делаем, чтобы не заснули постовые. А он в пятницу вечером — в лагерь, оттуда на мотрисе до Шайенна, субботу проводит с женой и детьми, в воскресенье — сюда. А я еще и в субботу успею к мадам Эльзе заскочить, после отчета. Ладно, Ром, мне еще нужно список оружия и боеприпасов составить. Сам знаешь, Поплавски за каждую мелочь сношает. Я уже в этих литрах солярки, тоннах гальки и кубах гравия утопаю. За три дня написал бумаг больше, чем за всю свою рабочую жизнь.

У себя в комнатке Леонид еще раз проверил и переписал в блокнот модели и количество длинных стволов, которыми были вооружены его подчиненные и маркшейдер. Оказалось, что у них на руках одна АВТ-40, одна М14, один АКМС. Плюс два АКМ, два АК-74, три немецкие винтовки G3 и две американские М16А2. Еще в наличии имелся старый, шестьдесят пятого года выпуска, пулемет М60. Впрочем, количество и модели винтовок были только те, которые мужики постоянно носили с собой. Так что кроме левера Леонида на руках, точнее в вагончике, еще были две мосинки, три гражданских AR-10 разных калибров, пять дробовиков и личный ручник Хиггинса, его иракский трофей, советский РПК. И это не считая пистолетов; Леонид с усмешкой поглядел на спинку стула, где висел его пояс с АПС и подсумком на четыре запасных магазина. Вздохнув, нацепил его снова и вышел на обход. Сегодня ему придется с нуля не спать толком…

27 год, 6 месяц, 11 число, четверг, 14:22.

Карьер «Глухомань».

— Уф, здорово. — Леонид вышел из душевой кабины, перебросив полотенце через плечо. На другом висел пояс с АПС. — Хорошая штука — сиеста.

— Точно, — отозвался Хиггинс, сидящий на скамье и забросивший ноги на специально сделанную перекладину. Европейцы заставили янки ее сделать, чтобы ноги на стол не клали.

— Майкл, где это тебя так распахало? — Леонид с трудом отвел глаза от правой ноги Хиггинса. На бедре был страшный шрам. Такое впечатление, что в ноге граната взорвалась.

— Осколок от стадвадцатимиллиметровой мины. — Негр недовольно поглядел на свою ногу, встал и начал одеваться. — Словил, когда русские чеченцев за горы двигали.

— Ты как попал туда? — с удивлением спросил Ромка, сидящий напротив. — Там же РА воевала.

— Наняли по контракту, — усмехнулся бывший морпех. — Русские тогда около трех тысяч вояк со всего севера Залива наняли, на разовую акцию. Наша фирма давненько с русскими дела имела в Дагомее. И этот контракт тоже выгодным показался. Кто же мог подумать, что такая мясорубка выйдет… Чеченцы подготовились, все свои лагеря в крепости превратили. У них в каждом лагере по паре «зет-ю-ту-фри» или «зет-пи-ю» было. Крупнокалиберные пулеметы, автоматические пушки, минометы, автоматические гранатометы, управляемые минные поля. Даже «стингеры» были. Чеченцы дрались как черти, зубами цеплялись за землю. Русские потеряли много своих плавающих танков, почти все штурмовики «Тукано», много вертолетов. Было множество погибших и раненых.

— Я это читал, — Леонид сел за стол с кружкой холодного кофе и куском жареной антилопятины на горбушке, которые ему подал Самвел, повар, — там вроде много реплик Второй мировой у наших было.

— Да, — Майкл усмехнулся, — русские взяли их из своей летной школы, и летали на них курсанты. Благо «стингеры» у чеченцев уже закончились. Кроме того, русские подняли в воздух вообще все, что могло летать: «Каталины» с западного побережья, транспортные «Дугласы», бипланы — все. Демидовские заводы наладили за неделю позиционных боев переделку шестидюймовых снарядов в авиабомбы, кроме того, начали выпуск тысячефунтовых бомб, даже часть корпусов для бомб собирали из досок, в мастерских, где бочки делали. Сколько они тротила и напалма на это дело пустили — не знаю, но очень много. Су-2 делали налеты на укрепления звеньями по шесть машин: швырнут бомбы — и снова за очередной порцией. И так волна за волной. От лагерей остался лунный пейзаж через пять дней. «Каталины» топили корабли, которые пытались доставить подкрепление, «Дугласы», переделанные в ганшипы, кружили над перевалами. Через неделю мы практически очистили предгорья, и тут наш взвод попал в засаду. Пятью выстрелами из миномета убило и ранило больше половины из нас, и меня в том числе. Оставшиеся парни окружили и расстреляли расчет миномета и пяток пехотинцев и потащили раненых и погибших к реке. Оттуда на барже до Демидовска, и на пять месяцев — в госпиталь. С тех пор я ушел на погрузчик.

— А откуда чеченцы узнали про готовившуюся операцию? — Леонид поглядел на часы. Ничего, еще время есть до возобновления работы.

— Им продали информацию бывшие чиновники из Московского протектората, потерявшие власть. Русские искали их по всей Новой Земле. Троих нашли в Евросоюзе, одного выдали из Зиона. После трибунала их всех повесили в Москве. Здесь, на этой земле, очень не любят предателей, — ответил вместо Майкла Боб Ронсон, один из экскаваторщиков. — Сегодня они предали русских, завтра продадут других. Мы скорее поверим честному врагу, чем таким.

— Та бойня закончилась после того, как русские сбросили со своих Ан-12 объемно-детонирующие авиабомбы на скопления отступающих через перевалы войск. Сколько народу они угробили в этот момент, никто не знает. Но очень много. Самый крупный конфликт в истории Новой Земли, — покачал головой мистер Хоккинс, седой ирландец, работающий в бригаде и мотористом, и вообще мастером на все руки. Имени его Леонид не знал, и вроде как в бригаде никто не знает. Так и обращался Леонид к нему, когда помогал — например, как сегодня, когда тянул гайки: «Мистер Хоккинс, ключ на двадцать семь, пожалуйста». — Но возмездие было справедливым. Никто не имеет права заниматься разбоем и жить убийствами. Каждому воздадут по делам его.

— Так, джентльмены, осталось шесть минут до окончания сиесты. — Леонид еще раз поглядел на часы. — Готовимся к продолжению работы, машины к нам уже вышли.

27 год, 6 месяц, 15 число, понедельник, 16:17.