— Не сомневаюсь.

— Джентльменом с высокими моральными устоями, с сильной волей и мужеством.

Макс кивнул:

— Мужество — отличная черта в муже.

— Я бы искала в нем честь.

— Конечно. — Он подошел к другому столику и оглядел довольно уродливую фарфоровую пастушку. Это был подарок, который не слишком нравился ее матери, но который тем не менее нашел свое место.

— Преданность.

— Обязательно. — Он взглянул на нее с любопытством. — А состояние?

Пандора, нахмурившись, несколько секунд обдумывала его вопрос.

— Деньги — как внешность. Приятное дополнение, но вовсе не обязательное условие. Я сама богата. И все же я бы предпочла, чтобы мой будущий супруг имел свое состояние. Не думаю, что мне понравится быть бедной.

— Нет, это совершенно против вашей натуры. — Макс поставил пастушку на место. — Все?

— Да. И еще мне бы понравилось, если бы он не мелькал перед глазами! — рявкнула Пандора. — Если бы я хотела выйти замуж, а я уже говорила, что у меня и в мыслях этого нет…

— Я уже слышал. — Ом прислонился к одной из мраморных колонн и скрестил руки на груди.

— ..то искала бы мужчину именно с такими качествами.

— Короче, моя дорогая, вы ищете себе героя.

— Героя? — Какая интересная мысль. — Вы имеете в виду... похожего на Одиссея или Ахилла?

— Или на графа Трента, — скромно закончил Макс.

— Вас? — фыркнула Пандора. — Вы, милорд, не мой герой.

— Я отвечаю всем вашим требованиям, — спокойно сказал Макс. Он чуть наклонил голову и позвал:

— Питерс!

— Да, милорд, — раздался из-за двери голос Питерса.

— Как ты считаешь, я обладаю качествами древнегреческого героя?

— Я не в том положении, чтобы судить об этом, милорд.

— Макс! — окликнула Пандора. Он улыбнулся, — Я имела в виду — милорд. Оставьте в покое слугу.

— Я бы так и сделал, но нам нужен объективный судья, — сказал Макс чуть громче. — Это не так важно, Питерс, но как ты думаешь, я своим видом могу напугать детишек?

— Вы очень привлекательны, милорд.

Пандора еле сдерживала смех. Какая забавная ситуация. Но она не могла отрицать, что стоящий перед ней высокий широкоплечий мужчина с изумительными глазами серо-дымчатого цвета и темными волосами был красив.

— Питерс, как ты думаешь, мое состояние превышает состояние отца Пандоры?

— Я слышал, что это так, милорд.

— Это не важно, — отмахнулась Пандора.

В этом человеке было что-то странное: мгновение назад ей хотелось побить его, а сейчас она готова была рассмеяться.

— Питерс, ты когда-нибудь слышал, чтобы моя храбрость подвергалась сомнению? Ты знаешь, я служил под началом Веллингтона.

— Нет, милорд.

Пандора и не подозревала, что лорд Трент был на войне. Эта новость представила его в несколько ином свете.

— Может, мне показать вам свои награды?

— Отличная мысль, милорд.

— Не очень, — парировала Пандора.

Она мало что знала о военной службе, но догадывалась, что награды даются не за красивые глаза. Она не могла не почувствовать невольное уважение к Тренту.

— Если вы принимаете мои слова без доказательств, значит, вы верите, что я говорю правду, и, следовательно, не ставите под сомнение мои моральные качества. Ты согласен, Питерс?

— Разумеется, милорд.

Пандора пожала плечами:

— Думаю, что…

— И мою честь.

— Ха! А ваши отношения с женщинами? Если верить слухам, их было не менее десяти. Питерс, разве ты об этом не слышал?

— Не все, что говорят о милорде, правда.

— Но он же сам признался, что он распутник!

— Не забудьте, еще негодник и чудовище. — В голосе Макса прозвучала горделивая нотка.

Пандора поджала губы.

— Я ничего не забыла.

— Но возможно, у вас не такая хорошая память. Светское общество не может жить без слухов и сплетен. Но слышали ли вы хоть раз, чтобы я плохо обошелся с женщиной?

— Н-нет.

— Питерс?

— Нет, милорд.

— Хоть раз мое имя упоминалось в связи с каким-нибудь скандалом?

— Не думаю…

Макс сделал шаг в сторону Пандоры.

— Возможно, нет, но… — Она с трудом сдержалась, чтобы не отскочить в сторону.

— Нет, милорд, — подал голос слуга.

— Следовательно, вы не можете сомневаться в моей порядочности. — Он победно улыбался. Теперь их разделяло всего несколько шагов. — По крайней мере в отношениях с женщинами. Что же касается остального, то мое слово крепче стали, и я никогда его не нарушал.

— Все равно это не делает вас героем.

У него, похоже, вошло в привычку стоять так близко.

— Питерс? — Трент вопросительно вскинул брови.

— Вы отвечаете всем требованиям, милорд.

— — Спасибо. — Его взгляд остановился на ее губах. — Теперь ты можешь оставить нас.

— Как прикажете, милорд.

— Он не ушел. — Пандора взглянула на Макса. Почему ей вдруг стало трудно дышать?

— Знаю, — тихо сказал Макс. Неужели он собирается поцеловать ее? — Я мог бы стать вашим героем.

— Нет!

Как это возможно? Да ей и все равно. Как могли волновать ее слова мужчины, который раньше ни разу не посмотрел в ее сторону? И не приглашал ее на танец? И не рисковал жизнью ради ее репутации?

— Я мог бы доказать это. — Он наклонился к ней. — Проверьте меня, Пандора. Позвольте доказать это.

— А как? — Она почти шептала.

— Как вы хотите.

— И если вы пройдете это испытание… — Она слышала биение своего сердца.

— Тогда вы станете моей женой и я проведу остаток жизни как ваш герой. — Его губы оказались совсем рядом с ее лицом.

— А если вы не справитесь? — резко спросила она.

Макс секунду подумал, затем пожал плечами:

— Этого не случится.

— А если все-таки не справитесь? — И что она так разволновалась, ведь ее уже целовали и раньше…

— Не знаю, — нетерпеливо сказал он.

— Мы должны все предусмотреть. — Почему ее сердце так бьется при одной мысли о его поцелуе?