— Не уверена, что в его практике вообще что-нибудь будет обычным, — сухо сказала Рхиоу.

Сияющий овал ворот снова стал виден; он качался, подергивался, покрывался морщинами, как если бы кто-то тянул его за края. Арху еще не приступил к выполнению задания, но он думал о нем, а ворота всегда были чувствительны к мыслям работающих с ними магов.

— Э-э… — сказал Арху.

— Не трепли их, ради Иау, как дохлую крысу, — сказала Рхиоу, стараясь не показать, что терпение ее на исходе. — Составь сначала себе точное представление о том, чего хочешь добиться.

— Не забывай о том, что я тебе говорил, — напомнил Урруах. — Все переплетение основано на структурах из пяти струн; пучки тоже группируются по пять. Проще всего исходить из того, что существует пять основных сочетаний сил, действующих на ворота, а у нас по пять когтей на каждой лапе. Такие совпадения никогда не бывают случайными.

— Погоди-ка, — сказал Арху, отворачиваясь от ворот и глядя на Урруаха с некоторым подозрением, — ты что, хочешь сказать, что целый вид — Народ — был создан таким, чтобы мы могли обслуживать ворота?

— Может быть, не только для этого. Но не находишь ли ты довольно странным, что мы в совершенстве приспособлены управлять струнами и что мы от природы способны их видеть, в отличие от всех других видов?

— Ящеры тоже могут их видеть.

— Это совсем недавнее изменение, — устало сказала Рхиоу. Способность динозавров видеть гиперструны была лишь одним из многих «недавних изменений», которые кошкам приходилось медленно переваривать. — Сейчас это не имеет значения. Раньше видеть гиперструны не мог ни один другой вид. А теперь берись-ка за дело, пока ворота не отключились опять.

— Хорошо, — ответил Арху и начал перечислять основные положения: — Группа один — для управления фазой. — Он зацепил когтем струну, о которой говорил, и по матрице пробежал золотой всполох. — Группа два… — Урруах внимательно слушал, готовый тут же исправить ошибку. Через некоторое время Арху наклонился вперед, чтобы взять в зубы гиперструну, которую уже не мог удержать лапой.

— Скажи спасибо, что сейчас тебе ни о чем другом не нужно думать, — сказал Урруах. — Когда мы перейдем на следующий уровень сложности, голова у тебя начнет болеть сильнее, чем когда я наказываю тебя за грубость. Впрочем, и это тоже не отменяется. И не думай, будто я не слышу твоих мыслей. Ты полагаешь, что законы науки нарушаются, я ведь не ослышался? Сейчас гиперструны у тебя и в лапах, и в зубах, а мысль течет по ним, как вода; отчасти для этого они и были созданы. Ты лучше побеспокойся о том, чтобы правильно описать движение Земли в пространстве и задать координаты той точки, в которую хочешь совершить переход. Ты должен синхронизировать фазы, пока ворота открыты. Вот этого большинство магов делать не умеют. Локус совершает сложное движение по спирали, но не настолько сложное, чтобы хорошо обученный кот не мог за ним уследить. Ну-ка посмотрим, что у тебя получится.

Рхиоу сидела и с изумлением слушала, как небрежно Урруах говорит об управлении силами, которые, если Арху выпустит их на свободу, могут сорвать весь Грэндсентрал с его пронизанной туннелями подземной части и зашвырнуть в стратосферу так же легко, как кошка подкидывает в воздух только что пойманную крысу. Впрочем, таков был стиль Урруаха, и подобное обучение, казалось, шло Арху на пользу. Типичные замашки кота, — подумала Рхиоу и не позволила своим усах шевельнуться в улыбке: неблагоразумно показывать Урруаху, что он ее забавляет. — У котов все всегда только и сводится к обмену ударами и покусанным ушам. Что ж, ладно: раз это срабатывает…

Сеть гиперструн, образующих ворота, внезапно ярко вспыхнула и растворилась в пространстве. Кошки увидели улицу, залитую золотыми лучами, пробивающимися сквозь зеленую листву, людей, спешащих по вымощенному черными и белыми плитами тротуару; внезапно из-за угла с громким звоном вынырнуло нечто огромное, бело-синее, и ринулось прямо в открытые ворота.

Глаза Арху полезли на лоб. Он с воплем опрокинулся на спину, выпустив все гиперструны из лап и пасти. Тут же все, что было видно сквозь ворота, исчезло, и радужное переплетение струн вернулось на место с гудением, напоминающим гитарный аккорд: в них резонировала энергия, державшая ворота открытыми.

Арху лежал на покрывающей асфальт гари и тяжело дышал.

— Что я… Я ведь не…

Рхиоу зевнула.

— Это был трамвай.

— Что?

— Ну, нечто вроде автобуса, — объяснила Рхиоу. — У него электрический двигатель. В некоторых городах эххифов используется такое транспортное средство. Только не спрашивай меня, что это был за город.

— Синий с белым трамвай… — протянул Урруах. — И еще запах… Это был Цюрих.

— Урруах…

— Нет, серьезно! Там есть мясная лавка, как раз за углом на Банхофштрассе, где такие сосиски…

— Урруах!

— А? Что? В чем дело?

Рхиоу вздохнула. Урруахом правили четыре страсти: магия, еда, секс и оххра.[3]Они постоянно боролись за первенство, и можно было не сомневаться: в любом разговоре с Урруахом по крайней мере одна из этих тем непременно будет упомянута, и не единожды.

— Нам совсем ни к чему слушать насчет сосисок. Ты именно эти координаты задал воротам?

— Я никакие конкретные координаты не задавал, просто велел найти города с населением от трехсот до пятисот тысяч человек, в которых есть ворота.

— Тогда ты хорошо справился, — сказала Рхиоу Арху, — хотя и впал в панику. Ты очень точно синхронизировал «там» и «тут».

— До того момента, когда впал в панику. — Арху быстрыми резкими движениями, выдававшими смущение и гнев, тер лапой мордочку.

— Никакой беды не произошло. Впрочем, ты всегда должен быть готов к неприятностям, когда открываешь проход в незнакомое место. Это, кстати, еще одно основание сначала установить только визуальный контакт: нужно удостовериться, что координаты заданы правильно.

— Отдохни немного, — предложил Арху Урруах, но тот снова повернулся к воротам и стал, внимательно следя за последовательностью своих действий, цеплять когтями гиперструны.

— Упрямый, — безмолвно сказала Рхиоу Урруаху.

— Не такая уж плохая черта, — ответил кот. — В нашем деле упрямство может сохранить тебе жизнь, когда одной сообразительности окажется недостаточно.

Рхиоу помахала хвостом в знак согласия. Они с Урруахом следили, как Арху снова активизировал матрицу и обеими лапами потянул за гиперструны, потом наклонился, осторожно ухватил зубами еще один пучок и присоединил его к тем, что уже держал в когтях. Ворота замерцали.

Перед кошками по улице в обе стороны ехали автомобили и автобусы, спешили пешеходы. За низкими зданиями вдали виднелись две огромные квадратные башни с острыми крышами; между ними высоко в воздухе висел мост, похожий на акробатическую трапецию. Что-то в открывшемся виде было странное…