— Что ещё скажешь?

— Проверила телефон Нино на предмет звонков и сообщений между Нино и Ником. Там всё чисто, она сама изначально избегала переписываться с ним и звонить. Все встречи проводила только на основании устных договорённостей при прежней встрече.

— Как она вызовет его на завтрашнюю встречу?

— Ты вызовешь Ника и сообщишь, где и во сколько ему надлежит быть. Там его будет ждать Нино. За неё я спокойна, она личность творческая и неординарная, при этом хитрая и умная. Все заранее сама продумывает. Молодец.

Вернулся в офис. Вызвал Ника.

— Ник, ты мне ничего не хочешь сказать о том, как ты выполняешь задачу главного инженера?

— Я сам хотел к тебе зайти. Он меня сильно прижал и требует, чтобы я уже сегодня вечером направил результаты. Виктор, я не могу устоять перед его агрессией. Разберись с ним сам! Я тебя очень прошу!

— Ник, напиши мне об этом подробно по электронной почте.

— Зачем?

— Ник, мне не так просто будет совладать с главным инженером. Кроме того, тебя надо защитить. А если честно, то в этой истории самое главное — упредить его удар по мне. Ты же отлично понимаешь, что если у меня всё будет хорошо, то у тебя тем более. Для этого нужно собрать на него всё и направить это Ричарду.

— Мне как-то не хочется…

— Ник! О чём ты думаешь? Нам надо решить этот вопрос, и дальше всё уже будет спокойно. Ты, кстати, следишь за акциями?

— Потрясающий рост! Жаль, что у меня денег было мало.

— Думай, Ник, где найти деньги. Скоро будет кое-что интересное для вложений. Но это строго между нами.

— Я понимаю это, Виктор.

— Отлично. А сейчас соберись. Это последний неприятный момент, и его надо просто пережить. Сейчас вернёшься на своё рабочее место и напишешь мне по электронной почте жалобу на своего непосредственного начальника, в доказательство приложишь всю вашу переписку. Я не буду отдавать её в нашу комиссию по конфликтам и комплаенсу.

— Переписка очень короткая. Он по рабочей почте боится такое писать.

— Значит, так и напиши. Подготовь всё как следует. Учти, что всё это увидит Ричард, поэтому твой текст должен быть очень мощным, убедительным, и выглядеть он должен как шаг отчаяния. Не стесняйся проявить эмоции, это только на пользу. Кроме того, найди повод и сходи к своему начальнику пару раз за день, а когда будешь покидать его кабинет, то не забудь о том, какое должно быть выражение лица. Осталось совсем чуть-чуть. Если сегодня всё сделаем как надо, то уже через два дня его здесь не будет. При этом он ничего не будет знать о твоей жалобе на него. Ричард не станет ему ничего объяснять. Ты же его знаешь! Там будет коротко: ты уволен! И всё. Это Ричард.

Ник заулыбался. Видимо, вспомнил манеры Ричарда.

— Не проблема состроить траур при выходе из его кабинета. От него всегда так выходишь. А те вложения, о которых ты говорил, — это что-то криминальное? — опасливо спросил Ник.

— Ник, я всегда стараюсь всё делать легально и без криминала. Только в крайнем случае пользуюсь… Ну, ты сам понимаешь. На этот раз всё будет очень легально, но подробности в своё время. Ты лучше думай, где найти деньги, и держи язык за зубами.

Через пару часов мне на почту пришло сообщение от Ника. Это была лаконичная и пронзительная жалоба запуганного человека, уставшего прогибаться под угрозами и шантажом своего агрессивного непосредственного начальника.

В течение дня по камерам отследил всех, кто входил в кабинет главного инженера. Ник там побывал дважды.

Перед самым окончанием рабочего дня вызвал Ника и сказал, где и когда его будет ждать Нино, при этом рекомендовал телефон оставить дома, о встрече никому и ничего не говорить, так просила Нино.

Утром Нино встречается с Ником ещё до работы. Встреча будет во время её утренней пробежки. Телефон Нино в это время будет в квартире.

По настоянию Вильте все наши встречи друг с другом и с Ником в эти дни должны происходить при отсутствии телефонов. Объяснялось это биллингом телефона и сим-карты и необходимостью обеспечения алиби до, во время события и после него.

Ночью я выезжал в нужный перелесок за городом, в то место, где у меня когда-то был тайник за «минным полем».

От Нино пришло сообщение о том, что она хотела бы уже утром получить небольшой аванс, так как ей нужно срочно сводить маму к врачу на консультацию. Что, кстати, было правдой: специалиста я сам рекомендовал ей по наводке Кейси.

Утром от Нино пришло сообщение: «Большое спасибо за аванс! Ты меня сильно выручил». Вторая часть предложения означала, что у неё с Ником всё прошло как надо. А благодарность за аванс самая настоящая, ведь я ей действительно перечислил три тысячи долларов.

Утром видел, как Ник вошёл в офис с сумкой, которую я сам купил.

Вечером, после того как дети ушли спать, мы с Вильте собрались в столовой. Вильте молчала.

— Витя, прости меня, — едва сдерживая слёзы, произнесла Вильте.

— Что с тобой?

— Витя, я не могу.

— Что случилось?

— Я не могу-у-у-у…

Вильте разрыдалась.

Я подошёл к жене и обнял её за плечи.

— Спокойно расскажи, что у тебя случилось.

— Витя! Будь проклята эта разведка!

Я догадался, что имеет в виду моя жена.

— Вильте, ещё не поздно всё отмотать. У нас есть время, но немного.

— У него есть родители?

— Есть.

— У них ещё есть дети?

— Ещё есть младшие.

— Что он за человек? Расскажи.

Разумеется, я знал, что ничего хорошего рассказывать при таких обстоятельствах не нужно. Прекрасно знал ещё училищный постулат о формировании образа врага у подчинённых.

— Ублюдок. Он ржал и издевался, когда смотрел ролики на Ютьюбе про наших в Чечне. Ему доставляли радость победы так называемых «повстанцев» и мытарства наших.

— Это правда? Или ты так меня успокаиваешь?

— Он по общему развитию совсем дурак. Но, в принципе, убивать его не за что.

— Ты меня винишь?

— Я бы оставил его жить и использовал по полной программе.

— А если он проболтается?

— Может. Сам об этом думал, поэтому и согласился с тобой.

— Что надо сделать, чтобы он точно навсегда замолчал?

— Нужна его полная зависимость. В принципе, он уже осознаёт эту зависимость от меня.

— Я боюсь, что он нас выдаст.

— Он ничего не сможет рассказать, кроме прослушки проститутки и в итоге банкира. Но самое главное — зачем ему болтать?

— Ты мне его охарактеризовал, и я поняла, что он чрезвычайно