– На каком языке он разговаривал?

– На русском.

– Что было потом?

– Потом мы поехали с ним еще раз посмотреть землю. Несколько дней он куда-то исчезал, все время с кем-то разговаривал. Искал клиентов на землю, предлагал ее сначала за шестьсот, потом за пятьсот, потом за четыреста.

– Может, у него изменились какие-то обстоятельства или что-то произошло?

– Не знаю. Он жил один. С женой давно развелся, дочь уже взрослая, он про них даже не вспоминал. Это я потом узнал, что у него в Риге бывшая жена и взрослая дочь. А в его квартире никто не жил. Но когда я там был, он уже решил ее продать.

– Чем закончилась ваша эпопея с землей?

– Кроме Кродерса, она никого не интересовала. Даже бесплатно. И никто не верил Звирбулису. У него была репутация не очень честного человека. Никто не знал, где он взял такую сумму на покупку земли. Сначала предлагал ее господину Кродерсу, но тот не захотел с ним даже разговаривать. А больше никто не брал. И Звирбулис очень переживал. Потом он начал звонить господину Кренбергу и предложил ему землю за триста тысяч. Кренберг подумал, что над ним издеваются, и тоже послал нашего шефа подальше. Но Звирбулис не тот человек, от которого можно легко избавиться. Он спустил цену до двухсот пятидесяти тысяч и продал землю Кренбергу, убедив того, что готов ее отдать. Хотя Кренберг очень сомневался и даже послал комиссию проверить землю. Он, наверное, думал, что Звирбулис продает ему болото, но земля была нормальная, я сам видел.

– И почти сразу ваша фирма закрылась?

– Да. Звирбулис заплатил мне и Руте за три месяца и сказал, что отправляет нас во временный отпуск. Но я уже тогда понимал, что больше наша фирма работать не будет. Так все и произошло.

– И вы его после этого не видели?

– Нет. Он продал квартиру и уехал в Германию.

– Тогда получается, что он просто ненормальный, – подвел итог Дронго. – Открыл фирму, уплатил регистрационный сбор, нанял ненужных ему сотрудников, уплатил за землю гораздо больше, чем она того стоила, и продал почти в три раза дешевле… Он действительно был чокнутым?

– Нет, – улыбнулся Юрис, – абсолютно нормальным. Даже слишком.

– Что значит слишком?

– В Риге его многие знали как умелого адвоката, – пояснил молодой человек.

– Я же вам говорил, – напомнил Гирт, – он основал фирму, купил землю, перепродал ее и сразу уехал.

– Спасибо, господин Рукманс, – сказал на прощание Дронго, – вы нам очень помогли. У меня к вам последний вопрос. Как вы думаете, зачем все это нужно было вашему бывшему шефу?

– Не знаю, – признался Юрис, – я об этом тоже много думаю. Мне кажется, что ему просто поручили купить землю и дали денег. А потом передумали, и он остался с землей вместо барыша. Поэтому и был вынужден ее так быстро продать.

Вейдеманис выразительно посмотрел на Дронго. Больше вопросов у них не было.

Кродерса пришлось ждать достаточно долго. Он появился только в девятом часу и сразу предложил вместе поужинать в ресторане узбекской кухни, находившемся недалеко от отеля. На двух автомобилях они подъехали к ресторану, прошли в зал и расположились у окна за круглым столом. Кродерс оказался мужчиной ниже среднего роста, что не столь характерно для латышей, с круглым подвижным лицом и большими, немного навыкате, глазами.

– Большое спасибо, что вы приехали, – с чувством произнес он. – Ваша репутация, господин Дронго, хорошо известна в нашей стране. И я благодарен господину Вейдеманису, что ему удалось убедить вас приехать в Ригу для нашей встречи.

– Нас заинтересовало ваше необычное дело, – пояснил Эдгар.

– Спасибо. Я бы в жизни не поверил, если бы сам не столкнулся с такими фактами, – признался Кродерс. – В такое просто невозможно поверить. Но в жизни, очевидно, все бывает. – По-русски он говорил хорошо, без акцента, сказывалась его учеба в Москве.

– Давайте по порядку, – предложил Дронго. – Мы уже поняли, что вы работали много лет назад на закрытом предприятии, и у вас сложилась определенная группа друзей, с которыми в последнее время начали происходить необъяснимые события.

– Абсолютно необъяснимые, – кивнул Кродерс. – Если позволите, я сделаю заказ, и мы продолжим.

Он подозвал официантку, быстро продиктовал ей названия блюд и, уточнив, что именно будут пить гости, вернулся к основной теме разговора:

– Если бы не уехавший Звирбулис, я бы не поверил, что такое вообще возможно. Я несколько раз пытался до него дозвониться, но он отказывался со мной разговаривать. Зато я нашел Юриса, и он мне все рассказал. Если я правильно понял, Звирбулис просто сошел с ума. Он зарегистрировал фирму «Авангард», принял участие в аукционе, заплатил в два раза больше и продал землю через несколько дней в три раза дешевле. Вы можете поверить, что этот пронырливый адвокат неожиданно стал таким бессребреником? Я – не могу. Я ведь знаю его уже лет двадцать пять. В советское время за ним водились разные темные делишки, хотя он был даже секретарем парторганизации в своей юридической консультации. Может, поэтому партия распалась, как вы считаете?

– В восемнадцатимиллионной партии могли быть и прохвосты, – усмехнулся Дронго.

– Вот он и был таким прохвостом, – гневно проговорил Кродерс, – и остался таким уже в наше время. Скажите мне, откуда он мог получить семьсот тысяч долларов для своей фирмы? Я специально узнавал через наши банки. Ему просто перевели деньги. Вы меня понимаете? Не выдали кредит, не предоставили ссуду, а просто подарили семьсот тысяч долларов. И я хочу знать – кто и зачем мог подарить ему такие деньги? А главное, для чего? Чтобы отнять у меня землю? Не слишком ли дорогое удовольствие – потерять несколько сот тысяч долларов только для того, чтобы сделать мне гадость?

– Судя по рассказу Юриса Рукманса, фирму зарегистрировали только для одной сделки, – согласился Дронго. – А вы не пытались проверить, с кем разговаривал Звирбулис после сделки? Кому он мог звонить, кому докладывал об успешно проведенной операции?

Кродерс и Симанис переглянулись.

– Это, конечно, незаконно, – заговорил Гирт, – но мне удалось через моих знакомых проверить звонки на мобильный и городской телефоны Звирбулиса. Ему звонили с московского номера, который был зарегистрирован на некоего Бочкарева Василия Павловича. Никаких других данных мы найти не смогли. Он разговаривал с этим Бочкаревым раз пять или шесть. В том числе звонил сразу после покупки земли.

– Уже кое-что, – сказал Вейдеманис.

– Я думаю, что номер телефона зарегистрирован на подставную фамилию, – нахмурился Дронго. – Насколько я понял, среди ваших знакомых в Москве Бочкарева не было?

– Нет, не было.

– Понятно. Мы, конечно, проверим этого Бочкарева, но, судя по всему, это была хорошо спланированная акция. И хорошо оплаченная. Давайте поговорим о ваших друзьях. У них тоже были неприятности?