— Второй ребенок в доме мне ни к чему, — озвучила свои мысли Ангелина. Ее белоснежный лоб прочертила глубокая, некрасивая складка. — Можешь оставить ее на время?

Дарья прикусила язык, сдерживая реплику. Что значит оставить ребенка?!

— Кроме меня у Машеньки никого нет.

Ангелина снова задумалась. Несчастный локон в ее пальцах утратил приданную мастером форму и теперь свисал из-под шляпы нелепым жгутиком.

— Так и быть, приму тебя на службу вместе с приживалкой. Поначалу буду платить пять сотен в час. Если сумеешь угодить, ставку повышу. Жить будешь у меня. Постоянно!

Дарья подавила вспышку обиды, вызванную пренебрежительным отношением дамы к Машеньке. «Ради такой баснословной зарплаты придется потерпеть».

— Проводишь меня до машины и поедешь за вещами. На сборы у тебя ровно час, куда ехать потом — объясню. — Ангелина не спрашивала согласия, так как привыкла, что все подчиняются ей беспрекословно.

«Леди» поспешила к выходу, давая понять, что разговор окончен. Дарья замерла было в нерешительности, но Ангелина не оставила ей выбора. Подхватив спящую Вареньку на руки, новоиспеченная няня поманила за собой дочку.

— Не отставай!

Машенька вцепилась в подол матери, не желая и близко подходить к Ангелине Ивановне, которую считала чуть ли не ведьмой — злой и коварной. Если эта особа не любит собственную дочь, то, что от нее ждать по отношению к совершенно чужой девочке?

За время пути Ангелина не обернулась ни разу. Даже переходя дорогу в том месте, где ее дочь едва не пострадала. «Леди» достала из сумочки пачку сигарет и закурила, совершенно не заботясь о том, что дым летит в сторону няни и девочек.

Дарья подавила в себе возмущение и увеличила дистанцию. Оказавшись возле роскошного авто, Ангелина соизволила обернуться.

— Сажай Варю на заднее сиденье! — распорядилась она.

Дарья недоверчиво покосилась на автомобиль, у которого отсутствовала крыша.

— Чего застыла? Живо! — прикрикнула Ангелина.

Несмотря на желание сохранить работу, Дарья позволила себе реплику:

— У Вареньки есть головной убор?

Ангелина раздраженно фыркнула и достала из бардачка шелковый платочек.

— Только побыстрее.

Дарья надела на головку Вареньки платок, спрятав под ним ушки, которые так легко застудить. Девочка проснулась и жалобно пискнула.

Ангелина раздраженно покосилась на дочь, недовольно поджала губы.

— Няня, как там тебя… ты водила ребенка к доктору?

Дарья непонимающе моргнула, затаила дыхание, ожидая пояснений.

— Ты что, забыла о визите к врачу?! — взревела «леди». — Я еще утром велела тебе отвести Варю в медицинский центр! Иначе, с какой бы стати мне тащить вас с собой?

— Извините, но Вы наняли меня лишь несколько часов назад, — напомнила Дарья. — О визите к врачу было известно прежней няне…

— Одна, другая, — мне-то какая разница?! — пуще прежнего рассердилась Ангелина. — Ребенок — твоя забота.

— Да, конечно, — поспешила согласиться Дарья. Сердце ее болезненно сжалось. — Вы дадите мне адрес?

— Что? — не поняла «леди».

— Адрес места, куда мне нужно прибыть после того, как соберу вещи, — напомнила Дарья.

Ангелина нахмурила подрисованные бровки, вспоминая, о чем идет речь. Потом оглянулась на хнычущую Варечку.

— Садись! — распорядилась дамочка, глядя на няню. — Где ты живешь?

Дарья продиктовала адрес своей квартиры и помогла Машеньке разместиться на заднем сидении авто. Женщину не оставляла смутная догадка, что Ангелина Ивановна не просто изведет новую няню, но сделает ее жизнь невыносимой. «А еще, — подметила про себя Дарья, — она ни за что не запомнит мое имя. И с сегодняшнего дня я буду откликаться на: эй, как там тебя!..»

Напрасно Дарья беспокоилась о том, что во время поездки ветер доберется до ушек девочек. Ангелина, беспокоясь прежде всего о тщательной укладке, отрегулировала стекла авто по высоте и включила систему климат контроля. И, несмотря на пасмурную погоду, в салоне кабриолета стало тепло и уютно.

Но уши няни и девочек все же пострадали. Бескомпромиссная и эгоистичная Ангелина на переполненной автотрассе превратилась в сущую бестию. Дамочка выполняла опасные маневры, резко прибавляла газу, заставляя пассажирок вжиматься в сиденье, а фразы, слетавшие с ее уст при этом, совершенно не вязались с образом «леди».

Оказавшись возле родного подъезда, Дарья облегченно вздохнула. И только она собралась отправиться за вещами, как у Вареньки появились позывы к рвоте.

— Быстро, вытащи ее из салона! — взвыла Ангелина.

Но подобное распоряжение было излишним. Дарья и без понуканий знала, что следует делать. Она взяла Вареньку на руки, разместила на себе горизонтально и попросила глубоко дышать.

— Что с ней? — ворчливо поинтересовалась Ангелина.

— Немного укачало, скоро все пройдет, — утешила «леди» Дарья. — Будет хорошо, если Варенька немного полежит на боку и попьет водички.

— Не хочу, чтобы она испортила обшивку салона, — разгневанно заметила Ангелина.

— Я могу взять ее к себе, — предложила Дарья. — Пусть немного полежит, пока мы с Машенькой складываем вещи.

Ангелина махнула ладонью, разрешая няне забрать свою дочь.

— Не хотите пойти с нами? — Дарья ничуточки не хотела приглашать дамочку в свой дом, но вежливость — прежде всего.

Смерив высокомерно-недоверчивым взглядом обшарпанный подъезд, Ангелина отказалась от приглашения. Чему Дарья была несказанно рада.

Варенька, казалось, была ни капельки не против пойти в гости к незнакомой тете. Пока Дарья суматошно носилась по квартире, на ходу хватая пожитки и запихивая их в хозяйственную сумку, Машенька развлекала малышку.

Сложив все самое необходимое, Дарья озабоченно посмотрела на расстеленные газетки, на которых сушились соцветия липы.

— Жалко оставлять сырье, испортится.

— Так заберем все с собой? — наивно предложила Машенька.

— Ангелина Ивановна вряд ли придет в восторг, если мы заявимся в ее дом с мешком полувысохших растений.

Чтобы труд все же не пропал зазря, Дарья взяла с собой лишь часть сырья. — Все готово! — наигранно весело сообщила она.

Женщина заботливо осмотрела Вареньку, но приступы тошноты у малышки прошли — девочка была веселой и бодренькой. Дарья закинула на плечо сумку, почти привычно взяла на руки новую подопечную.

— Идем Машенька, — позвала она дочь. — Иначе Ангелина Ивановна рассердится.

— А когда мы вернемся домой, мамочка? — спросила Маша уже на лестничной клетке, оглядываясь на дверь квартиры.