Впрочем, из этой мирной скуки было и несколько исключений. И Праликс как раз собирался стать одним из них.

Он стоял на рыночной площади, наблюдая, как горожане походя пинают попавшиеся под ноги драгоценные камни. Вот из переулка вымаршировал капитанский гвардеец. Горожане обратили на него не больше внимания, чем на драгоценности. Нет, с одной стороны, ему подобные время от времени стреляли в людей. Но, с другой, чем больше ты привлечешь к себе внимания, тем выше вероятность, что стрелять будут именно в тебя. Люди Занака примирялись с царившей над ними тиранией, по большей части игнорируя ее.

Гвардеец, однако, взобрался на платформу и наладил мегафон.

– Жители города! – послушно возвестил он. – У меня тут бумага. Ее подписал Капитан!

Толпа неохотно встала на паузу.

– Я должен объявить вам, – набрав воздуху в грудь, торжественно заорал глашатай, – о наступлении Нового Золотого Века Процветания!

А, пожала плечами толпа. Ну, что ж, совсем не плохие новости. Не распоряжение о принудительных работах, во всяком случае.

Гвардеец тем временем вытащил пистолет и выпалил в воздух.

– Новый Золотой Век Процветания! – повторил он специально для непонятливых.

Приветственные возгласы стали чуть громче прежних – напрочь отсутствовавших. Праликс к ним не присоединился. Он остался недвижим и безмолвен. Ничего необычного в этом, впрочем, не было. Он вообще был очень тихий молодой человек.

А глубоко под землей за Праликсом наблюдали.

Сотни пар глаз набились в Погребальный Чертог. Еще вчера никакого чертога тут не было. На полу кто-то мелом нарисовал два круга – один внутри другого. Пыль во внутреннем начала светиться, отдельные искорки воспарили в воздух… В фосфоресцирующей пыли, мерцая в тусклом свете, вставала картина. Мгновение она любезно повисела перед собравшимися, после чего стремительно замелькала расплывчатыми пятнами. Взор незримого ока метался над поверхностью Занака, над мертвыми полями, над пустыми равнинами, от города к городу, вниз, к копям, и даже – пусть совсем мельком – к самому Мостику. Казалось, пылевой пейзаж скачет от взгляда к взгляду между всеми обитателями планеты.

Потом он слегка замедлился, показал рыночную площадь столицы, Зозазакса, неторопливо покружил над ней, озирая собравшуюся толпу, завис на мгновение за зрачками подметальщика мостовой и, наконец, выбрал точку зрения гвардейца.

Тот потер глаза, которые вдруг слегка зачесались. Речь у него имелась в напечатанном виде, но он все равно выучил ее наизусть. Страж оглядел толпу: вдруг где-нибудь затесался смутьян. С ними всегда так весело. Ему нравилась стрельба в общественных местах.

– Под милостивым руководством нашего Капитана вскоре начнется период доселе невиданного богатства и всеобщего преуспеяния! – немного в нос начал он. – Наши копи снова будут полны сокровищ! Еще более редкие драгоценные камни! Еще более прекрасные одежды! Жидкая каша! Верные и трудолюбивые слуги Капитана ни в чем не будут знать недостатка! Богатства, превышающие самые алчные мечты, станут вашими! Через несколько секунд в небесах явятся знамения, возвещающие, что Новый Век воистину начался!

Со скучающим кудахтаньем люди Занака посмотрели в небо. Некоторые даже подняли на изготовку золотые зонтики. И правда, по мостовой кругом снова забарабанили камни. Попадание в голову неграненого алмаза было весьма распространенной причиной смерти в Занаке: не слишком-то достойный способ уйти, особенно когда знаешь, что кто-нибудь тут же примется копаться в том, что осталось от твоих мозгов, прикидывая, стоит ли отполировать прикончившую тебя драгоценность и оставить себе… и, скорее всего, решит, что нет, пожалуй, не стоит.

Толпа постояла, ожидая обещанных знамений. О, этот головокружительный момент, когда гора начинает мерцать, из нее бьет свет, и само небо пускается в пляс. Несмотря на всю свою пресыщенность, от этого шоу она никогда не уставала.

Вся, кроме одного молодого человека, который вдруг застонал.

А внизу, в самом сердце планеты, колеблющийся пылевой круг сосредоточился на стоящем в задних рядах Праликсе. Несколько человек обеспокоенно следили, как он снова и снова складывает губы в безмолвное «нет». Картинка перепрыгнула на подозрительно прищурившегося на него гвардейца, а потом, наконец, показала мир так, как его видел сейчас Праликс.

Этот мир бешено вращался.

Он был не плоский – он представлял собой гигантский шар, кувыркающийся через бескрайнюю черную бездну. Кувыркающийся так быстро, что смотрящий испытывал страстное желание соскочить с этой карусели.

Праликс опрометью кинулся прочь с площади, сжимая руками голову, спасаясь из крутящегося мира. Но бежать ему было некуда.

Голос раскатился по Погребальному Чертогу, заставив умолкнуть всколыхнувшийся было плач.

– День меркнет, и знаки поют. Время зла вновь настало. Мы должны приготовиться. Еще один найден…

Она услышала шаги Доктора. Романадворатрелундар слегка поморщилась: громыхание грязных ботинок, насвистывание не в тон плюс преданное жужжание собаки-робота. Она всегда старалась относиться к Доктору попроще, но выходило, честно говоря, плохо.

На ее родной планете Галлифрей (по которой она уже изрядно скучала) люди уважали интеллект друг друга. Наставник никогда не упускал случая подчеркнуть, какой надоедой ее считает, но все равно признавал, что она частенько бывает права. Романадворатрелундар всю свою жизнь была права. Правда в последние пару дней это перестало иметь значение. Впервые ее жизнь вдруг лишилась всякого смысла.

С самой своей первой встречи с Доктором она чувствовала себя не в духе. Дело даже не в том, что она говорила что-то неправильное (она всегда говорила только правильное); просто что бы она ни делала, как бы ни старалась, рядом с Доктором этот номер почему-то не проходил. Последнее столетие она провела в мире строжайшего порядка. О, они там, на Галлифрее, знали, как поощрять хорошие мозги. А тут этот Доктор вечно смотрел на нее так, словно ее только вчера спустили с конвейера, – и это было ужасно нечестно.

Леди Романадворатрелундар пожевала нижнюю губу и приняла решение. Сегодня они с Доктором будут ладить. Да, она уже поставила крест на попытках понять, как работает чайник в ТАРДИС, но зато хотя бы привела место в божеский вид, выкинула пару вещей и сделала одно очень приятное открытие. Она поглядела на книгу и улыбнулась. Он будет очень, очень доволен, решила она.

Доктор ворвался в главную контрольную рубку ТАРДИС и встал как вкопанный. Она была белой. Подозрительно белой – белее самого белого. Неужто Романадворатрелундар решила прибраться? Единственное, что было белее контрольной рубки – это ее ослепительное белое платье. Оно струилось за Повелительницей времени с ползучей грацией, от которой мебель испуганно жалась по углам. В данный момент леди элегантно взгромоздилась на верхушку стремянки и держала в руках огромную, тяжеленную книгу, которую изучала с яростной сосредоточенностью, время от времени поджимая губы.