Он и сейчас смотрел на него волком. И Ильяс совсем не удивился последующему вопросу:

— А теперь рассказывай, как есть. Как оно было на самом деле все.

Вздохнул.

Да, было глупо рассчитывать, что друг, почти брат, ни о чем не догадается. Хотя хотелось бы. Все лучше, чем признаваться в содеянном преступлении.

— На чем прокололся? — поинтересовался вместо ответа.

— Слишком защищал, — ухмыльнулся Дамир. — И слова не дал ей самой вставить в качестве оправдания. Так где она ночевала? С кем?

И вот что ответить?

Когда пообещал молчать…

— Не волнуйся, ничего предосудительного твоя сестра не делала, — ушел от ответа и отлип от стены в том же намерении, только уже чтоб покинуть пентхаус. — Забудь.

И он постарается сделать также.

Хотя раньше было проще.

Раньше Этери ему не улыбалась. А самое главное, не видела в нем мужчину. Не интересовалась. Вообще не смотрела в его сторону. Да и дальше будет также. Сегодняшнее утро — исключение из правил.

— Забудь… — медленно повторил за ним Дамир, разглядывая пристальней некуда, после чего вдруг выругался. — У тебя ночевала, — вынес вердикт уверенным тоном.

Догадливый какой.

— Сказал же, ничего не было. В остальном я все решу, — отмахнулся. — Никто не узнает.

— Да что ты? — съязвил. — Я вот узнал.

— Потому что знаешь меня.

Дамир поджал губы, но промолчал. Потому что доверял. Следующий вопрос это лишь подтвердил.

— Как так вышло?

Ильясу даже стыдно на мгновение стало. Что он пользуется слабостью друга. И все ради того, чтобы защитить ту, которая никогда его не будет.

— Перебрала на выпускном, позвонила с просьбой забрать ее. Тебе, как я понял, побоялась звонить. Ирине не решилась, потому что она бы сдала ее тебе. Матери — сам понимаешь, почему не стала звонить.

— С чего она решила, что ты тоже не сдашь ее мне? — прищурился Дамир.

— Наверное, потому что раньше не сдавал в мелочах, — пожал Ильяс плечами.

Если таскание сладкого за спиной брата и просмотр ужастиков, после которых плохо спала, из-за чего ей запрещалось их смотреть, можно считать таким уж сокрытием. По мнению Ильяса, это вообще не стоило внимания. Да и всегда считал, чем больше запрещаешь, тем навязчивей становится желание получить.

— Ты всегда ее защищал, — согласился с ним по-своему Дамир, постучал пальцами по плечу, после чего, кивнув каким-то своим мыслям, добавил: — Сообщи, как разберешься с камерами. Хочу быть в курсе, чтобы знать, как действовать в случае чего.

— Случая не будет, — мрачно парировал Ильяс, после чего развернулся и без слов направился к лифту, на котором попал в пентхаус.

— Ильяс, — окликнул его напоследок друг.

Он остановился, но не обернулся, молча дожидаясь продолжения.

— Постарайся больше не допускать подобного. Лучше звони сразу мне, — сухо посоветовал Дамир, хотя то скорее можно было назвать приказом.

И Ильяс согласился.

Как иначе?

Да и правильнее так.

Как изначально стоило сделать.

А не вестись на эгоистичные порывы своей темной и жадной до близости одной кошки душонки.

Последнюю явно решило сегодня перетряхнуть все семейство Валихаловых.

Ильяс не успел и нового шага ступить, как раздался звон, оповещающий о гостях, а потом из лифта и вовсе вышли родители Дамира и Этери. Он только и успел, что отойти с пути спешившей нервной женщины.

— Где она? — выпалила та строгим тоном.

Началось…

Шедший за ней глава семейства остановился за ее спиной, готовый вмешаться в любой момент. Да, госпожа Манана — женщина властная и привыкшая, что все ей подчиняются. Как у такой жесткой матери смогла вырасти такая мягкая, чуткая и нежная дочь, как Этери, оставалось только догадываться. И присматривать за девчонкой. В мире полном лжи и предательства нельзя быть настолько беспечной и добренькой. Излишне доверчивой. Прошедшая ночь, как самое верное доказательство тому. Повезло, что обратилась к нему, а не к тому же Тенгизу. Тут Ильяс был больше чем уверен, мужик бы взял сполна от такого подарочка судьбы.

И зря он вообще о том подумал — внутри вновь жгучее инферно закручиваться принялось, стоило только представить, что его кошка вела бы себя с другим также, как с ним.

Хотя о чем это он?

Не его она.

И никогда не будет.

Едва ли чета Валихаловых хоть когда-нибудь одобрила бы этот союз. Сын алкоголиков не достоин вообще якшаться с такими, как их семья. Если бы не Дамир, они бы и близко не подпустили к себе Асатиани, и шанса бы не дали доказать, что он не такой, как его родители. И до сих пор полноценно не доверяли, спустя много лет. Впрочем, эти люди вообще никому не доверяли. Даже собственным детям.

— До свадьбы осталось совсем немного, Дамир, нам не нужны неприятности. Если не способен нормально следить за сестрой, то так и скажи, отправим ее в Тбилиси, — вещала госпожа Манана.

Дамир заметно помрачнел. Явно представил, как его свободолюбивую сестру запирают где-то, не позволяя выйти за порог лишний раз. Ильяс тоже представил. Инферно внутри него приобрело синий окрас ярости.

— Я могу за ней присмотреть, если надо.

Это он, Ильяс, сказал?

Нахера?!

Но сказал, не забрать слов.

А в ответ… тишина.

Многозначительная — от Дамира.

Напряженная — от его родителей.

Которую нарушило неожиданное:

— Хорошо, — от отца Этери.

За что словил от своей жены взгляд, полный возмущения.

— Ты решилемудоверить нашу дочь? — выдохнула женщина недоверчиво. — Да он же…

— Перестань, — осадил жену Нурлан Валихалов. — Ильяс давно доказал, что ему можно доверять.

Было странно слышать такое от человека, который когда-то отказался пустить Асатиани даже на порог своего дома. И наверное, все же не зря. Потому что, после сегодняшнего тот сам себе не доверял. Предложение присмотреть за кошкой лучше всего говорило об этом. Ведь банально не сдержался. Как утром. Ощутив Этери в своих руках.

Проклятие!

Кому как не Ильясу знать, насколько хрупка его выдержка рядом с ней. Достаточно одного намека, чтобы та канула в бездну.

Похоже, у него развивается острая форма мазохизма и нужно срочно записаться на сеанс к психотерапевту, чтобы тот его образумил.

— Ладно, хорошо, — поджала губы мать его личного наваждения. — До самого дня свадьбы будешь ходить за Этери тенью, — обратилась непосредственно к нему. — Каждый вечер мы ждем