— Ты говоришь все это только для того, чтобы подразнить нас, — заметила Тесс.

Аннабел пропустила ее слова мимо ушей — она делала это всякий раз, когда ее пытались убедить вести себя так, как подобает леди.

— Но лучше, пожалуй, сделать ставку на герцога. И титул выше, и все такое прочее. Я ему вскружу голову и приберу к рукам, а потом отправлюсь в Лондон. И прямо со дня свадьбы буду щеголять только в шелках.

— Есть одно словечко, которым называют женщин, подобных тебе, — заявила Джози.

— Их называют счастливыми, — сказала Аннабел. Оскорбить Аннабел было трудно, хотя младшая сестричка упорно старалась это сделать. Такова уж была Аннабел — слишком уверенная в себе, слишком привлекательная, слишком чувственная и слишком желанная. — Мне просто не верится, что мы наконец вырвались из нашего болота и добрались почти до Лондона. Должна признаться, что даже я иногда впадала в отчаяние. Папины затеи вечно кончались неудачей, хотя он продолжал обещать отвезти нас на сезон в Лондон.

Насколько могла, глядя в зеркало, убедиться Тесс, они с Аннабел были очень похожи, однако мужчины реагировали на их внешность совсем по-разному. Было в Имоджин и Аннабел нечто такое, что заставляло мужчин в их присутствии напрочь утрачивать способность мыслить здраво. Однако у Тесс этого качества, по-видимому, не было. Все они были красивы, унаследовав очарование своей матери, которая была в Лондоне самой блестящей дебютанткой, пока не влюбилась в помешанного на лошадях, разорившегося шотландского виконта. Но в присутствии Тесс никто из мужчин не начинал заикаться и впадать в транс, как это непременно происходило при появлении Аннабел или Имоджин.

Тесс иногда думала, что настоящая причина того разного впечатления, которое сестры производили на окружающих, — ее тоска по матери. Тесс помнила ее. Аннабел же никогда не говорила о матери, а Имоджин и Джози были слишком малы, чтобы их воспоминания смогли приобрести отчетливые формы. А Тесс помнила. После смерти отца тоска по матери слилась с тоской по отцу, превратившись в одну большую боль.

— Если я выйду замуж за герцога, — продолжала Аннабел, — то одной из нас надо будет выйти замуж за этого графа, которого так любезно представил нам опекун.

— Уж лучше граф, чем герцог, — сказала Имоджин. — Мне кажется, что Холбрук не причесывался с прошлого вторника. Правда, я все равно не пойду ни за того, ни за другого.

— Я слишком молода, чтобы выходить замуж, — с удовлетворением заявила Джози. — Но даже если бы это было не так, граф Мейн никогда не пожелал бы жениться на такой, как я. Он слишком высокомерен, вы не находите?

— Что ты имеешь в виду, говоря «на такой, как я»? — поинтересовалась Тесс. — Ты очень красива, Джози. Ему бы здорово повезло, если бы он женился на тебе.

— На толстенькой куропатке? — спросила Джози. По ее тону чувствовалось, что она стыдится говорить на эту тему.

— Папа называл тебя так любя и не имел в виду твою внешность, — сказала Тесс, мысленно обругав отца и тут же попросив у Господа прощения.

— Вы слышали, как его светлость сказал, что попросит леди Клэрис быть нашей дуэньей? — спросила Имоджин, резко переводя разговор на свою излюбленную тему. — Леди Клэрис — мать Дрейвена. Его мать! Мы обязательно будем часто видеться с ним. И если я ей понравлюсь…

— Тот факт, что у Мейтленда есть мать, вовсе не исключает того, что у него есть также невеста, — заметила Джози.

— Я уверена, что у Дрейвена не лежит сердце к этому браку, — сказала Имоджин. — Сами подумайте, он помолвлен уже больше двух лет, а венчаться не спешит.

— Не хотелось бы делать мрачные предсказания, — заявила Аннабел, — но судебное преследование в связи с нарушением обещания жениться обойдется, вероятно, в кругленькую сумму. Мейтленд же славится тем, что тратит деньги исключительно на свои конюшни. Неужели ты думаешь, что он предпочтет тебя лошадям?

Имоджин открыла было рот, чтобы ответить, но промолчала.

— Ну, довольно, — сказала Тесс. — Мы должны одеваться к ужину.

— Я зайду в гостиную ненадолго, только чтобы познакомиться с нашей дуэньей, — предупредила Джози. — А потом миссис Бесуик подаст мне ужин в классную комнату. Я уже побывала там, пока вы спали. Там столько книг! И таких хороших!

Тесс обняла ее.

— Это прекрасно, дорогая. А еще герцог сказал, что сразу же подыщет гувернантку, так что ты в самое ближайшее время сможешь приступить к занятиям. Хорошо, что хоть одна из нас будет образованной. А ты, Имоджин, постарайся сделать так, чтобы леди Клэрис не заметила, что ты неравнодушна к ее сыну.

— Не такая я глупая! — вымолвила Имоджин, вставая с кровати. Ее распущенные волосы ниспадали на спину, словно черный шелк. — Только не заставляйте меня выходить замуж за кого-нибудь, кроме Дрейвена. Ни за герцога, ни за графа. Я уверена, что…

— Боже милосердный! — простонала Джози. — Неужели ты не можешь понять, что Мейтленд не свободен, Имоджин?

— Я с этим не согласна, — упрямо сказала Имоджин. — Неужели вы забыли тот эпизод, когда мне удалось так удачно упасть с яблони к ногам Дрейвена, а он поднял меня? — Она вздрогнула. — Это было так приятно. Он такой сильный.

— Да, но… — возразила было Джози, однако Имоджин не дала ей договорить.

— Я думала, что не увижу Дрейвена, пока мы не уедем в Лондон, а оказалось, что он живет рядом, его матушка будет нашей дуэньей! — Глаза Имоджин лихорадочно блестели. — Разве это не рука судьбы? Она сводит нас вместе.

— Кажется, мы не заметили, что сестра повредила голову при падении, — иронично заметила Джози, обращаясь к Тесс и Аннабел.

Тесс вздохнула. Любому ясно, что Мейтленду Имоджин абсолютно безразлична. Но ведь глупышка и думать не хочет о том, чтобы выйти замуж за кого-нибудь, кроме Дрейвена. Так что ей или Аннабел придется приютить у себя Имоджин до тех пор, пока она наконец не излечится от этого безнадежного обожания.

— Наш брак предопределен самой судьбой! — воскликнула Имоджин, словно героиня мелодрамы.

Аннабел, стоявшая перед зеркалом, перекинула через одно плечо всю массу волос медового цвета.

— Дорогая, — сказала она, чуть насмешливо взглянув на Имоджин, — мы с тобой по-разному понимаем, как заключаются браки. Из того, что наблюдала я, следует, что самыми успешными бывают браки между прагматичными людьми, которые заключают союзы по практическим соображениям при условии разумной степени сочетаемости.

— Ты говоришь, будто стряпчий, — заявила Имоджин.

— Будто бухгалтер, — поправила ее Аннабел. — Папа сделал из меня бухгалтера, а это означает, что я смотрю на жизнь как на серию соглашений, из которых брак является самым важным.

Она улыбнулась своему отражению в зеркале и уложила волосы в высокую прическу.

— Ну чем не герцогиня? — Она встала в позу. — Дорогу ее светлости.

— Дорогу гусыне! — предупредила Джози и, взвизгнув, бросилась к двери, потому что Аннабел шлепнула ее пониже спины щеткой для волос.