«Просто мне повезло, но люди, они настолько отличны от нас, Медианцев, ну а с другой стороны, разве может во вселенной быть всё одинаковым? Не может, конечно, – рассуждал Вей, – атомы соединяются самым причудливым образом, создавая при этом необычные внешние формы с самым неожиданным содержанием».

Автоматика звездолёта уже разгрузила контейнер и переработала руду. Вей находился в медицинском отсеке, очень внимательно рассматривая людей. Различия налицо: женщина гораздо красивее, эстетичней мужчины, линии тела мягкие, формы округлые, волосы длинные.

«Интересно, зачем им волосы? Наверное, атавизм. Многие детали тела в процессе дальнейшей эволюции отомрут».

Вей давно находился один, без общения; кроме сеансов связи никаких контактов, и тут ему в голову пришла мысль, которую он признал оригинальной и принялся реализовывать. Время нахождения людей на звездолёте Вея заканчивалось, пора было возвращаться. Вей транспортировал прошедших регенерацию людей в транспортный модуль, проверив предварительно все параметры деятельности их организма, и, удостоверившись, что всё функционирует идеально, стартовал к планете Земля.

Надежда открыла глаза и уставилась в каменный свод, не понимая, где находится, потом осторожно окинула всё вокруг тревожным взглядом, увидела рядом с собой обнажённое тело Артёма, вскрикнула. Тот вздрогнул и поднял голову.

– Что за чёрт, где мы? – задал он вопрос обнажённой Надежде.

Она проследила за его взглядом и рефлекторно одной рукой прикрыла низ живота, а другой грудь, на щеках выступил стыдливый румянец.

– Хватит пялиться! Не видел обнаженных девушек? – возмущённо воскликнула Надежда. – И вообще, почему мы голые, где наша одежда?

– Почему мы голые – понятно, а наша одежда сушится у костра, – говоря это, Артём повернулся к тому месту, где был костер, и, кроме оплавленных камней, ничего не увидел.

– Ничего себе! Это наш костёрчик расплавил здесь всё?

– Смотри, Артём, какие глыбы кругом валяются.

– Да, ты права, пока мы спали, здесь, наверное, произошло землетрясение.

– А почему мы уснули?

– Наденька, ты что, ничего не помнишь? Ты стала моей.

– Твоей? Я что, вещь?

– Не вещь, конечно, а моя девушка.

– Ты что со мной сделал?

– Ну не я один, мы вместе.

Договорить Артём не успел, Надежда кинулась к нему с кулаками и, молотя по его обнажённой груди, приговаривала:

– Ты меня напоил и воспользовался ситуацией.

– Да успокойся ты, – прикрикнул на нее Артём, – вспомни, как было дело.

Надежда вспомнила и внутренне вздрогнула, её поведение нельзя было назвать целомудренным.

– Ну и что, – твердила она, – напоил и соблазнил.

– Надежда, хватит истерики, посмотри, уже начинает темнеть, надо как-то отсюда выбираться.

Она замолчала, всхлипывая. Обида и горечь захлёстывали, но, действительно, надо было как-то выбираться, одежды нет, голыми идти не хотелось. Артём копался у того места, где находилась одежда.

– Нашёл, – крикнул он, – нашёл ключи от машины, – показывая Надежде обгоревший кусок ключа.

– Ты думаешь, заведётся?

– Думаю, да, пойдём, поищем что-нибудь, чтобы хоть как-то прикрыться.

Надежда спорить не стала, дождик и гроза кончились, с листвы скатывались капли и падали на обнажённое тело Надежды, заставляя её вздрагивать. Мусора вокруг валялось достаточно, но чего-то стоящего, что можно было бы использовать как элементы одежды, не находилось. Бумага и картон размокли.

– Ничего нет подходящего, а у тебя как? – крикнул Артём.

– У меня тоже ничего.

– Эй, аборигены, вы чего здесь голые лазаете?

Надежда от неожиданности вскрикнула и спряталась за дерево. Артём обрадовался, пошел навстречу, прикрыв рукой гениталии.

– Привет, спаситель, ты вовремя! Понимаешь, грелись у костра, отвлеклись – и вся одежда сгорела.

Перед Артёмом стоял атлетически сложенный, высокий молодой человек. Улыбаясь, он ответил:

– Бывает, чем могу помочь?

– У тебя никакой одежды нет? – спросил Артём.

– Сейчас посмотрю, – он открыл рюкзак, вытащил кусок материи, шорты и футболку, подал Артёму, – вот, больше ничего нет.

– Отлично, спаситель, а больше ничего и не надо, – бросил материю Надежде, а сам надел шорты и майку, – слегка великоваты, но это лучше, чем ничего, – резюмировал Артём.

Из-за дерева показалась Надежда, завернутая куском доставшейся ей материи.

– Тебе идёт, – одобрил Артём.

– Да, совсем неплохо, – подтвердил незнакомец.

Надежда смущённо покраснела. Артём повернулся к парню:

– Ну что, спаситель, давай знакомиться. Меня зовут Артём, а это моя девушка, Надежда, мы местные жители, вот сегодня попали в непогоду.

Надежда вскинулась, подходя к ним:

– Артём, прекрати представлять меня как вещь, – и, повернувшись к парню, сказала, – это его фантазии, я не чья-то девушка, я девушка сама по себе, – посмотрела на парня, подумала и добавила, – ну, в общем, както так.

– Да ладно вам, меня зовут Михаил, я не местный, турист из Москвы, давно хотел совершить восхождение на эту красавицу-гору и совершил, но припозднился, как и вы, попав в непогоду, она в этих местах такая непредсказуемая!

– Да, тут ты прав, – пожимая руку Михаила, проговорил Артём.

Надежда тоже подала руку Михаилу, и тот пожал её в ответ. Она взглянула в его совершенно голубые глаза с тёмными, как окуляры камеры, зрачками и от чего-то внутренне вздрогнула.

– Вот и познакомились, пора идти, темнеет.

– Согласен, Артём, пора, – и Михаил первым пошёл по тропе. Тропа шла под уклон, Михаил набрал приличную скорость.

– Не так быстро, Михаил, мы же без обуви.

– Хорошо, понял, – сбавляя шаг, откликнулся тот.

Тропа постепенно расширилась, и можно было идти втроём.

– Михаил, а где ты остановился? – спросила Надежда.

Михаил ответил не сразу, со стороны казалось, что он думает, как ответить.

– Я пока нигде не остановился, прилетел – и сразу на покорения Бештау, а вещи оставил в камере хранения.

– Понятно, – неопределенно протянула Надежда.

– Михаил, а можно мы тебя для краткости общения будем называть Майклом? – поинтересовался Артём.

– Можно, – после некоторого раздумья разрешил Михаил, – так зовут меня друзья.

– Ну вот, – весело продолжил Артём, – ты нас спас, и теперь мы твои друзья, а дружбу надо закрепить общей пирушкой за дружественным столом, сейчас дойдём до душа, а потом в ресторан. Ты как, Надежда, поддерживаешь?