Девчонка упала на пол, быстро вскочила, села напротив Джереми, стянула на груди лацканы сюртука, отряхнула мешковатые штаны и затихла, глядя в сторону, но явно ожидая возмездия, обещанного Перси.

Целых пять минут Джереми выжидал, когда желание в нем утихнет, а голос зазвучит как обычно. Наконец он вытянул вперед ноги, скрестил их, откинулся на спинку сиденья, сложил руки на груди и объявил:

— Не трусь, малый. Мы ничего тебе не сделаем. Ты просто окажешь нам одну услугу и заодно разбогатеешь сам. Что может быть приятнее?

— Чтоб вы отвезли меня обратно.

— Об этом даже не заикайся. Нам и без того пришлось потрудиться, отлавливая тебя.

— Спросили бы сначала у меня согласия… милорд.

Титул был добавлен после паузы, презрительным тоном.

Теперь, окончательно удостоверившись, что Джереми ее не задушит, она опять посматривала на него с оттенком восхищения. Он старательно отводил взгляд, надеясь, что в таверне его ввел в заблуждение тусклый свет. Но в ярко освещенной карете, сидя почти нос к носу, ошибиться было немыслимо. Изумительные глаза незнакомки позволяли причислить ее к редкостным красавицам. Они были фиалковые — густого, насыщенного фиолетового оттенка — и составляли удивительный контраст с шапкой серебристо-белокурых кудрей. Необычно длинные ресницы были темнее волос, но ненамного, как и золотистые брови.

Джереми пытался найти хоть что-нибудь мужское во внешности сидящей напротив пассажирки, но так и не смог. У него не укладывалось в голове, как мог хоть кто-то принять ее за мальчишку. Впрочем, Перси считал, что с ними в карете едет хотя и смазливый, но все-таки парень. Видимо, все дело в ее росте, решил Джереми. Редко встретишь женщину, ростом не уступающую его отцу. Поэтому люди склонны считать всех высоких людей мужчинами.

Он по-прежнему пытался не проявлять к незнакомке такого же интереса, как к любой красивой женщине. Но эти глаза… Наконец Джереми сдался. Он непременно уложит ее в постель, притом сегодня же. Решено. В том, что девчонка ему не откажет, он не сомневался.

Уступив своей сладострастной натуре, Джереми мгновенно переменился. Его считали обаятельным мужчиной, а он не скрывал своей чувственности; охваченный мыслями о плотских наслаждениях, он недвусмысленно обещал их взглядами.

Девчонка отвела глаза и зарумянилась. Джереми улыбнулся. Он знал, что эта победа достанется ему нелегко, однако румянец был красноречивее любых слов. Незнакомка не способна устоять перед ним, как всякая женщина. Но выдавать ее маленькую тайну Джереми не собирался. Пусть поиграет в юношу, пока они не останутся вдвоем.

Думая об этом, он ответил на последнюю реплику незнакомки:

— А ты спрашивал, согласны ли мы, чтобы нас ограбили? — Девчонка снова зарделась, и Джереми спокойно заключил: — Нет, полагаю, это не в твоих правилах. Так позволь объяснить, чего мы хотим и зачем, а уж потом решай, соглашаться или отказываться. Моего друга, присутствующего здесь, ограбили — но законным путем.

— Раз уж начали объяснять, так не мелите чепухи, — фыркнула слушательница.

И больше не добавила ни слова. Это обнадеживало. Очевидно, она решила дослушать Джереми до конца.

— Под «законным путем» я подразумевал игру в карты.

Опять пренебрежительное фырканье.

— Так это не грабеж, а дурость. Это разные вещи, приятель.

Джереми усмехнулся, девчонка смутилась, и улыбка ее собеседника стала многозначительной и понимающей. Он подробно объяснил, что виновник происшествия Джон Хеддингс играл нечестно и что именно ей, незнакомке, предстоит отплатить ему за это.

— Мы везем тебя в поместье Хеддингса, — продолжал Джереми. — Оно обширное, в нем целая армия слуг, поэтому хозяин убежден, что ни один вор в здравом уме не отважится ограбить его. Он прав. И в этом твое преимущество, парень.

— Как это?

— Даже если двери заперты, окна в такое время года наверняка открыты. А поскольку в доме никто не ждет грабителей, значит, и охраны там нет. Полночь уже миновала, слуги давно в постели, где проспят до утра. Значит, ты без труда проникнешь в дом.

— Это еще зачем?

— Чтобы незаметно проскользнуть в спальню хозяина. Скорее всего Хеддингс будет там, но тебе не привыкать. Как и слуги, он наверняка спит — до утра еще далеко. Тебе представится случай показать, на что ты способен. То есть обокрасть этого человека.

— С чего вы взяли, что он не запирает все самое ценное в сейф?

— Он ведь не в Лондоне. В собственном поместье любой джентльмен чувствует себя в безопасности.

— Что это за реликвии, которые мне надо умыкнуть?

— Два кольца, очень старых.

— Рассказывайте, какие они, приятель, а то, не дай Бог, перепутаю.

Джереми покачал головой:

— Как выглядят кольца Перси, не важно. Нельзя взять только их: Хеддингс сразу поймет, кто подстроил эту кражу. Твоя задача, малый, — выполнить свою обычную работу, забрать все ценное, что только сможешь найти. Все, кроме колец Перси, можешь оставить себе — у Хеддингса наберется драгоценностей на тысячи фунтов, не меньше.

— На тысячи! — ахнула незнакомка. Джереми с усмешкой кивнул.

— Ну, теперь ты рад, что мы увезли тебя силой? Чудесные фиалковые глаза сощурились.

— Да вы болван, если думали, что за какие-то побрякушки, пусть даже дорогие, я ввяжусь в это дело, не спросив разрешения!

Джереми нахмурился, но не от оскорбления.

— Тебя держат на таком тугом поводке?

— У нас свои правила, а из-за вас я нарушил почти все.

Джереми тяжко вздохнул:

— Мог бы предупредить сразу.

— Я думал, хозяин таверны поможет. Такой громила, а трус.

— Кому охота получать пулю в лоб? — вступился за хозяина таверны Джереми. — Зато он сможет подтвердить, что тебя увезли силой. Так в чем же дело?

— Это вас не касается…

— Минуточку! Ты только что заявил, что это моя забота.

— Черта с два! Зарубите себе на носу: вы только что влезли в мою жизнь по уши. И больше не вздумайте, иначе разговорам конец.

Прошла томительная минута, прежде чем Джереми кивком выразил согласие — пока. Но портить жизнь сообщнице в его планы не входило. Придется потом отвезти девчонку домой и попробовать избавить ее от лишних неприятностей.

Подобных затруднений Джереми не ожидал, затея приобретала престранный оборот. Они предложили воровке шанс из тех, что выпадают раз в жизни. Любой карманник ухватился бы за него обеими руками и еще долго благодарил бы судьбу за нежданный подарок. Так нет же, им попалась редкая птица — вор из банды с такими строгими правилами, что на любое, даже самое выгодное дело требовалось просить позволения. И это не укладывалось у Джереми в голове. Какая, черт побери, разница, кого, где и как ограбит вор, если он принесет в банду туго набитый кошелек?