Как ни странно, эта естественная реакция обрадовала меня. Прибегая к помощи магической силы, Алиса, может, и приблизилась к Тьме, но все еще была способна чувствовать и не настолько ожесточилась, чтобы потерять себя, отринув свою природную доброту.

– Это было скверно, вот что, – сказала она, покачав головой. – Мне бы не хотелось, чтобы мне напоминали о том, что я там сделала.

Мой брат Джек, его жена Элли и их младшая дочь Мэри тоже были заперты в этой камере. Когда дверь открыли, ведьма произнесла слова, от которых меня пробрал озноб. «Оставь ребенка мне, – сказала она. – Она моя…»

В этот миг Алиса с Маб и напали на них.

– Ты сделала то, что должна была сделать, Алиса, – заверил я. – Либо мы, либо они – третьего было не дано. И не забывай, они явились, чтобы убить ребенка!

Добравшись до верха лестницы, мы вошли в кладовую, в которой воняло сгнившими овощами. За ней находились жилые комнаты, некогда служившие домом шабашу Малкин и их слугам; там хранился мамин сундук с ее записями и артефактами.

Я увидел, что сундук открыт, а рядом стоит ламия Слейк.

Ведьмы Малкин украли сундуки с нашей фермы и принесли их сюда. Но в двух других сундуках прятались две мамины сестры-ламии; я выпустил их, и они выгнали ведьм из башни. После этого безопаснее было просто оставить сундуки здесь, под охраной ламий.

Теперь лицо Слейк стало диким, тело ее покрывали зеленые и желтые чешуйки. Ее почти полностью сформировавшиеся крылья были сложены за плечами.

«Может ли она еще говорить?» – подумал я.

Словно прочитав мои мысли, ламия произнесла грубым гортанным голосом:

– Добро пожаловать, Томас Уорд! Рада снова видеть тебя. В прошлую нашу встречу я не могла говорить и вскоре вновь потеряю эту способность. Мне столько нужно тебе рассказать, а времени у нас мало.

Я поклонился и ответил:

– Благодарю за то, что охраняешь сундук и его содержимое, бережешь их для меня. Я с сожалением узнал о смерти Винде, твоей сестры. Наверное, теперь тебе очень одиноко.

– Винде с честью пала в битве, – скрежещуще отозвалась ламия. – Это верно, мне одиноко после стольких счастливых лет, проведенных с сестрой. Я готова покинуть башню и найти своих соплеменников, но твоя мать велела мне оставаться здесь до тех пор, пока ты не узнаешь все, что тебе следует узнать. Только когда ты уничтожишь Врага, я вольна буду улететь.

– Мне сказали, в сундуке хранится артефакт – священный предмет, который мне понадобится. Можно ли на него взглянуть? – спросил я.

– Он предназначен лишь для твоих глаз. Девочка должна уйти, пока я буду тебе его показывать.

Я собирался запротестовать, но тут заговорила Алиса.

– Все в порядке, Том. Я пока повидаюсь с Агнессой, – с улыбкой сказала она.

– С вами есть еще кто-то? – спросила Слейк, вытянув когти.

– Помнишь ведьму, которую убили под башней? Ее зовут Агнесса Сауэрбатс. Винде отнесла ее тело в Ведьмину лощину, и Агнесса все еще сражается с Врагом, – объяснила Алиса. – Как могущественная мертвая ведьма она будет сильной и ценной союзницей.

– Тогда ступай и приведи ее к нам, – распорядилась ламия.

Алиса вышла из комнаты, и я услышал, как каблучки ее остроносых туфель стучат по каменным ступеням.

Оставшись наедине с ламией, я внезапно почувствовал беспокойство, глядя во все глаза и слушая во все уши. Слейк была могущественна и грозна, в присутствии такого существа трудно было чувствовать себя непринужденно.

– В общем, есть три священных предмета, которыми тебе следует воспользоваться, чтобы уничтожить Врага, – прошипела ламия. – Первым ты уже владеешь – это Клинок Судьбы, данный тебе Кухулином. Очень удачно, что он у тебя оказался, иначе пришлось бы снова отправляться в Ирландию на его поиски.

Слейк сказала «оказался», как будто меч случайно попал ко мне в руки, но его название говорило само за себя: меня с ним связала судьба. Мы были предназначены друг другу, и нам предстояло окончательно уничтожить Врага. Или мы его уничтожим, или я погибну, пытаясь это сделать.

– А вот и второй предмет, – продолжала ламия, потянувшись внутрь сундука.

Ее когтистая рука вернулась, сжимая кинжал. Я с первого взгляда понял, что это тонкое лезвие сделано из серебряного сплава – материала, особенно действенного против обитателей Тьмы.

Ламия протянула мне кинжал рукоятью вперед, и, едва мои пальцы ее коснулись, я инстинктивно понял, что рожден для обладания этим оружием. Хотя кинжал был гораздо меньше Клинка Судьбы, в чем-то они походили на близнецов. Рукоять кинжала сработали в виде головы скелта с рубиновыми глазами; клинок занимал место трубчатой кости, с помощью которой скелт пускал своим жертвам кровь. Скелты, смертоносные создания, прятались в узких расщелинах рядом с водой, и, если кто-нибудь проходил мимо, выскакивали и вонзали эту длинную трубчатую кость ему в шею. Когда я отправился работать с ведьмаком Биллом Аркрайтом, на меня напало такое существо, и Билл спас меня, размозжив ему голову камнем.

Как только я сжал рукоять кинжала, из двух рубиновых глаз закапала кровь.

– Его тоже выковал Гефест? – спросил я.

Гефест был старым богом, величайшим из всех когда-либо живших кузнецов, и для своих друзей он создавал особенное оружие.

Слейк склонила страшную голову в кивке:

– Да, он сработал все три священных предмета, известных как «мечи героя», хотя, по правде сказать, два из них всего лишь кинжалы. Некоторые говорят, что как мечами некогда ими пользовались сегантии – маленький народец, обитавший раньше на севере Графства.

Я припомнил, что видел вырезанные из камня крошечные могилы, куда помещали тела сегантиев. В их руках кинжалы и вправду казались бы большими как мечи.

– Мне понадобятся все три предмета? – спросил я.

– Да, их нужно использовать вместе. Я знаю, где нужно искать еще один, вот только он лежит в месте, недоступном для смертных. Он таится во Тьме, но тот, кто храбр, силен и изобретателен, может его извлечь.

– Я не так уж и храбр, – сказал я. – И вряд ли силен, но если кто-то должен сунуться во Тьму, так это точно я.

Так сказал мне старый бог Пан. Каждое могущественное создание имеет во Тьме собственное обиталище – огромное место со множеством владений, и самое грозное и опасное из них принадлежит дьяволу.

– Твоя мать Зенобия точно знает, где искать. Она сама расскажет тебе об этом и объяснит, что надо делать.

– Что?! Мама поговорит со мной?! Когда? – взволнованно спросил я. – Когда это случится?

– Она явится нынче ночью в этой комнате – но только тебе одному. Ее слова будут предназначены лишь для твоих ушей.

* * *

Ночью я ждал маму, сидя рядом с ее сундуком. Пламя единственной свечи танцевало на столе, заставляя причудливые тени метаться по дальней стене.