– Мы маленькие, но гордые, – вставил реплику подручный.

Он ухмылялся.

– Что-то вроде того, – ответил я, копируя его ухмылку.

– Поймите нас правильно, Вадим, – вклеился в разговор дипломатичный Артур. Он немного картавил: – Никто здесь не собирается вас ущемлять. Будем откровенны – если бы ваши собственные возможности не достигли, фигурально говоря, температуры кипения, вы бы никогда к нам не пришли. Не спорьте. Это факт. Слияние в ваших же интересах. Да, вы утратите весьма условную независимость, но приобретете взамен гораздо больше, и, прежде всего, уверенность в завтрашнем дне. Между прочим, мы давно уже задумываемся над тем, чтобы занять нишу, которую сейчас занимают небольшие предприятия вроде вашего, но все как-то руки не доходят. Теперь используя ваш богатый опыт и наши ресурсы…

Некоторое время я делал вид, что внимательно слушаю декларацию о намерениях, которым грош цена, а потом наплевал на нее и бездумно стал смотреть на окно, забрызганное дождиком. И мне увиделось –

* * *

В черном кожаном кресле, на месте красноречивого Артура – возник бескорыстный Михаил Александрович.

– Свои люди – сочтемся, – угрюмо пробормотал он, принимая пухлый конвертик из рук Виктора Николаевича.

«Мишка, Мишка, где твоя улыбка?» – я укоризненно покачал головой.

– Тебе показать мою улыбку? – небрежно поинтересовался он, пряча конвертик во внутренний карман пиджака.

– Покажи.

– Нет. Ты серьезно?

– Абсолютно.

– Пожалуйста.

Он оскалил пасть с тремя рядами длинных острых клыков и злобно зарычал. Потом застенчиво улыбнулся и спросил:

– А на что ты, собственно говоря, рассчитывал, Вадик, когда голенький как новорожденный младенец, нырнул в наш аквариум, где и настоящим акулам порой бывает тесно?

– На твою порядочность, – я саркастически усмехнулся.

– Я тебя умоляю. Порядочный коммерсант, это все равно, что девственная проститутка. Кому как не тебе это знать?

– Кто же в наше время рассуждает о порядочности? – вмешался в наш разговор злобный фантом Виктора Николаевича. – Тебе предложили спустить штаны и лечь на живот? Так чего же ты ждешь? Расслабься и получай удовольствие.

При этих словах жирной рыбины Михаил Александрович игриво захихикал, потирая в нетерпении потные ладони, и… превратился в Семена.

– Не люблю это слово «риск». От него пахнет мертвечиной, – устало выдохнул он, принимая другой пухлый конвертик из рук Виктора Николаевича.

– Бери, бери, «мусор», пока дают, – оскалилась жирная рыбина. – А в следующий раз, когда ты попадешься мне на глаза, я расплющу тебя каблуком, как собачье дерьмо на асфальте.

Оскорбленный Семен повертел конвертик в руках, почесал затылок, облизнулся и сунул за пазуху.

* * *

– Что скажешь, Вадим? Он дело говорит? – спросил Виктор Николаевич.

– Если отбросить словесную шелуху и назвать вещи своими именами: речь идет о продаже моего бизнеса? – я нахмурился.

– Можно и так сказать, – согласился Виктор Николаевич. – Разумеется, мы проведем аудит, и ты получишь справедливую (готов поклясться, он нарочно использовал это слово) компенсацию, а потом вольешься в наши стройные ряды в должности… – он рассеянно покосился в сторону подручного.

– Директора отдела мелкооптовых продаж, – подсказал подручный.

– Да. Ответственная и высокооплачиваемая должность, – вкрадчиво констатировал Виктор Николаевич. Он снова буравил меня непроницаемым взглядом. – Правда, тридцать процентов и фиксированных бонусов, как ты просил, не обещаю: долю от прибыли здесь получаю только я, но премиальные, соцпакет и прочие привилегии будут непременно. Мы наших работников холим и лелеем. Так, что думай – ты парень умный. Только не слишком затягивай с ответом.

Он опять покосился на подручного.

– Три – четыре денька мы потерпим, – холодно сказал тот.

– Скажем так – пять дней, – Виктор Николаевич продемонстрировал растопыренную пятерню: – Через пять дней, Вадим, встретимся еще разок и подведем итоги. Не смею больше задерживать.

* * *

В зеркале заднего вида джипа шлагбаум КПП, преграждающий въезд на территорию резиденции важного дяди, стремительно уменьшался в размерах.

Жирная рыбина надумала сожрать рыбака. «Соцпакет?! Засунь его себе в задницу, старый козел! И не надейся. Я без борьбы не сдамся. Не на того напал, – я выругался и выкинул в окно окурок. – Первым делом в офис: разгребу текущие дела и обзвоню клиентов. До них он не доберется – кишка тонка. Потом к Семену, – я резко крутанул руль вправо, вписываясь в поворот. – Если Семен дрогнет, то мне с ним не совладать, и он это тоже знает».

Минут через десять я заметил «хвост». У меня нюх на такие подлянки, но на этот раз он бы и не потребовался. Черная иномарка седьмой серии с тонированными стеклами не пряталась, а открыто следовала за мной, как почетный эскорт.

«Вот и первая привилегия для гордой голенькой мелюзги. Ничего. Пусть потаскается. Мне это не помеха. А номерок надо запомнить, так, на всякий пожарный. Блатной номерок – три тройки».

* * *

В начале одиннадцатого вечера я задержался на бетонном пятачке у дверей моего подъезда, чтобы выкурить сигарету и подышать свежим воздухом. Стемнело. Моросил реденький дождик. Порывистый ветер злобно завывал, срывая с деревьев и кустарников последние желтые листья. Хрипло каркала ворона, оседлавшая березовую ветку высоко над землей. Жужжали проезжающие неподалеку автомобили.

Я смотрел на «три тройки», застывшие неподалеку с приглушенным двигателем и потушенными фарами.

«Долбанные „ежики“, вы что ночевать здесь собрались?».

– Добрый вечер, – поприветствовал меня сосед, низенький сухонький старикан в старомодном сером плаще и черной широкополой шляпе. Он возвращался с прогулки, волоча за собой спаниеля, который неодобрительно повизгивал и рвался с поводка. Видно, не нагулялся.

– Здравствуйте, – машинально отозвался я, глядя мимо него.

* * *

«Три тройки» подмигнули фарами.

«А вот это вы напрасно сделали. Нечего мне подмигивать. Я вам не какая-нибудь смазливая мордашка в коротенькой юбочке. Хотите поиграть? Ладно. Сейчас поиграем».

Накопившееся зло настойчиво рвалось наружу, а зачем держать на привязи этого зверя, когда возникает хороший повод от него избавиться? Выплюнув окурок, я засвистел под нос «Марсельезу» и неторопливо двинулся к черной иномарке седьмой серии.